Когда палач придет домой - Риттер Александр. Страница 10

Я усмехнулся. Такие мысли отдают откровенной паранойей, которой страдают многие из нас, но иного профессионального заболевания у нас и быть не может. Лучше быть живым параноиком, чем мертвым храбрецом. Я буду настороже и смогу справиться с любым противником. Но лучше все-таки не на открытом воздухе. Если противник превосходит вас численно, то его, прежде всего, надо лишить свободы маневрировать своими силами.

– Я сейчас возьму такси, – сказал я. Это тоже было опасно, если такси «их», но все же лучше, чем пустынная ночная улица.

– Не стоит, я живу в трех кварталах отсюда, – сказала девушка.

«Подумать только, она живет всего-то в пятнадцати минутах ходьбы от нашего бюро! Так ловушка это или нет?» – подумал я и сказал:

– Значит, пешком пройдемся?

– Да. Я люблю гулять ночью, особенно когда стоит такая хорошая погода. Небо так прекрасно.

– Да, небо прекрасно, – сказал я и подумал, что при любом небе на нашей далеко не прекрасной земле не очень безопасно гулять ночью. Впрочем, эти мысли я оставил при себе, решив, что пока лучше попытаться выудить хоть немного информации о ней. Надо было как-нибудь продолжить разговор, однако ничего путного в голову не приходило. Слишком редко приходится общаться с кем-либо, кроме хорошо известных мне, до последнего мускула лица, сотрудников бюро. Наконец я придумал.

– Вы приезжая? – спросил я.

– Да. Я работаю здесь.

– И откуда вы к нам приехали?

– Из России.

«Так вот почему ее акцент показался мне знакомым», – подумал я и сказал:

– О-о. Я несколько раз бывал в России. Это чудесная страна.

– Для любого человека его родина самая лучшая.

– Это действительно так, но я сказал, что Россия прекрасная страна, вовсе не для того, чтобы сделать вам приятное. Я действительно так думаю.

– Все равно спасибо.

– А как вам в Англии?

– О-о, Англия – это чудесная страна, – сказала она и рассмеялась. Я тоже.

– Одно плохо, – сказал я, – у нас не так безопасно гулять по ночам, потому что наше правительство не признает таких мер, с помощью которых в России навели порядок после Смутных годов.

– Вы не одобряете политику своего государства?

– С одной стороны, конечно, демократия и все ее институты дают возможность человеку чувствовать себя человеком, а с другой стороны, на кой мне черт демократия, если после захода солнца на улицу опасно выходить?

– У каждой государственной системы управления есть свои недостатки. Политика твердой руки, может, и хороша для наведения порядка в стране, но с точки зрения отдельной личности она ужасна, – сказала она. – Настолько ужасна, что кощунством кажется даже говорить о том, что у этой системы могут быть какие-то плюсы. Можете мне поверить, я знаю, о чем говорю, потому что почти всю свою сознательную жизнь прожила в России. Мне было восемь лет, когда к власти пришел нынешний президент. – Она усмехнулась. – Самый обыкновенный диктатор.

– Не удивлюсь, если узнаю, что ваши полицейские не сильно расстроились, когда вы покинули страну, – сказал я.

– Да, это так, – согласилась она и добавила с улыбкой: – Ну, вот мы и пришли. Вон тот дом – мой, так что…

– Ну не понесете же вы свои покупки в руках, – сказал я. – Давайте я провожу вас хоть до подъезда.

– Мне бы не хотелось причинять вам столько неудобств.

Я только улыбнулся и пошел в сторону ее дома.

Ее дом стоял немного в стороне от улицы и был не жилым небоскребом, какие строились в начале XXI века, во времена второго демографического взрыва, и заполонили весь этот район, но относительно небольшим жилым домом, построенным, пожалуй, лет шестьдесят назад. Как и в небоскребах, большая часть окон была сделана из поляризирующегося стекла, которое при активации не пропускало света. Но некоторые окна были из обычного стекла, и сейчас они светились перед нами среди бесчисленного множества угрюмых темных колонн небоскребов, словно огонь маяка, приветствующего возвращающихся из далекого плавания моряков.

– Красиво, правда? – спросила она, остановившись. – Дом-маяк, встречающий нас своим светом?

– Да, – ответил я и слегка улыбнулся.

Услышав шаги у себя за спиной, я плавно сделал шаг в сторону и обернулся. Мои нехорошие предчувствия оправдались. Ловушка.

Однако спустя секунду я понял, что ошибся. Во-первых, по реакции моей спутницы, которая явно не ожидала этой встречи, а во-вторых, по тому, как двигались эти люди. Они были опасными, но не профессионалами. Не требовалось особенно напрягаться, чтобы понять, кто это. Грабители. Ночные шакалы.

«Все-таки не стоит ходить по некоторым районам ночного Лондона меньше чем вчетвером», – подумал я.

В темноте – ближайший уличный фонарь не горел – ясно вырисовывались три более темных силуэта внушительных размеров, которые быстро приближались к нам.

– Эй, папаша, у тебя огоньку не найдется? – спросил меня один из них.

Голос у спрашивавшего был низкий, хриплый и какой-то сдавленный. Наверно, кто-то когда-то крепко врезал ему чем-то тяжелым по горлу, скорее всего, кастетом или полицейской дубинкой.

– Отчего же не найдется? Найдется, – ответил я и полез в карман за зажигалкой, одновременно внимательно следя за темными силуэтами.

– Может, у тебя еще и деньжата лишние есть, а? – насмешливо спросил тот же голос.

Так, все ясно. Последние надежды окончательно растаяли. Как назло, я был безоружен (в полном соответствии с правилами нашей организации, которые разрешали носить оружие только во время выполнения задания, да и то только если это было необходимо) и должен был рассчитывать лишь на свои кулаки. И лучше сразу пойти на конфронтацию, так как мои противники находились сейчас в невыгодной позиции – их главарь, который спрашивал меня об огоньке, находился примерно в двух метрах от меня и метра на три впереди своих товарищей, так что я мог успеть сбить его с ног прежде, чем подоспеют его дружки. Как назло, тут же заболела нога, ушибленная вчера утром во время тренировки. В предстоящей драке она могла меня подвести. Но отступать мне было некуда. Для меня нет ничего хуже, чем отступать перед такими ублюдками. Тем более на глазах у пшеничноволосой красавицы.

Не выпуская из рук сумку и выставив вперед челюсть, я сделал шаг вперед и сказал:

– Может, и есть, а может, и нет, тебе-то, козел, какое дело?

Парень, разумеется, не сумел сдержать охотничьего азарта и, шагнув вперед, выстрелил своим огромным правым кулаком в мою незащищенную челюсть. Этого я и ждал. Легко уклонившись в сторону, я уронил свой пакет на землю и попытался подловить его. Правда, мой противник тоже схитрил. Он сразу же после удара развернулся левым боком и попытался влепить мне левой рукой в живот. Так, похоже, мой противник неплохой боксер. Я и сам много занимался боксом для поддержания должной формы, но боксировать с этим парнем не собирался. Один на один – это еще можно подраться по всем правилам маркиза Куинсберри, но не против троих же.

Уклонившись от его апперкота правой, я подловил его левую руку и бросил через себя. Мой противник еще не успел приземлиться, вернее, войти в контакт со стеной ближайшего дома, в которую я его бросил, а я уже атаковал остальных двоих грабителей, спешивших к месту схватки.

Моя атака их изрядно удивила. Видимо, они не привыкли к тому, что их жертва сама навязывает им бой. Воспользовавшись этой секундой тупого удивления, я подсек ближайшего ко мне ночного шакала и атаковал последнего из этой троицы. Он был довольно сильным бойцом, но его оборона была слабовата, и против града моих ударов, которые я наносил, почти не целясь, торопясь вывести его из строя, пока не очухались первые двое, он устоять не смог. Получив ногой в коленную чашечку, сложенными пикой пальцами правой в солнечное сплетение и ребром левой ладони в основание нижней челюсти, он, скрючившись, упал на землю. Судя по его виду, в ближайшее время опасность со стороны этого бандита мне уже не грозила.

Я немедленно переключился на остальных противников, но немножко опоздал. Ушибленная нога замедляла мои движения. Бандит, которого я сбил с ног подсечкой, уже встал и прыгнул на меня, едва я успел обернуться.