Встреча с судьбой - Хаусман Филис. Страница 31

— Спасибо, Сюзи. Знаешь, один мой вид вселяет в меня уверенность. Сегодня я никого не боюсь, со всем справлюсь.

Не со всем, подумала Лорелея. Как, ну как мне вести себя с Дэниелом? Как загладить все то, что я наговорила?

— Давай теперь займемся твоим платьем, — предложила Сюзан. — Не так уж его и много!

— Ты не думаешь, что оно слишком смелое? — спросила Лорелея.

Накануне они с Сюзан промчались по магазинам. В эту модель Лорелея влюбилась с первого взгляда. Теперь ее вдруг охватили сомнения.

— Это замечательное платье, — уверила Лорелею сестра. — Оно для высоких и стройных. Если бы я была на полфута повыше, я бы его у тебя как-нибудь одолжила. Думаю, давление у Джона здорово бы подскочило.

Вечернее платье, черное с блестками, висело на плечиках в спальне. С помощью сестры Лорелея его надела. Спереди оно было закрытое, с высоким воротником, но сзади открывало всю спину ниже талии. Черные открытые туфли дополняли туалет.

Теперь оставалось лишь в последний раз провести щеткой по волосам. Накануне Лорелея побывала у парикмахера — стилиста. Прическа в стиле Клеопатры, которую он ей сделал, получилась необыкновенно эффектная.

Оглядев сестру, Сюзан подняла вверх оба больших пальца.

— Дэниел будет очень занят, отгоняя от тебя других мужчин, — засмеялась она.

— Ты уверена, что я поступаю правильно? — спросила Лорелея в последний раз.

— Абсолютно! Ты их всех сразишь наповал, детка.

— Нет, я имею в виду, правильно ли, что я снова встречаюсь с Дэниелом?

— На это я даже отвечать не хочу, Лори. — Сюзан прислушалась. — Он уже здесь, слышишь, стучит. Опять меня поймали за тем же делом, только теперь результат прямо противоположный. Я подожду наверху и уйду после вашего отъезда.

Лорелее очень хотелось спуститься вместе с сестрой и использовать ее в качестве буфера, но она пересилила себя и пошла открывать дверь. На лице ее застыла неуверенная улыбка.

Дверь открылась, Дэниел шагнул вперед и замер. Это волшебное видение — Лорелея, его Лорелея? Да, конечно, но Боже, как она красива! У него захватило дух.

Он выше и крупней, чем запомнился мне, думала Лорелея, смотря на него, и до чего же хорош, как ему идет вечерний костюм! Наверное, ей придется оттеснять от него стаи поклонниц сегодня вечером. И винить их за это трудно.

— Лори, — проговорил он сдавленно, — Лори, ты выглядишь потрясающе! Я-я… — Он начал заикаться, не в силах совладать с собой.

Лорелея почувствовала себя удивительно легко. Она знала, что выглядит хорошо, но то, что она увидела в глазах Дэниела, только это и имело значение. Не говоря ни слова, она улыбнулась ему и подала руку. Они вышли и направились к «корвету» Дэниела. Когда оба были в машине, Дэниел повернулся к ней.

— Родная, сможешь ли ты когда-нибудь… — начал он, но Лорелея не дала ему продолжать, прикоснувшись пальцем к его губам.

— Дэниел, посмотри, что я тебе приготовила, — сказала она и протянула ему небольшой сверток.

— Подарок? — спросил он удивленно, но потом огорченно ахнул. — А я забыл принести тебе цветок для корсажа. И как я мог забыть, — простонал он, стукнув себя по лбу.

— Я тоже забыла про бутоньерку, — засмеялась Лорелея. — Это неважно. — Она снова протянула ему сверточек. — Вот мой подарок, разверни его, пожалуйста, — добавила она, видя, как Дэниел без конца поворачивает его в руках.

Тот наконец решился и развернул бумагу.

— Да это самый замечательный ластик на свете, ластик Фрэнка Ллойда Райта, он пользовался только такими, их так теперь и называют. Лори, это замечательно, где ты достала?

— Я ездила сегодня в музей и зашла в сувенирный отдел. Зная, как много для тебя значит Райт, я хотела купить что-нибудь, связанное с ним, его фотографию, может быть. Но потом увидела этот ластик и решила, что это хороший «подарок мира», знаешь, как бывает «трубка мира»?

Глаза Дэниела засияли, он нагнулся, собираясь поцеловать Лорелею. Но она остановила его.

— Подожди, дорогой. Мне и так трудно думать, когда ты рядом. Но если ты меня поцелуешь, я совсем собьюсь. А мне надо кое-что тебе сказать, прежде чем я умру от стыда.

— Лори, милая, тебе нет нужды что-то…

— Нет, я должна сказать, — настаивала она. — Дэн, надеюсь, ты сотрешь этим ластиком из своей памяти все те оскорбительные слова, которые я наговорила на прошлой неделе, — о твоем происхождении, о потребительском отношении к людям. Прости, что сравнивала тебя с этим человеком… не хочу даже называть его сегодня. Я никогда не верила, что ты такой же, как он. Просто мне необходимо было излить последние капли гнева и обиды, и так получилось, что это обрушилось на тебя.

— Все забыто, Лори. И этот человек, и то, что ты мне говорила, и те глупости, которые я говорил репортеру. Он правильно процитировал меня, только забыл вторую часть фразы. Помнишь, я говорил тебе про многоточие?

Лорелея кивнула, она понимала, что он должен выговориться.

— То, что я сказал репортеру, и что ты не захотела выслушать, когда мы ссорились, было вот это: хоть ты и похожа на колючий кактус, но, если внимательно приглядеться, заметишь сияние прекрасной души, и такого человека я хотел бы иметь своим другом. И, Лори, еще одно, что ты должна знать, я выяснил только сегодня утром…

— Это касается телефонного звонка нашего друга Шрайбера к Джорджу Толливеру? — спросила улыбаясь Лорелея. — Марк рассказал мне об этом.

— Ты знала? Боже, Лори, но ты не могла… не могла подумать, что я… — Дэниел замолчал, потом глубоко вздохнул и продолжил: — Дорогая, я ничего не говорил Шерману о рекламном агентстве, у него свои источники информации. Зато я ему сказал, и в очень резкой форме, что он может сделать со всеми своими планами, касающимися фирмы Толливера!

— Но, Дэниел…

— Нет, Лори, я никогда не торговал дружбой, и Шерман теперь это точно знает. Идея использовать меня для рекламных роликов в агентстве Толливера похоронена. Я решил тебе все это рассказать. Не хочу, чтобы взаимное непонимание или несправедливый гнев оттолкнули нас друг от друга. Не хочу когда-либо снова испытывать такую боль. Надеюсь, это понятно? — спросил он с шутливой строгостью, под которой чувствовалась твердость. Лорелея только кротко кивнула в ответ. Дэниел рассмеялся и продолжил: — Хоть я и забыл про цветок для корсажа, но привез тебе два подарка. Хотел отдать их после банкета, но думаю, сейчас самое подходящее время.

Он наклонился вперед, и Лорелея увидела, что у ветрового стекла лежит картонный футляр. Дэниел открыл его, вынул пачку чертежей и подал их ей.

Лорелея стала их просматривать и поняла, что это полностью разработанный и великолепно выполненный проект системы разбрызгивания для оранжереи.

— Поэтому я и не мог приехать к тебе раньше, — объяснил Дэниел, — был занят проектом. — Взгляд Лорелеи вознаградил его за все.

— Дэниел, даже не знаю, что сказать.

— Твои глаза мне уже все сказали, — ответил Дэниел, убирая чертежи. — Но я хочу услышать, что ты думаешь об этом. — Дэниел протянул ей маленькую квадратную коробочку.

Открыв ее дрожащими пальцами, Лорелея вскрикнула, увидев кольцо с прекрасным бриллиантом.

— О, Дэниел, какая красота, как он мне нравится! Но ты мне нравишься гораздо больше!

— Вот это дельные слова, — сказал он удовлетворенно. — Значит, ты принимаешь его? И принимаешь меня, и наш брак, и все остальное?

— Неужели ты в этом сомневался? — прошептала Лорелея и рассмеялась, увидев изумление на лице Дэниела.

Она протянула руку и счастливо вздохнула, когда он надел ей на палец этот символ вечной любви.

— Вот теперь я могу поцеловать тебя, — хрипло сказал Дэниел.

Лорелее казалось, что это их первый поцелуй. Дэниел нежно прикоснулся к ее губам, но потом его губы стали требовательными, а поцелуй страстным и эротическим. Лорелея забыла, что им пора ехать. Ее руки потянулись к пуговицам его рубашки.

Но Дэниел, поборов волнение, отвел ее руки. Он ласково прошептал ей на ухо: