Здравствуй, Марс - Моисеев Владимир. Страница 23

               Интересно было осмотреть камеры гибернации. Но и здесь инструктор был краток: «Лечь следует на этот стол, нажать вот эту синюю кнопку. Все поняли? Повторите. Теперь попробуйте проделать это сами. Вот и молодцы! Хорошо получилось!»

               — Мы с тобой настоящие космические волки! — сказал Вик. Логов поддакнул.

               Потом, когда экскурсия закончилась, Вик с удивлением отметил, что больше всего времени заняло знакомство  с микроволновкой и туалетом.

               — Так вот какие дела у космических путешественников самые важные, — сказал он задумчиво.

               — А я догадывался, что пожрать они любят, — пошутил Логов.

               — Скоро для путешествий корабли не потребуются — сказал Вик. — Ко мне подошел изобретатель и рассказал интересную байку. Про то, как будут путешествовать уже через десять лет. Если получится, мы сможем вернуться на Землю.

               Логов не выдержал и рассмеялся.

               — Центр управления просто набит изобретателями под завязку, приличному переселенцу по коридору не пройти! Обязательно столкнешься с каким-нибудь Кулибиным.

               — Как ты относишься к мракобесию? — спросил Вик.

               — Хорошо отношусь, среди мракобесов попадаются по-настоящему смешные дядьки. Почему ты спрашиваешь? Твой изобретатель — мракобес?

               — Не знаю, я пока не решил. Если у него получится фокус, который он задумал, то он — ученый, а если нет — мракобес. «В этот великий момент слишком тонкая грань отделяет меня от безумия» — процитировал он никому неведомый текст.

               — С помощью какого двигателя собирается бороздить космос твой почти ученый? — поинтересовался Логов.

               — Про двигатель он ничего не говорил.

               — Как это?

               — Он утверждал, что нашел способ передвигаться без двигателей. Вступительную часть его рассказа я, честно говоря, прослушал, отвлекся, помню только, он сказал, что наука, как самостоятельный способ познания мира, возникла самым естественным образом, отпочковавшись от традиционной магии, когда коммерческие нужды спонсоров потребовали ограничить сферу ее применения материальным миром.

               — И передвигаться он предлагает с помощью магии?

               — Если исходить из предложенного им определения науки, такой подход кажется разумным. Заменяем слово «передвижение» на слово «перемещение» и занимаемся телепортацией или, если позволительно воспользоваться научным термином, квантовой запутанностью.

               — То есть нуль-транспортировкой?

               — Нет, нуль-транспортировка совсем другое явление. Согласно лемме Веры Моисеевой нуль-транспортировка есть действие, объединяющее телепортацию, машину времени и мультипликатор. Мой собеседник говорил только о телепортации. На мой взгляд, разница невелика, но он настаивал, что это совершенно разные процессы. Он пояснил, что для реализации нуль-транспортировки не требуются специальные механические устройства, а для телепортации они нужны.

               — Значит, ящик на борту корабля — это устройство для телепортации?

               — Именно.

               — Ну что я могу сказать? Здорово. Значит, мы сможем вернуться на Землю, если опыт закончится удачно?

               — К сожалению, нет. Пока можно будет перемещать только неодушевленные предметы.

               — Ты меня заинтриговал. Неужели сработает?

               — Ничего не могу сказать. Парню пока еще не удалось испытать свое изобретение на практике.

               — Почему?

               — Потому что здесь речь идет не столько о механике, но о соответствующем душевном настрое оператора. Он сказал, что только переселенец, которому известно, что он никогда не сможет вернуться на Землю, способен поймать устойчивую волну многомерного мира, что и должно сделать перемещение возможным. На Земле пока еще ни один доброволец не сумел довести свое сознание до такой степени проникновения в тонкие структуры космоса.

               — Твой изобретатель считает, что мы с тобой сумеем это сделать?

               — Он с завистью сказал, что мы даже представить себе не можем, до какой степени отчаяния доведет нас самое непродолжительное пребывание на Марсе. И добавил, что для того, чтобы выжить, обязательно придется совершать подлые и мерзкие поступки. Он позавидовал переселенцам и выразил надежду, что перенесенные ими страдания и невзгоды обязательно заставят его устройство сработать.

               — Добрый человек!

               — Настоящий изобретатель!

               Следующие дни ушли на утомительные тренировки со скафандрами. Логов быстро затвердил порядок действий при подготовке скафандра к использованию и уже через два дня научился надевать его без помощи друга. У Вика без Логова ничего не получалось.

               — Придется тебе следующие пятьдесят лет, или сколько там мы с тобой протянем на Марсе, провести вместе со мной в качестве гардеробщика.

               — Я обещаю, — автоматически подтвердил Логов, так как прекрасно понимал, что даже если бы и захотел, куда бы он мог смыться из пещеры, которую готовит для них строительный 3D-принтер?

               Каждый день, сразу после окончания занятий, Логов отправлялся к Марте. Они гуляли вдоль реки, наслаждаясь чудесным видом текущей вдаль воды, это было то, что на Марсе он никогда не увидит. Логов пытался запомнить, как выглядит спокойно текущая вода, но сделать это было чрезвычайно сложно, потому что случайный солнечный луч или внезапно появившийся над рекой туман самым причудливым образом меняли, казалось бы, двести раз увиденную картинку. Марта познакомила его с наиболее красивыми местами города, Логов был ей благодарен. Воспоминания о впечатлениях — это единственное, что останется на память о Земле. И еще о Марте.

               А потом вдруг оказалось, что до старта осталось всего два дня. А это означало, что настал их последний вечер. Завтра утром его закроют на карантин. Именно сегодня он должен сказать Марте свои самые последние слова. Другой возможности у него больше не будет.

               — Получается, что сегодня мой последний день на Земле, — сказал Логов с невыразимой грустью.

               — Да. Завтра — карантин.

               — Не знаю, что сказать. Не придумывается.

               — Не верю, — улыбнулась Марта.

               — Все равно придется говорить.

               — Начинай.

               — Зря, наверное, мы с тобой так много бродили по городу. У меня появились веские причины отказаться от полета. Оказывается, я слишком много теряю.

               — Ты раньше не знал, что наша Земля красивая?

               — Я не про Землю, а про тебя говорю. Путешествие на Марс — слишком маленькая плата за расставание с тобой. Без тебя я, наверное, долго не протяну, — начал он, но сбился с мысли и замолчал.

               — Глупый, неужели ты подумал, что я отпущу тебя на Марс одного, я полечу с тобой.

               Впервые в жизни Логов обрадовался, услышав, что его назвали глупым. Он крепко обнял Марту.

               — Это правда? — никогда прежде он не слышал ничего более потрясающего.

               — Клянусь синей биожидкостью, которая течет у меня в жилах вместо крови!

               — Господи! Спасибо за все, что ты для меня сделал! — произнес Логов.

               Известие казалось слишком фантастическим, чтобы он мог поверить в него, вот так сразу. Почувствовал ли он себя счастливым? Нет, конечно. Он ощутил только одно: как и говорили древние греки, ему теперь было некогда думать о пустяках, он должен был сделать счастливой Марту. Можно ли добиться этого на Марсе?

               — Вынужден запретить тебе даже думать о полете! — Логов нахмурился и сказал то, что, по его мнению, он  должен был сказать: — На Марсе очень опасно. Я боюсь за тебя. Нечего тебе там делать.