В зеркале любви - Сандерс Эллен. Страница 2

– Где ты была, милая? – раздался удивленный голос тети Долли, едва Энн переступила порог дома.

– Я… я решила немного прогуляться. – Заметив недоверчивый взгляд тетушки, Энн добавила: – Чтобы нагулять аппетит.

– Вот и правильно. А то вечно склюешь три зернышка, как птичка.

Следует отметить, что тетя Долли никогда не отличалась стройностью фигуры. Будучи домохозяйкой, она обожала изобретать новые блюда. А так как Энн и муж, по ее мнению, жили впроголодь, львиную долю кулинарных изысков поглощала сама Долорес Браун. В результате в свои сорок пять она весила сто восемьдесят пять фунтов и поднималась на второй этаж с тремя остановками по пути. Тетя Долли частенько шутила, что проклятая отдышка сведет ее в могилу раньше времени.

– Я поднимусь к себе, – быстро предупредила Энн, уже забегая по лестнице.

– Только долго не возись, а то опять не успеешь позавтракать.

Прежде чем достать из-под тенниски анонимное письмо, Энн заперла дверь на ключ. Спроси ее кто-нибудь, почему она не рассказала о подозрительном послании тете, а предпочла прочитать его тайком, Энн вряд ли смогла бы объяснить. Она обожала всякие тайны. А письмо без имени отправителя представлялось ей весьма загадочным. Кто бы его мог написать? Она никогда не была в Джеймстауне и не могла припомнить ни одного знакомого родом оттуда. Может быть, почтальон ошибся? Маловероятно. На конверте был указан не только ее адрес, но и имя – Энн Рэдфорд. Уж не появился ли у нее тайный воздыхатель?

Энн поднесла конверт к окну и попыталась рассмотреть на свет, нет ли в нем чего-нибудь опасного. Помимо письма в конверте лежал какой-то предмет, небольшой, но достаточно увесистый. Наверняка отправителю пришлось наклеить дополнительную марку. Значит, дело действительно важное. Не в силах больше томить себя ожиданием Энн вскрыла конверт и принялась жадно читать послание.

С прискорбием вынужден вам сообщить о смерти вашей бабушки Марии Рэдфорд. Я долгие годы являлся ее поверенным и адвокатом.

Ваше имя указано в ее завещании как имя единственной наследницы. Вам нужно срочно приехать в Джеймстаун по указанному на конверте адресу. Я буду вас ждать завтра-послезавтра, чтобы ознакомить с порядком наследования. В конверте вы найдете ключ от дома. Формально он вам еще не принадлежит, но я осмелился послать вам его в качестве доказательства честности своих слов.

С уважением, Роджер Эванс».

Энн перечила письмо еще раз. У нее была бабушка? Почему же тетя и дядя никогда не говорили о ней? Что за история с наследством? Если это шутка, то кому она могла прийти в голову? Энн перевернула конверт. Маленький железный ключ, весь в царапинах и потертостях, беззвучно упал на ковер. Энн подняла его и положила на ладонь, стараясь рассмотреть как можно лучше. Однако ничего необычного в нем обнаружить не удалось.

– Энн, сейчас же спускайся! – услышала она требовательный крик тети Долли.

Сердце Энн тревожно забилось. Тетя редко повышала на нее голос. И уж точно не стала бы выходить из себя из-за тарелки кукурузных хлопьев. Энн поспешно спрятала письмо и ключ в школьный рюкзак, открыла дверь и вышла из комнаты.

Случилось страшное. То, чего так опасалась Энн все выходные. Тетя Долли монолитом возвышалась посреди кухни и трясла аккуратно сложенным втрое листом бумаги. Табель об успеваемости. Откуда он мог взяться? Энн не верила собственным глазам! Она ведь первая проверила почтовый ящик и готова была поклясться, что в нем не было ничего, кроме письма от адвоката умершей бабушки. Может быть, мистер Колдридж вернулся, обнаружив в сумке еще один конверт с их адресом? В любом случае сейчас этого не выяснить. Тетя вряд ли станет давать какие-нибудь объяснения. Кроме того, придется выдать и себя.

Тетя Долли была вне себя от злости. Низкие оценки по основным предметам школьного курса могли поставить крест на дальнейшем образовании Энн. У четы Браун не было денежных средств на учебу племянницы в престижном колледже Нашвилла, но они надеялись, что Энн будет получать стипендию как одна из лучших студенток курса. Надежды тети Долли рухнули, погребя под своими завалами честолюбивые замыслы о блестящем будущем Энн.

– Как это понимать? Ты что, совсем забросила занятия? Для чего ты ходила в школу? Только для того, чтобы флиртовать со своим ненаглядным Крисом?

– Тетя?! – изумленно воскликнула Энн, впервые увидевшая ее в гневе. – Не смей так со мной разговаривать!

– А как еще мне прикажешь с тобой разговаривать, дорогуша? Что ты думаешь делать дальше? Работать в «Макдоналдсе» на углу? Нет, Энн, мы с твоим дядей не позволим тебе загубить свою жизнь! С сегодняшнего дня ты под домашним арестом. Никаких вечерних прогулок с Крисом, никаких пикников. Будь любезна исправить свои оценки.

– Но ведь мне осталось только сдать выпускные экзамены! – взвизгнула Энн.

Предательские слезы обиды брызнули из глаз. Крис бросит ее, если она перестанет с ним видеться! У них и так в последнее время напряженные отношения! Он постоянно что-то от нее требует, а она, как ни старается, не может дотянуть до завышенной планки его притязаний.

– Вот и готовься к ним как следует. Не отвлекаясь на всякие глупости. Тебе еще рано встречаться с мальчиками.

– Рано? – Энн не знала, плакать ей или смеяться. В каком веке живет тетя Долли? – Мне уже почти восемнадцать.

– Ты пуговицы еще не научилась пришивать, – сказала тетя Долли таким тоном, словно без этого жизненно важного навыка разговоры о любви яйца выеденного не стоили. – Так что никаких больше свиданий! Садись за учебники. Кстати, карманных денег ты тоже будешь лишена. Меньше денег – меньше соблазнов.

– Теперь я поняла, какая ты! Ты не любишь меня! Если бы я была твоей родной дочерью…

Энн не договорила. Звонкая пощечина оборвала ее на полуслове. Незаслуженно обидные слова ранили тетю Долли настолько больно, что она впервые в жизни, забыв обо всех принципах воспитания, подняла руку на обожаемую племянницу.

– Я тебя ненавижу! – Энн выбежала из дома, громко хлопнув дверью.

День в школе также не принес ничего хорошего. Тест по французскому Энн почти наверняка завалила. Из головы не выходили мысли об утреннем скандале. Как она сможет показаться на глаза тете после того, что сказала?

Крис и Джессика на переменах о чем-то шушукались, и Энн предположила, что объектом их сегодняшних насмешек является она. Им-то не нужно беспокоиться о выпускных экзаменах. И у них есть любящие родители…

– Энн, пойдешь в пиццерию?

Приторная любезность подруги окончательно взбесила Энн. Можно подумать, они с Крисом сделали ей одолжение, пригласив с собой!

– Нет, у меня сегодня еще много дел.

– Да? – Брови Криса взметнулись вверх. – Каких?

– Потом расскажу, – небрежно отмахнулась Энн. – Пока, ребята.

Она пошла к своей машине с гордо поднятой головой победительницы. Пусть теперь Крис и Джессика гадают, о каких делах она говорила. Ловко же она их раззадорила! Они, без сомнения, вообразили, что у глупышки Энн не может быть никаких личных дел. И уж точно в ее жизни нет места чему-нибудь удивительному и таинственному. Что ж, она им всем еще покажет. Вдруг она стала наследницей миллионного состояния? Поразмыслив, Энн сочла эту идею слишком уж фантастической. Вряд ли маленький железный ключик, присланный адвокатом, может открывать двери особняка прошлого столетия. Впрочем, это не так сложно проверить.

Энн открыла бардачок. Порылась среди оберток от шоколадных батончиков, которые страсть как любила, и наконец достала атлас автодорог штата. Доехав до тихого перекрестка, где машины проезжали раз в полчаса, Энн остановилась и принялась изучать карту. Джеймстаун находился почти на самой границе со штатом Кентукки примерно в ста двадцати милях от Нашвилла. Старушка «королла» довезет часа за три-четыре… Следовательно, она вернется домой ночью, когда все уже будут спать. Тем лучше. Не придется выяснять отношения с тетей Долли.