Тридевятое царство. В когтях белого орла - Новожилов Денис. Страница 34

– Бегите! – крикнул связанный волшебник.

Ягги падали один за другим, поскальзываясь на льду. Люди какое-то время смотрели с недоумением, Но вот самый сообразительный из пленников пнул ногой упавшего сторожа и рванул в сторону леса. Остальные бросились следом.

– Хватайте их, – завопила колдунья, – ловите!

Ягги бросились следом, и тут же заскользили на льду, неожиданно образовавшемся под их лапами. Преследователи валились с ног и мешали бежать своим товарищам, а люди все дальше забегали в лес.

Морозко внимательно следил за преследованием, помогая где мог. Он пропустил момент, когда к нему подскочил Рагх. Воитель коротко ударил юношу деревянной палкой по лбу – в глазах потемнело, и Мороз потерял сознание.

– Ты что творишь, окаянный, – всполошилась колдунья, – ты мне волшебника смотри не убей!

– Ты куда смотришь, – рявкнул вожак злобно, – не видишь, что ли, он колдует! Теперь все жертвы разбежались.

– Лови их, – волновалась Ягга, – ты должен всех поймать…

– Поймаем кого сможем, – сердито ответил воитель, – мы свое дело хорошо делаем, а вот твоя задача – за колдуном следить, и ты ее провалила. Так что вини сама себя.

– Мне надо хотя бы три десятка жертв, – взмолилась Ягга, – поймай их!

– Сказал же – поймаю, сколько смогу, – нахмурился Рагх, – мне нужна сила заклинательниц. Всех заклинательниц. Прикажи всем слушаться меня.

Великая Ягга тяжело дышала. Опытная колдунья чувствовала, как медленно, но верно теряет свою власть и влияние, но выбора не оставалось. Теперь вернуть ее на вершину иерархии мог только успех с новым белым колдуном.

Глава 34

Непростой штурм

– Молния сверкает! Перуну слава! – Из-за дома за спинами галицкого дозора выскочили пять мужиков с топорами и мечами и бросились на ратников.

Лютополк уже начал ненавидеть эти фразы. Чего они все орут одно и то же. Никакого воображения. Нападавших перехватили, проткнув копьями всех пятерых. У бунтовщиков было плохо с доспехами. Если мечи, топоры и копья сторонники Перуна смогли взять в захваченном арсенале, то с кольчугами все было куда печальнее. Изготовление кольчуги – процесс трудоемкий, долгий, так просто они на полках не лежат.

– Федул, твою бабушку за ногу, – рявкнул воевода, – там же все должно быть уже зачищено!

– Проверяли, никого не было, – виновато просопел рослый воин, – они не иначе как через забор перелезли.

Лютополк в очередной раз обругал себя за обещание взять город к вечеру. Сопротивление бунтовщики оказывали яростное. А ведь как хорошо все началось: первая сшибка произошла прямо у ворот, удерживаемых остатками верной княгине городской стражи. Несколько сотен бунтарей шли взять наконец ворота и закрыть город, но попали во встречный бой с вливающимися на городские улицы галичанами. Регулярное войско, выставив стену щитов и опустив тяжелые копья, просто смяло нестройные ряды нападавших. Вся земля была покрыта павшими противниками, а галицкое воинство не потеряло ни одного человека. К сожалению, это был первый и последний успех, супротивник слишком быстро смекнул, что в открытой схватке у вчерашних пахарей и охотников никаких шансов нет против опытных ветеранов. Улицы оказались перегорожены завалами и баррикадами, с которых на воинов летели камни и лилось кипящее масло. Каждый завал приходилось брать с боем, в каждой стычке ратники несли потери как убитыми, так и ранеными и обожженными. В некоторых частях Киева уже полыхали пожары.

Лютополку только и оставалось, что скрипеть зубами. В поле он бы разгромил это мужичье в мгновение ока, но в городе все было совсем не так просто. Днем боярин Полкан сумел получить донесения от своих людей, что еще оставались непойманными в городе. Новости были следующими.

Воинство бунтовщиков разнородно. Наиболее сплоченными и боеспособными были идейные сторонники Перуна, которых жрецы заранее свозили с окрестных сел и деревень; эти дрались отчаянно и смерти не боялись. К бунту также примкнуло множество городской голытьбы, но эти сразу кинулись в торговые кварталы грабить, где постоянно вспыхивали стычки между боярскими людьми и грабителями. Опасности никакой эти босяки не представляли. При встрече с галичанами беднота просто бежала, предпочитая не связываться с опытным противником. Более опасными были восставшие киевляне. У многих имелись какие-то претензии или обиды к княжескому трону, накопившиеся за годы. Горожане хорошо знали город и все ходы в нем и уже сумели преподнести несколько неприятных сюрпризов нападающим. Тем не менее поддержка бунтовщиков среди горожан оказалась не такой уж и большой, как они надеялись. В ряды восставших влились сотни людей, даже не тысячи. Несколько раз галичане нарывались на отряды горожан, которые сражались уже с бунтарями. Некоторые из них состояли из сторонников черного пророка, которых восставшие резали без всяких слов, но были и просто сохранившие верность княжескому трону. Всех их Лютополк отправлял подальше, за городские стены, такие добровольные помощники больше мешали.

Верховенство над бунтарским войском взял Викула, здоровенный мужик, бывший кулачный боец. Говорил Викула мало и не всегда впопад, но бил сильно и командовал грозно. Княжеский терем сгорел практически дотла. Охрана, набранная Колываном, не сдавалась до последнего, так что терем просто подпалили вместе со всеми, кто был внутри. Самыми укрепленными местами в городе оставались арсенал и тайный двор. Оба места были хорошо защищены, и теперь предстояло решить, куда направить первый удар.

Хозяин тайного двора буквально поедом ел галицкого воеводу, чтобы тот первее всего шел брать тайный двор.

– Да пойми ты, – напирал Полкан, – там же списки всех моих людей, всех тайных шпионов, всех соглядатаев и осведомителей! Представь, что будет, если эти свитки попадут не в те руки…

– Тайный двор почитай целый день как захвачен, – отмахнулся Лютополк, – все твои пергаменты да грамоты уже давно не в тех руках.

– Да я же не совсем уже дурак, – обиделся Полкан, – нужные сведения спрятаны хорошо. Но ведь могут и найти. Спешить надо.

– От арсенала бунтарей отсечь важней, – не согласился одноглазый воевода, – там много еще оружия, пусть и старого. Сейчас жрецы бедноту не вооружают, но кто знает, что будет, когда припечет.

– Беднота голоногая – что с мечами, что без них – вам не соперники. А вот тайны государственные надо сохранить.

– Арсенал будем брать, – снова не согласился Лютополк.

– Ну хорошо, – вздохнул боярин, – давай так. Если ты поспешишь и возьмешь тайный двор раньше склада с ржавыми мечами, я тебе буду обязан. И, без дураков, окажусь полезным. Мое слово твердое: поверь, так и будет. Кто знает, может, я тебе однажды жизнь спасу… Все, кто возле трона бродят, всегда смертушку дразнят, сам должен понимать.

– Без дураков, говоришь? – задумался воевода.

– Мое слово верное, – кивнул боярин.

– А если они спалят тайный двор, когда мы приблизимся?

– Это уже мои заботы. Тем более у меня есть чем их удивить, уверен, что жрецы не все тайные ходы нашли.

– Тайные ходы?

– Верно. Ход узкий, практически не ход, а лаз, но нескольких человек провести незаметно можно.

– Ладно, боярин, – лихо усмехнулся одноглазый здоровяк, – исполню твою просьбу. А то баюн говорит, что я совсем не умею приобретать друзей. Вот, будем теперь с тобой друзья!

– Вначале возьми тайный двор. Там частокол, даже башни есть сторожевые, я все покажу.

– Не бойся, боярин, галицкое войско лаптей не носит, – хмыкнул воевода, – согнем всех, вопрос только во времени.

– У бунтарей не больше тридцати сотен, бедноту я не считаю, у тебя втрое больше.

– На что жрецы рассчитывали? Не совсем же они глупцы…

– Рассчитывали, что народ их поддержит более активно. Вот только влияние новой веры оказалось куда больше, чем они думали. Новому пророку многие симпатизируют, а жрецы уже изрядно людям надоели.

– А я вот думаю, что у них какой-то нож в рукаве есть, иначе не стали бы они так яростно сопротивляться.