Сын убийцы миров - Шатилов Валентин. Страница 56
– Но некоторый информационный обмен ведь происходит! Между нашим «я» и человеческим мозгом – более интенсивный, между «я» и спирским – менее. Но происходит наверняка! Вот я и надеюсь отыскать хоть какие-то возможности дотянуться, извлечь из этих древних спиров информацию. Если она есть, то почему бы не попробовать? Почему не попросить их поделиться этой информацией со мной? Все равно ведь другого источника у меня нет… – он развел руками. – Библиотеки здесь я не нашел. Еще вопросы?…
Какая информация ему нужна? О чем? Опят это донкихотство! Он все-таки всерьез вознамерился повернуть вспять ту катастрофу, к которой была причастна его мать? Ох уж эти комплексы вины! Особенно не своей вины, а чужой!
– Олег… – начала я и замолчала.
Ну что тут скажешь? «Забудь про мать и про все, что тебе о ней наболтали»? «Живи своей жизнью»? Мал он еще жить своей жизнью… Он еще при ней, при маме…
Олег терпеливо ждал продолжения моей речи, но я только махнула рукой:
– А, ладно… Делай как хочешь…
Малолетний князь серьезно кивнул и его пальчик вошел в нужную ямку -замочную скважину. А потом Олег замычал, отгоняя спиров – и вот мы уже внутри. И немедленно облачились в скафандры, попутно сменив пропорции своих собственных тел на нечто неприятно-карикатурное.
Особенно отличился Серега. Он не только раздался вширь в районе позвоночника и головы, он и ножонки отрастил – что два бочонка! И вошел, смешно переваливаясь на них. Но, кажется, сам того, как и положено, не заметил.
Спиры же опять устроили митинг вокруг Олега. Они подпрыгивали, вибрировали, что-то гундосили. Впрочем, ответные пляски и мычание Олега было не менее энергичным. К тому же он регулярно подкидывал им мелкие обрывки своего погрузневшего человеческого тела.
Это было почти забавно. Лыцарство наше стояло и глазело как зачарованное. Никаких сигналов от них не поступало. Олег оглянулся пару раз, проверяя, а потом всерьез увлекся «раскруткой» древних спиров.
Что уж он пытался понять из их гундосого гуканья – ума не приложу. Кстати, Старик, явившийся к этой «беседе»-кормежке одним из последних, тоже по-моему разочаровался. Постоял рядом, побулькал, и неторопливо отплыл куда-то в сторону.
– А мне можно попробовать пообщаться с ними? – спросила я Олега.
– Не страшно? – удивился его обаятельный взрослый голос.
– Страшно, – призналась я. – Но интересно ведь!
– Тогда начни с кого-нибудь одного. Выбери себе приятеля и попробуй прикормить.
– «Прикормить» это как? – спросила я, внутренне холодея от предложенной перспективы. – Тоже от себя отодрать что-нибудь и зверю этому кинуть?
– Ну да. Вот, глянь, у тебя над правой коленкой целый пласт. Почти уже сам отстает!
Я опустила глаза. Какой-то заусенец над коленкой выглядывал поверх скафандра. Совсем крохотный. Но Олегу со стороны виднее…
Наклонившись, я поддела заусениц, сорвала. Боли не было. И вообще никаких ощущений не наблюдалось.
Брезгливо зажав приманку между большим и указательным пальцем, я глянула на клокочущее варево окружающих спиров, выбирая по-симатичнее… Хотя их и различить-то между собой было непросто…
– Олег… – попыталась я найти поддержку у более опытного укротителя этих тварей.
И тут какой-то спир, подкравшись сбоку, воспользовался моим замешательством. Вцепился в руку, проник между пальцами, и – ах! – слопал всю приманку!
– Эй-эй! – закричала я. И было от чего кричать!
Не удовлетворившись украденным куском, спир скользнул вверх по моей руке, явно претендуя на полное главенство над столь вкусной кормушкой. Он был толстый, бурый и превосходил размерами моего собственного спира, зеленоватой чалмой укутавшего мне голову.
– Ты куда, тварь! – заорала я, пытаясь сбросить захватчика с руки.
Рука прошла сквозь злодея, не задев.
Правда, его продвижение резко затормозил и даже почти остановил молниеносный выпад моего спира, выбросившего вниз длинную струю ложноножки.
Да только силы были слишком неравными. Масса нападавшего спира, разъевшегося на консервах за тысячелетия пребывания в «псарне» превосходила массу моего глиста-паразита чуть ли не в два раза. Это вам не с худеньким спирами-заморышами биться!
Эх, кажется мое «я», которое теплится, согласно разъяснениям Олега, в виде слабенького огонька между «моим» спиром и моим человеческим мозгом, может серьезно пострадать…
– Елена, держись! – выкрикнул Олег, подбегая.
А он-то что может сделать? Его кулаки прошли сквозь жирного захватчика, который уже охватил мою руку почти до плеча солидным, как рукав тулупа, бурым слоем.
И тут в бой за меня вмешался спир Олега.
Тренированным ударом он вогнал свое тонкое заостренное щупальце прямо в толщу бурого тулупного рукава. Ковырнул. Выдернул. Вогнал снова.
Видимо это было больно – спир-захватчик отчаянно заверещал. Даже с каким-то недоумением. Будто хотел сказать: а ты чего влезаешь в наши разборки? Ты тут вообще посторонний!
Но олегов спир посторонним быть не собирался. Он разразился серией новых колющих ударов – прямо как заядлый рапирист.
Да и мой спир очнулся, наконец, от пароксизма внезапной спячки и бодро, весело принялся теснить врага вниз, выдавливая с моей руки. Вон с чужой территории!
Он лился по плечу все более густеющими слоями, надавливая всей своей тяжестью (совершенно невесомой для меня), подскакивал, опять опадал по коже руки – будто волны протухшей зеленоватой патоки низвергались вниз, смывая с меня бурый рукав.
И захватчик сдался. Взревев напоследок, покинул руку, отпрянул. Стеная и тоскливо пошатываясь, отполз в задние ряды…
Я перевела дух, спросила свистящим шепотом:
– Мы победили?
– Да, – согласился Олег. Но в его голосе было больше тревоги, чем радости. – Ты была права. Сегодня они что-то слишком активны. Пожалуй, нам стоит вернуться пока не поздно.
Золотые слова. Только сказаны не вовремя. На самом деле было уже поздно. Об этом нас известил утробный рев, одновременно с отчаянным курлыканьем, которые раздались справа. А когда мы оглянулись, нашим взглядам предстала тяжелая картина.
Старик-спир демонстрировал вчерашний прием. Но уже не на Олеге, а на Сереге Дмитриче. Маленьким, но очень злым тайфунчиком он вытянулся вверх, над головой толстоногого Сереги, раздулся там, забулькал как гейзер, и всей массой рухнул, сминая, срывая с человеческой головы не очень-то мощного серегиного спира.
И если на Олеге этот прием не прошел, то уж на Дмитриче Старик отыгрался – будь здоров! Серегин спир был мгновенно смят и раздавлен, отчаянно взвизгнув, он сполз по бочкообразной ноге… Неприглядной мутной кучкой замер на неровностях пола, растекся по ямкам и рытвинам…
Мы с Олегом кинулись на помощь – но куда там!… Старик победно растекался по серегиному телу, уже успев закрепиться в районе затылка. Побежденный же спир выглядел полностью деморализованным и вообще ни на что не годным. Хотя и живым – об этом свидетельствовало неустанное перемещение скучных клубов серого дыма в его унылой туманности.
– Все… не поможешь… – отрешенно сообщил Олег.
– Мы бы и не смогли помочь, – попробовала я утешить его.
– Да, – согласился Олег. – Вряд ли мой спир кинулся бы на защиту Дмитрича так, как кинулся на твою защиту. Ведь одно дело – твой спир, с которым у него любовь. Его он будет защищать. И совсем другое – спир Дмитрича. Да, помочь было невозможно…
Однако голос Олега выражал больше чем слова. Он был горек и безнадежен. И полон отчаяния.
– Не казнись, – вздохнула я. – Раз помочь было нельзя – чего ж теперь казниться?…
– Я обязан был предвидеть, – ровным тоном произнес Олег. – Я убил его уже дважды. Спир, поселившийся на теле Мамонта сразу после первого убийства, не успел еще как следует освоиться. Да и путешествия по пескам пустохляби не очень-то этому способствовали. Кручень карачунная – это не шутки… Дмитрича нельзя было сюда, в «псарню», тащить. Да и тебя тоже. Какой же я дурак… – простонал он.