Россия, которой не было: загадки, версии, гипотезы - Бушков Александр Александрович. Страница 10

И вот наш усидчивый ученый, старательно шевеля губами, вчитывается…

«Приветствую, дружище Збышек, желаю всех благ!

Письмо твое получил. Сообщаю последние новости, тебе наверняка будет интересно.

Король Ежи Третий, и без того слабый умишком, растерял последние мозги, когда до него дошли вести об успехах мятежников. Королева Катажина помогать ему отказалась напрочь, бедняга просто извертелся, пытаясь хоть что-то придумать. Только в его дурную башку ничего умного и не приходит – а мятеж тем временем разрастается, и наш Тадеуш, будь уверен, показал себя с самой лучшей стороны, рад за него.

Встретил здесь князя Михала – он без особой охоты едет в Колонию нанимать солдат. Даже если у него что-то и получится, королю это поможет, как мертвому припарки… Я ему на это намекнул, после чего мы с князем поссорились напрочь.

Вот и все, пожалуй, устал я что-то скрести перышком. До встречи!»

Наш прилежный сиамец Чандранипат возвращается в Варшаву с копией сего интереснейшего документа. И, засев за книгу о Польше, старательно повествует о том, как в пятнадцатом столетии от Рождества Христова здесь вспыхнул мятеж, и недалекий умом король Ежи, которому отчего-то отказалась помогать даже королева, попал в жуткое положение, явно не в силах справиться с восставшими.

Немного смущает неувязка: в списках правивших в пятнадцатом столетии королей никакого Ежи Третьего нет. Должно же быть этому какое-то объяснение? Ага, кажется, дело и прояснилось…

Ежи Третьего нет, зато имеется Владислав Третий. Правивший подозрительно короткий срок – 1434–1444 гг. Всего десять лет. Меж тем его предшественник Владислав Ягелло и правивший после Владислава Третьего Казимир просидели на престоле больше сорока лет каждый. К тому же имеется какой-то странный разрыв: правление Владислава окончилось в 1444-м, а Казимир вступил на трон лишь три года спустя, в 1447-м…

Сиамец явственно ощущает холодок какой-то мрачной загадки. Правил короче всех в этом веке… И этот странный трехлетний перерыв… Подлинного ученого такие странности должны насторожить…

Вскоре готова парочка великолепных гипотез. Либо Ежи Третий и есть Владислав Третий, либо правление Ежи приходится на эти три «выпавших» из истории года, и потомки предпочитают умалчивать о безумном короле, потерпевшем поражение в борьбе с мятежниками, преданном собственной супругой Катажиной…

Впоследствии, уже в родном Сиаме, Чандранипат изложит в своем труде обе эти версии, с добросовестностью истинного ученого отметив, что доказать правдивость какой-либо из них пока не в состоянии. Однако его книга и без того производит впечатление на сиамский ученый мир: признание, лавры, перстень от короля…

Всё. Легенда зажила самостоятельной жизнью, утвердившись на страницах писаной истории в качестве реальности. Впоследствии, конечно, докопаются до истины, но с тех пор много воды утечет, наш Чандранипат так и умрет в преклонных годах, в блаженном неведении, и на его книгах долго будут учиться сиамские студенты…

А все оттого, что заезжий сиамец поверхностно выучил польский язык. Достаточно, чтобы читать и понимать написанное, но кое-какие тонкости так и не успел узнать…

Письмо написано не в пятнадцатом веке, а в конце восемнадцатого, и представляет собой не копию, а оригинал. В польском языке, как и в некоторых других славянских, иные иностранные имена пишутся так, как и на родине носителей этих имен, а иные, наоборот, переводятся согласно правилам польской грамматики… [8]

«Ежи Третий» – это Георг Третий, английский король, и в самом деле слабый на голову. «Мятежники», соответственно, – американские повстанцы. «Королева Катажина» – не супруга бедняги «Ежи», а русская императрица Екатерина Вторая, и в самом деле отказавшаяся помогать Англии в войне против восставших колонистов. «Князь Михал» – это какой-то английский герцог по имени Майкл – в польском языке слово «ксенже» с равным успехом может обозначать и «князя», и «герцога», что до сих пор создает помехи даже опытным переводчикам. Загадочная Колония, где набирает солдат герцог Майкл, – на самом деле немецкий город Кельн. «Тадеуш» – это, конечно же, польский генерал Тадеуш Косцюшко, участвовавший в войне американцев за независимость.

Как же письмо попало в папку, помеченную пятнадцатым веком? Аллах его ведает, это уже дело десятое. Кто-нибудь перепутал – не шибко прилежный слуга или папаша пана Пшекшицюльского. Такие мелочи нас уже не должны интересовать. Важнее другое: стало понятнее, как рождаются исторические ошибки, продиктованные не сознательным стремлением к обману, а добросовестным заблуждением, недостатком знаний. А ведь к этому может добавиться и вполне осознанная фальсификация, и заказное стремление переписать историю, густо разбавив ее мифами, а реальных людей превратив в сказочных персонажей…

В этой книге мы столкнемся и с первым, и со вторым…

Корабли-призраки 1492 года?

На примере с «невезучим королем Ежи» я добросовестно пытался показать, как могут рождаться увлекательные, но совершенно ложные гипотезы. Имеет смысл коснуться и другой проблемы – рассмотреть, как недостаток информации о прошлых временах и явственные противоречия в сочетании с нелогичностями позволяют выдвигать гораздо более убедительные версии. Не обязательно соответствующие истине, стоит сразу оговориться, – но, как знать, быть может, и имеющие нечто общее с истиной…

Речь пойдет о Христофоре Колумбе и каноническом открытии им Америки в 1492 г. – быть может, представлявшем собой не более чем умышленную, грандиозную дезинформацию мирового «общественного мнения»…

Начнем с того, что к Колумбу всецело можно отнести слова, которыми Стругацкие характеризуют одного из своих героев. «Он никто. Он ниоткуда».

В самом деле, Колумб окутан полнейшим мраком неизвестности. Неизвестно его подлинное имя (испанизированный вариант его фамилии «Колон»=«Голубь» может оказаться либо прозвищем, либо, как считают некоторые историки, сокращением от слова «полковник», «колонель». По иным версиям, именно так уважительно обращались моряки к командирам кораблей, нечто вроде «шеф» или «босс». А «Колумб» – не особенно-то и итальянская фамилия… [9]).

Неизвестны его родители. Хоть и считается, что Колумб «был сыном генуэзского ткача Доминико Коломбо», но в сохранившихся списках мастеров цеха ткачей человека с таким именем нет, а дом в Генуе на площади Данте, где Колумб якобы родился, – не более чем бутафория для туристов, подобная «квартире Шерлока Холмса на Бейкер-стрит».

Неизвестно, в каком городе он все-таки родился. Только в итальянской провинции Лигурия за честь считаться родиной Колумба до сих пор спорят четыре прибрежных города – Генуя, Савона, Коголетто и Нерви. Плюс – еще десяток итальянских городов в других провинциях. Да что там города… Поскольку точно так же неизвестна национальность Колумба, на роль его отчизны претендуют восемь (!) стран, включая, естественно, Италию. Польский исследователь в свое время выдвинул версию, что Колумб – это гданьский мореплаватель Ян из Кольно (по-польски – Jan z Kolno). Согласно этой версии, Кольно – то ли забытая ныне и переименованная деревушка, то ли немецкий Кёльн (который, как мы помним, на польском языке до сих пор пишется Kolonia, а потому, по мысли пытливого исследователя, в старые времена вполне мог город Кёльн писаться Kolno. Польское слово голубь – «голомб» как-то очень уж подозрительно созвучно «Колумбу», а в Гданьске очень любили называть корабли именами птиц: «Голомб», «Ожел» («Орел»), «Ясколка» («Ласточка»). (О Яне из Кольно, реальной личности, подробнее поговорим чуть погодя.)

Восемь стран и полтора десятка городов… Само по себе такое обилие кандидатов заставляет думать, что истина так навсегда и останется неизвестной. Есть даже версия, что Колумб – еврей. Увы, аргументов маловато. А посему просто удивительно, что отечественные любители сенсации еще не записали Колумба в русичи – скажем, умного и любознательного паренька, Христина Голубка, сцапали татары и продали венецианцам, а потом он сбежал с галеры и выбился в люди…