Ничего страшного (СИ) - Чацкая Настя. Страница 9

Стайлз жмурится против воли, словно пытаясь прийти в себя. Словно его сейчас ударят. Он чувствует, как отнимается тело, ровно до того момента, пока Дерек не начинает вылизывать его губы. Горячо, влажно, и руки держат за плечи со знакомой силой, и что-то в глубине лёгких воет, как раненая белуга. И тогда блокаду прорывает.

Осознание бьет то ли пощёчиной, то ли хуком прямо в солнышко. Его целует Дерек. Его целует Дерек, который не гей. У которого Джейн.

Стайлз сжимает кулак и бьёт его наугад - попадает в бок. Царапается о змейку куртки. Шипит. Губы горят, словно только что кто-то прижёг их бычком. Дерек отстраняется, горячо дыша Стайлзу в лицо. Бликует своими фарами так, что режет глаза.

- Что за нахуй, чувак? - хрипит Стайлз.

Зрачок Хейла ярко-голубой, продолжает вылизывать влажные губы. У Стилински трясутся ноги. Он сжимает саднящий кулак и собирается отпихнуть оборотня от себя. Но когда рука поднимается… Нет.

Рядом с Дереком всё, нафиг, меняется. Всё слетает с крюков и разбивается. Стайлз сглатывает, откидывает голову назад. Вытягивает шею и зарывается ладонью в густые волосы на затылке Хейла.

- Ну ты и ублюдина, - бормочет он прежде, чем снова ощутить губы на своих губах.

Они периодически трахались в течение пары месяцев. Каждый раз это был обширный вынос мозга, каждый раз мировоззрение Стайлза переворачивалось с ног на голову и обратно - и так несколько переворотов подряд, как будто кто-то играется песочными часами. Каждый раз это было жёстко и сильно, без лишних прикосновений и лизни. Поэтому теперь, когда Дерек жадно надавливает на подбородок Стайлза, распахивая для себя его рот, когда его тело прижимается к Стайлзу, раздвигая ноги почти случайно, когда сквозь настойчивые и нереально приятные толчки языка прорывается глухое звериное рычание, которое Стайлз слышал только несколько раз из-за своей спины - теперь это с грохотом рушит здравый смысл.

Мозги отключаются, разжижаются и стекают по горлу в грудь, а оттуда - в член. Вот так просто. Никаких перепон перед тем, чтобы завестись от поцелуя. Хотя, теперь это больше, чем поцелуй. С того момента, как Стайлз принялся сдирать с плеч Дерека кожанку.

Не отрывая губ ото рта оборотня, он выгибается, проезжаясь тазом по затянутому в джинсу паху Дерека. Пальцы оглаживают горячие бугрящиеся плечи, впиваются короткими ногтями в кожу и притягивают к себе в попытке вжать ещё сильнее. В попытке сделать своим, совсем своим. Никто из них не говорит, что не может друг без друга, но разжать руки сейчас нереально - и, судя по сминающейся под ладонями Дерека коже Стайлза, это взаимно.

Стайлз слышит плавящие выдохи на ухо, когда Дерек начинает медленно двигаться, ритмично втрахивая свою ширинку в член Стайлза, кусая его за ухо, за шею, всасывая в себя кожу. Делая всё то, чего для Стайлза не существовало никогда. Малия всё делала неправильно. Слишком никак, слишком осторожно и нежно, словно без интереса. Видимо, у койотов не так уж много общего с волками.

Дерек резко наклоняется и подхватывает Стайлза за бёдра, прижимая к стене. Ноги тут же обхватывают Дерека за талию, а сквозь зубы прорывается трясущийся скулёж. Вокруг нет ничего. Запах освежителя снесло Хейлом - его запахом, его телом, его возбуждённым рычанием. Кабинка провалилась в пекло. Здесь жарко и темно. Невидимый огонь, чёрный, как… как…

- О, мой блядский бог, - выдыхает Стайлз в потолок, когда Дерек толкается особенно сильно, не давая сползать по скользкой стене, от чего тело наоборот едет вверх, а горловина футболки впивается в глотку.

Снова горячие губы и широкие мазки языка на шее. Колючая щетина и прикосновение зубов к влажной коже под челюстью. Глаза закрываются, только онемевшие пальцы сжимаются в жёстких волосах, тянут назад. Ещё пару укусов, и Стайлз спустит прямо себе в джинсы. Дерек продолжает иметь его сквозь одежду - от этого трясётся живот и сбивается дыхание.

- Ещё немного, - сипит Стилински во влажную шею Дерека, - совсем чуть-чуть, и я кончу.

- Я знаю, - Хейл осторожно опускает его на ноги, скользя руками под футболку и задирая её до самой шеи. Наклоняясь и прижимаясь открытым ртом к бледному соску задержавшего дыхание Стайлза. Язык горячий, совсем немного шершавый, бьёт прямо по скоплению нервных окончаний, прямо по ним, снова и снова. Когда зубы сжимают напряжённый кончик, Стайлз громко шипит, ударяясь затылком о стену.

- Это охуенно, прости Господи, - бормочет он, въедаясь в свою губу. - Дерек, трахни меня, я сдохну, если не трахнешь. Или убью тебя. Утоплю, нахуй, в бачке.

Дерек усмехается и возвращается к пылающему лицу Стайлза. Целует медленно и глубоко, потирая большим пальцем влажный сосок. Целоваться с ним - это то, что должно быть запрещено по закону. Серьёзно. Стилински еле заставляет себя собраться с мыслями, чтобы поднять голову и прошептать:

- Если ты ещё раз поцелуешь эту свою… клянусь, Дерек, даже не думай. Я могу…

Улыбка волка становится шире, и что-то в Стайлзе громко орёт не своим голосом, хлопает в ладоши и скачет, как ебанутый гиперактивный щенок. Он хочет сказать, что может быть очень опасным парнем, настолько, что может прийти к Джейн ночью и задушить её подушкой, но возможности не представляется, потому что ладонь Дерека тянется к ширинке и пальцы медленно вытаскивают железную пуговицу из тугой петли.

…Стайлз - филантроп.

И в тот момент, когда он уже может осознавать хотя бы что-то, воспринимать окружающий мир, как реальность, а не как фон с помехами, он понимает.

Когда он позволяет своему телу расслабиться, отдавая себя отголоскам оргазма и горячим рукам, блуждающим по собственному телу.

Когда дверь в туалет открывается, и Дерек тёплой ладонью закрывает ему рот, прижимаясь лбом ко лбу и улыбаясь одними глазами, пока какой-то незнакомый чувак отливает, вымывает руки и уходит.

Когда Дерек поправляет одежду Стайлза и как-то по-особенному слизывает с его виска каплю пота.

Он понимает, что предан Дереку Хейлу. Этому ублюдочному волку. Хмурой морде. Так, как никому. Так, как никогда. И в его спокойных глазах видит что-то похожее.