Другие Семь дней (СИ) - Гвор Виктор. Страница 24

Фон Лееб столь возмущенно вскинул брови, что ему пришлось ловить выпавший монокль. Но Кох опередил его возражения.

– Успокойтесь, господин фельдмаршал. Вермахт никто не обвиняет. Вы действовали в пределах той информации, которую имели на тот момент, – Кох умиротворяюще воздел руки ладонями вперед. Продолжайте, группенфюрер…

– Что еще важно понимать в современной политической ситуации… В мире идут войны за ресурсы, прежде всего – за нефть. Одним из важнейших поставщиков нефти в Европу, помимо стран Ближнего Востока, стала Россия. Она одна экспортировала столько нефти, сколько в наше время добывалось во всем мире. Судя по всему, у Сталина есть огромные, еще не освоенные запасы, и именно они станут предметом торга с остальным миром. Наконец, несколько слов о техническом развитии, в том числе – в военной сфере. Оно поражает воображение. Боевые самолеты летают со скоростью, вдвое превышающей скорость звука. Обычная гаубица может укладывать единичный снаряд в круг диаметром около метра, с расстояния в пару десятков километров. При этом снаряд наводится по радиолучу из космоса. Вокруг Земли летают сотни искусственных объектов, при помощи которых осуществляется как связь на любые расстояния, так и навигация. Вот, взгляните… – эсэсовец аккуратно вынул из портфеля и положил на стол плоскую черную коробочку размером с ладонь. – Этот прибор был изъят в автомобиле Вайгеля. По его словам, это «спутниковый навигатор». Такой прибор можно купить на любой бензоколонке. Он определяет положение на земном шаре с точностью до нескольких метров, и показывает его на карте. При включении прибора вот эта серая поверхность превращается в экран, на котором и отображается карта. Естественно, аналогичные приборы есть и у военных. Откуда Вайгель все это знает? По его словам, его двоюродный брат служит в Германской армии в должности командира танкового батальона. Кстати, все танки в две тысячи десятом году можно назвать «сверхтяжелыми» с нашей точки зрения. Они имеют вес от сорока до семидесяти тонн и вооружены орудиями калибром около двенадцати сантиметров… Информации, конечно, очень много, и мы продолжим работать как с Вайгелем, так и с польскими пленными.

– Благодарю… – Кох поднялся с места и потер руками одутловатое лицо. – А теперь я хочу сделать следующее заявление, как гауляйтер и обер?президент Восточной Пруссии. В мире, куда нас забросило, Рейх больше не существует. Вхождение в состав Германии грозит неисчислимыми бедами десяткам тысяч немцев, верных идеалам национал?социализма. Как удалось установить, сама приверженность нашим взглядам преследуется в Германии тюремным заключением, а СД и СС объявлены «преступными организациями». Поэтому через два часа, я соберу в Королевском замке большое совещание, на котором я расскажу о сложившейся ситуации и объявлю о том, что Восточная Пруссия провозглашается независимым государством. Надеюсь, вы, господин фельдмаршал, не откажетесь принять на себя тяжкие обязанности министра обороны, а вы, группенфюрер – обязанности министра внутренних дел и безопасности. Ну а вам, – Кох повернул голову к не проронившему пока ни слова четвертому участнику совещания, командующему Первым Воздушным Флотом генерал?полковнику Келлеру, я предлагаю пост министра авиации и транспорта. Возражения есть?

Возражений не было, хотя по лицу фон Лееба было видно, что предложение Коха ему не слишком по нутру, но он не видит возможностей от него отказаться.

– Далее, – продолжил Кох. – Я считаю, что боевые действия против Советов необходимо не просто приостановить, а прекратить. Штабу Группы армий, который реорганизуется в Министерство Обороны и Генеральный штаб Восточной Пруссии, следует подготовить организованный отвод войск за линию государственной границы. Хорошо бы договориться с непосредственным командованием русскими войсками о том, чтобы этот отход проходил не под огнем противника. Полагаю, что на польском направлении нам также следует отвести войска за черту, где впервые были встречены вооруженные пикеты. При этом максимально укрепить оборону на этом участке! Ну а вы, генерал?полковник, прикажите готовить самолет. Как только позволит погода, я сам полечу к Сталину… Нам на время придется забыть об идеологических разногласиях, и снова найти точки соприкосновения. Из правителей этого мира только Сталин является нашим современником, и только с ним мы можем говорить более?менее на равных. Судя по всему, ему тоже будет несладко. Но у него в распоряжении все же целая страна, а не ее осколок… Господа, я надеюсь, что все мы выполним свой долг, и что Пруссия останется непобежденным островом национал?социализма. И срочно найдите возможность связаться со Сталиным. Срочно!

г. Брест. Девятая погранзастава

– Товарищ лейтенант! – постучался в кабинет дежурный.

Начальник заставы оторвался от заполнения очередного журнала.

– Говори, Демин.

– Майор Ильин звонили! – сообщил взъерошенный сержант, судя по красным глазам, положенных четыре часа сна не использовавший. Впрочем, если учесть, что он вторые сутки стоит… Ладно, разберемся. – Передавал, чтобы через час обязательно радио слушали. Важное правительственное сообщение!

– Спасибо.

Сержант верно понял намек, и аккуратно притворил дверь. Лейтенант отложил карандаш. Ну что же, раз важное правительственное, то послушаем. Делов?то.

Начальник задумался. Вести заставу в клуб – не хотелось. На заставе с радио было худо. Можно было всем наличным составом выдвинуться на КПП. У «потомков» на машинах точно рации стоят, да и у подчиненных Нестеренко старше?младшего есть. Хотя… Точно! Кижеватов чуть было не хлопнул себя по лбу, кляня забывчивость. Не надо никуда выдвигаться. Есть рация на заставе. Правда, не табельная. Вчера, среди белого дня, через КПП хотели прорваться нарушители. На джипе, размерами с машину Фридлендера. Не посмотрели, что вся дорога уставлена грузовиками. Всей массой многотонного механизма, снесли шлагбаум, чуть было не раздавив часового, и даже проехали метров пятьдесят. Потому что «кактус», наскоро собранный потомками из всякого железного хлама, превратил колеса в ошметки. А потом, по остановившейся машине ударил «ручник», с позиции, специально рассчитанной на подобные ситуации. Трупы четырех парней лопатами выгребать не пришлось: пулеметчик оказался мужиком расчетливым, и ограничился всего лишь третью диска. Так что, нарушителей государственной границы, можно было хоронить в открытых гробах. Если бы такое извращенное желание возникло…

Контрабандистов зарыли на кладбище Симеоновского собора вечером того же дня. Почему контрабандистов? А кто еще так нагло бы себя вел? Нет, диверсант тоже может. Но у диверсанта с собой деньги, «липовые» документы, оружие и взрывчатка с ядами. А не четыре килограмма опиатов. Джип, на поверку почти не пострадавший, приволокли на заставу в качестве трофея. Майор Кудрявцев сделал вид, что ничего не заметил. Все равно, в качестве транспорта джип особо не годился из?за общей расстрелянности. А ненужный мусор начальник заставы может хранить на вверенной ему территории сколько угодно. До первой проверки, то есть. Только когда она будет…

Как бы то ни было, но старшина заставы умудрился за несколько часов привести большую часть механизмов и устройств в относительный порядок. Пока что джип сам мог ехать разве что с горки, и то если хорошо подтолкнуть, зато радиостанция на нем работала очень даже неплохо и вместе с отличной акустической системой вполне могла выступать в качестве передвижного агитационного пункта.

К назначенному времени свободная смена собралась в гараже. Пришло и несколько «отсыпных». Прослышав про техническую новинку, явился десяток «друзей пограничников» во главе с Михеичем. Подошли даже несколько потомков.

Чинно расселись. Шиболаев с видом фокусника начал щелкать тумблерами.

Треск помех сменился торжественной музыкой, музыка – коротким объявлением Левитана. А потом, из всех динамиков зазвучал неторопливый, словно бы слегка спотыкающийся от скрытого волнения, голос заместителя Председателя Совета Народных Комиссаров, наркома иностранных дел товарища Молотова: