Напряжение - Ильин Владимир Алексеевич. Страница 16

Через две недели Семен завершил год со всеми пятерками. А еще через день весь, казалось, интернат провожал двух человек – большого, с клюкой, неуклюже ковыляющего к ограде по мощеной дорожке, и маленького, с портфелем в одной руке и рукой нового отца в другой. Та рука, как все знали, сторожа не слушалась, да и сам он был калекой – о чем зло шутили себе под нос старшеклассники, по пояс высовываясь из окон. И завидовали – как и все остальные. Потому что у них не было даже такого папки.

А меня перевели в старшую группу. Оказывается, не полагается ребенку жить одному, а я выгляжу достаточно взросло, чтобы занять койку в большом зале на третьем этаже.

Я только успел перенести одеяло на новую постель и расстелил простыню, как на матрас напротив бухнулся темноволосый крепыш с наглыми карими глазами. Мазнул по нему взглядом – вроде бы с Семеном в одном классе учился, и они даже дрались. Значит, мстить собрался. Между тем парень положил ногу на ногу и принялся демонстративно меня разглядывать.

– Говорят, ты хороший парень. Калеке помогал? В сортире пальчиками придерживал, а? – осклабился желтой улыбкой местный.

На потеху подошла вся комната, с интересом ожидая продолжения беседы.

– Я не слишком хорош, чтобы смешно ответить тебе прямо сейчас, – честно признался я.

– Ха-ха!

– Поэтому я просто сломаю тебе нос.

…На следующий день меня вернули обратно.

Глава 7

Погрешность в один день

– Мама, мама, я нашла братика!

Маленькое светловолосое чудо в снежно-белом платье повисло на руке статной красавицы.

– Где, моя радость? – мягко вымолвили в ответ, приседая рядом.

Серебряное шитье платья коснулось пыли мощеной дорожки, но хозяйку драгоценного наряда совсем не заботила материальная роскошь – счастливая улыбка зеленоглазого чуда ценилась куда дороже.

– Во-от там! – уверенно ткнула пальчиком дочка, указывая на забор с чуланом. Заметила взгляд матери и спрятала пальчик за спиной. – Серый фургон с маленьким окошком. – На этот раз девочка почти не шевельнулась, умудрившись указать точное положение взглядом и поворотом подбородка.

– Амир, – чуть повернула голову госпожа.

Смуглый мужчина с короткой, аккуратно стриженной черной бородкой склонил голову, но не сдвинулся с места. Зато чуть ли не бегом унеслась в указанную сторону пятерка безликих, почти одинаковых крепких парней в черных костюмах.

– А главное – р-ра! И искры во всю сторону! – тем временем торопилась поделиться маленькая принцесса, вскидывая руки вверх и кружась вокруг матери.

Взрослая же красавица с улыбкой на устах и скрытой тоской в глазах смотрела на неказистое здание на границе поляны, в тени огромного циркового шатра. Вот мелькнули тени подле строеньица, перекрыв все подходы и буквально выдернув хлипкую дверцу. Один из дружинников скрылся внутри и появился через мгновение – в самом деле, что в том закутке смотреть. Грусть сжала сердце – дружинник отрицательно качнул головой.

– Показалось тебе, солнышко, – погладила мама дочку по волосам, – нет там твоего братика.

– Но! – насупилась было девочка, но тут же словно воздух из нее выпустили – даже сгорбилась немножко. – Я буду искать, мам. Я его найду!

– Обязательно, радость моя. – Госпожа коснулась ее лобика устами. – Хочешь на карусели?

– Нет, – хлюпнула носом принцесса. – Поедем домой?

– Хорошо, только сначала мы купим тебе самое вкусное мороженое!

– Здо?рово, – совсем не весело прозвучало в ответ, но тут же девочка исправилась, выдав искренне: – Спасибо!

К паре ненавязчиво подкатил мороженщик в белоснежном переднике, с ярким и цветастым холодильником на колесиках. А внутри того холодильника – чего там только не было!

Два очарования – зрелое и юное, медленно шли по тропинке в сторону выхода, огибая столь же неспешно идущих людей, иногда обгоняя, иногда давая себя обогнать. Мороженое медленно, по крохотным кусочкам таяло в девичьих устах. Позади них также лакомились мороженым – шесть мужчин, во главе с Амиром, которым девочка также щедро купила по мороженому. Только вот держали они вафельные рожки скорее как ножи, а само мороженое отрывали кусками – в те моменты, когда девочка поворачивалась к ним – естественно, не забывая улыбаться.

– И все равно он там был, – скорее из вредности пробурчала девочка, останавливаясь перед черным минивэном.

– Когда-нибудь все придет, – подмигнула ей мама и одарила еще одним поцелуем – в очаровательный носик. – Ты обязательно его найдешь.

– Угу, – с кислым видом кивнула принцесса, глянула в сторону оставшегося позади парка и решительно шагнула к машине (дверь отъехала в сторону словно по волшебству), придирчиво посмотрела на десяток аккуратно пристегнутых ремнем безопасности игрушек и уцепилась за крупного – в половину ноги – игрушечного зайца.

– Амир…

Дядька Амир мягко отстранил девочку в сторону и с искренней улыбкой подал ей угловатую игрушку.

– Спасибо!

Принцесса столь же внезапно, как расцвела улыбкой, замерла, закрыв глаза, и утратила вообще какие-либо эмоции – будто спала без снов. Открыв глаза, внимательно огляделась по сторонам, решительно шагнула к скамейке возле входа и запрятала игрушку в кустах позади.

– Это – братику! – категорично заявило юное очарование.

– Хорошо, – с грустью улыбнулась ее мама. – Амир, едем.

Принцесса тут же подлетела к дядьке и требовательно протянула к нему руки, не забыв робко и застенчиво улыбнуться.

– Ами-ир… – заворчала старшая госпожа, но дядька уже кружил счастливо визжащую пигалицу на руках, а затем так же ловко усадил на кресло минивэна, застегивая ремешок.

В машине словно ожили: секунду назад – ни движения, а сейчас две красавицы-нянечки уже вовсю обихаживали юную госпожу, меняя ей обувку на мягкие тапочки, оттирая где-то испачкавшиеся щечки. Правда, делали это молча и не сюсюкая, с опаской поглядывая на смуглого мужчину возле машины. Дядька Амир такие нежности с будущим воином рода не терпел. И плевать ему было, что тому воину девятый годик! Но все свои ворчания нянечки разумно держали при себе.

Дверца захлопнулась, отсекая сантиметрами зачарованной стали и стекла юное чудо от взрослых проблем. Минивэн тихо взрыкнул волхвовским мотором, давая место длинной сигаре лимузина – для матери госпожи и ее спутника. Стоило и этим дверям захлопнуться, как некая магия буквально сковала посетителей парка – парочки, семейные группы, одинокие романтики внезапно теряли интерес к своим занятиям, клеткам с дивным зверьем и аттракционам, принимали отрешенное и сосредоточенное выражение лица, бросали в урны леденцы и мороженое, книги и билеты и направлялись на выход. Аккуратно снимали с себя форму продавцы и билетеры, накидывая на плечи одинаковые пиджаки. Дрожали ветви на деревьях, стряхивая к подножию человекообразные скопления листвы и веток с длинными и тяжелыми винтовками. Через пять минут из парка исчезла большая часть народа – не в воздухе растворилась, а организованно загрузилась в десяток черных автомобилей, уверенно влившихся в длинную черную стрелу кортежа километровой длины. На острие той стрелы – два турбированных джипа с косыми лезвиями отвалов под рев сирен сшибали на обочину все, что посмело вылезти головным машинам навстречу или стояло слишком близко к дороге. Князь этих мест будет явно недоволен. Тем, что были в его городе, но не зашли в гости, разумеется.

Быстрая езда – все равно ожидание. А ожидание и тишина порождают разговоры.

– Я боюсь за Ксюшу. Это уже походит на какую-то манию. Она тыкает пальцем в небо, и мы несемся сломя голову на край мира, – высказалась госпожа, глядя на пролетающий за окном город.

– Всего раз в месяц, – уточнил Амир, рассматривая другую сторону города. – Принцессе полезны новые впечатления, новые места.

Его голос звучал совершенно без всякого акцента, низко, с легкой хрипотцой, без всякой спешки. Легко заслушаться и потерять запал.

– Но ведь она страдает!