Ангел по имени 112 - Серегин Михаил Георгиевич. Страница 3

Он тут же повернулся и пошел к машине. Хлопнули дверцы, зарычал мотор, и спецавтомобиль выкатился со двора. Толпа понемногу начала рассасываться. Макс растерянно посмотрел по сторонам, высматривая Олесю, но она словно сквозь землю провалилась. На спасателей с любопытством смотрели жители дома, в основном женщины среднего возраста.

Величко рассеянно потрепал Графа по жесткому серому загривку и сказал вполголоса:

– По моим наблюдениям, больше половины вызовов организуют вот такие детишки. Я даже не беру в расчет звонки насчет бомбы, которую подложили в школу накануне контрольной. Надо предложить кому-нибудь тему для диссертации – «Дети как источник повышенной опасности».

– Да, интересно, как он умудрился на этот прут наколоться? – рассеянно пробормотал Макс, продолжая высматривать поблизости Олесю.

– А ничего интересного, – неприветливо сказала вдруг крупная женщина в синем линялом халате. – Вишню на дерево полез рвать, сорвался и накололся. Вы посмотрите, пики-то какие! Это же убийство, а не забор! Для кого, скажите, такие заборы делают?

– Это вопрос! – сокрушенно произнес Макс. – Только какая же вишня? Она же еще неспелая!

– Дети, они не разбирают, спелая или нет, – возразила женщина. – Красная – и ладно. Вон еще ведерко его валяется. Я без содрогания смотреть не могу!

Спасатели посмотрели, куда она показывала. Действительно, под забором лежало опрокинутое набок белое пластиковое ведерко, перемазанное, точно кровью, вишневым соком. Пригоршня темно-красных ягод рассыпалась по асфальту.

– Зрелище не совсем приятное, согласен, – сказал Величко. – Но это не смертельно. А вот с копьями этими действительно решать что-то надо. Сейчас каникулы, но детворы тут, я думаю, всегда хватает.

– Мальчик-то жить будет? – спросил кто-то из-за спины Макса.

– Обязательно, – поспешно сказал он. – Медики у нас сейчас на таких случаях собаку съели. Заштопают!

Он вдруг увидел Олесю. Она, опустив плечи, стояла возле угла дома и смотрела себе под ноги. Ее лицо сейчас было бледным, даже с каким-то зеленоватым оттенком. Макс метнулся в ее сторону.

– Так я пошел на базу, – остановил его Величко. – Ты тоже не задерживайся. Не давай страсти взять над собой верх.

– Я не даю, – нетерпеливо отозвался Макс. – Ты ступай. Я тебя догоню.

Он подошел к девушке. Она подняла голову и без улыбки посмотрела на него.

– Как это ужасно! – прошептала она. – Я понимаю, что чувствуют сейчас родители. Кошмар!

В ее голубых глазах сейчас не было даже искры веселья. Олеся была по-настоящему потрясена.

– Ну вот примерно так мы и работаем, – стараясь говорить бодро, произнес Макс. – Не слишком весело, конечно, но кому-то надо заниматься такими вещами.

– Да, все это так жутко, что я до сих пор не могу прийти в себя, – потерянно сказала Олеся. – Наверное, этот желчный тип Мышкин прав – я никудышная студентка, и мне нечего делать в медицине.

– Это с непривычки, – благодушно сказал Макс. – А с Мышкиным я поговорю. Он только с виду такой неприступный, а вообще душа человек. Просто подход знать надо.

– Почему они уехали без тебя?

– Просто места в машине мало. Там раскладывающиеся носилки, плюс родители, плюс Ашот со своим пузом... Да здесь не так далеко, я дойду.

– А что тебе сказал этот... с собакой? – вдруг ревниво спросила Олеся. – Он что-то про нас с тобой говорил?

Максу стало неловко. Похоже, Олеся уже раскаивалась, что с таким легкомыслием влезла в чужие дела, и теперь ей казалось, что все только об этом и говорят.

– Нет, он не о нас говорил, – ответил он. – Он говорил, что от детей одни неприятности. Мол, нужно на них таблички вешать, как на автомобили, и специальную службу организовать, чтобы регулировать их движение...

– Дурацкая шутка! – нахмурив брови, сказала Олеся. – Дети – это не тема для шуток, я считаю.

– Ну так это не моя шутка, – соврал Макс. – Я тоже обожаю детей. По мне – пускай живут в свое удовольствие. Просто около каждого забора нужно поставить еще один забор. Или запретить фруктовые деревья в городе.

– Твоя шутка не намного умнее, – серьезно сказала Олеся. – Я тебя прощаю только потому, что ты принимал участие в спасении этого бедного мальчика.

Макс тревожно оглянулся по сторонам. Толпа уже почти разошлась, но оставшиеся во дворе зеваки пялились на них с Олесей во все глаза.

– Пойдем отсюда, – предложил Макс. – А за участие в спасении ты могла бы наградить меня чем-то более существенным – например, поцелуем...

– У меня сейчас не поцелуйное настроение, – сердито сказала Олеся.

Они вышли со двора, свернули за угол и пошли в сторону центра. Оба молчали. Макс искоса поглядывал на девушку и в душе ругал себя последними словами за то, что согласился привести Олесю на свое дежурство. Случаи, подобные сегодняшним, происходят не слишком часто, но на неподготовленных людей производят неизгладимое впечатление – ему следовало бы об этом помнить. Грачев утверждает, что люди, пережив сильное потрясение, стараются потом избегать всего, что хоть каким-то образом с этим потрясением связано. Инстинкт у них такой. Грачев по образованию психолог, ему виднее. Но Макс и сам интуитивно это чувствовал. Наверное, сейчас в глазах Олеси он выглядит едва ли не главным виновником случившегося. Логики тут немного, но в отношениях между мужчиной и женщиной логика не главное. Вчера они случайно встретились, а сегодня могут так же случайно разойтись, потому что теперь образ Макса будет связан с кровью, болью и страхом.

– А вообще твой товарищ в чем-то прав, – неожиданно сказала Олеся. – От детей куча неприятностей. Но это только, когда у них наступает переходный возраст. У меня есть сестра, ей тридцать четыре года. Мальчишке ее шестнадцать лет. Славик, мой племянник... С мужем сестра развелась, тянет мальчишку одна и порой не знает, что с ним делать. Он все время ищет приключений на свою шею.

Макс с сожалением посмотрел на другую сторону улицы – ему нужно было сворачивать.

– Мне пора, – сказал он. – Но завтра с утра я совершенно свободен. Давай где-нибудь встретимся и обсудим наши дела. Я переговорю с Мышкиным.

– Если ты только ради этого, то можешь не напрягаться, – ответила Олеся. – Все равно этот дурацкий зачет перенесли на осень.

– Ну, мы можем поговорить о твоем непутевом племяннике, – с улыбкой сказал Макс. – Он связался с плохой компанией?

– Если тебе это действительно интересно, то мы поговорим об этом завтра. Запомни мой телефон и позвони – возможно, я буду дома.

Она назвала цифры своего номера, и Макс постарался запомнить их все до одной. Само собой, старался он отнюдь не ради неведомого племянника, и был бы сильно удивлен, если бы ему сказали, что совсем скоро судьба этого парня так крепко переплетется с его собственной, что распутать узел окажется совсем не просто.

Глава 2

– Долго еще тащиться? – недовольно спросил Фитиль.

Он остановился и с отвращением оглянулся по сторонам. Вокруг простиралась пустошь, покрытая выгоревшей от солнца травой. Тенистая роща, из которой они вышли, осталась далеко за спиной, а впереди ничего не было, кроме рыжего оврага, тянувшегося, казалось, до самого горизонта.

– Ты куда нас привел, козел? – совсем хмуро спросил Фитиль. – Чего тут может быть интересного? Бабочек ловить собрался, что ли?

Фитиль выглядел старше своих шестнадцати лет – высокий, жилистый, с пробивающейся на щеках щетиной. Эта мужественная поросль, а также физическая сила и таинственные связи Фитиля с какими-то «крутыми пацанами» являлись неизменными предметами зависти для всех подростков того района, где проживал Фитиль. На него старались равняться и пытались завоевать его расположение. Делалось это разными путями и с разной степенью эффективности. Фитиль себя очень ценил, а не сумевших ему угодить тиранил страшно.

Славик Туманов тоже мечтал о дружбе с Фитилем. Не то чтобы он слишком уважал этого вечно хмурого и агрессивного парня. Пожалуй, даже наоборот. Славик был неглуп, неплохо учился, интересовался многими вещами, часами просиживал в Интернете и имел еще кучу разнообразных увлечений. Свой интеллект он расценивал гораздо выше среднего. Фитиль был примитивным существом, но за ним была сила. А у Славика с этим делом всегда были проблемы. Нескладный, худой, с острыми локтями и коленками, он вечно подвергался насмешкам сверстников. Настоящих друзей у него практически не было. Девчонки совершенно не обращали на него внимания. В такой ситуации выход мог быть только один – приблизиться к Фитилю. Заслужив его уважение, можно было поднять свой авторитет среди всего общества – Славик был в этом убежден.