Пророчество Золотого Перуна - Попов Михаил Сергеевич. Страница 25

— Давайте я вам помогу что ли… А то вы такого наготовите…

Ловкие девичьи руки сноровисто занялись приготовлением ужина.

Ужин получился отменный. Изголодавшиеся после долгой дороги Сергей и Яросвет, за обе щеки уплетали приготовленную берегиней еду. То ли голод был хорошей приправой, то ли берегиня оказалась превосходной поварихой, а скорее и то и другое, но оба, не сговариваясь, попросили по второй порции.

Когда все было съедено подчистую, Сергей, отдуваясь, откинулся на спину. Присутствие берегини уже не смущало — обычная девка, а что зеленая… Расист он что ли? Яросвет же, настороженно следил за каждым жестом незваной гостьи. Каждый раз, перехватывая его испуганный взгляд, озорная берегиня показывала язык.

Сергей только сейчас решился ее рассмотреть. Красиво изогнутые зеленые брови, огромные зеленые же глаза, пухлые сочные губы… Может, и не назовешь красавицей, а глаз не оторвать. Так бы смотрел и смотрел… Перехватив его пристальный взгляд, берегиня покраснела, — или позеленела? — и смущенно поправила прядь длинных, зеленых волос.

Сергей онемел… Только сейчас заметил, что всю одежду девушки составляют лишь эти длинные, густые волосы. Струясь широкими волнами по плечам, они ниспадали на спину и грудь. Их длины хватало как раз для того, что бы скрыть от любопытного глаза все девичьи прелести и тайны. Но их явно не хватало, что бы скрыть необычайную стройность гибкого стана, идеальную округлость ягодиц, мягко покачивающиеся в такт движениям полушария груди, необычайную длину стройных ног… Чтобы не смущать девушку пристальным взглядом, да и себя не вводить в искушение, Сергей прикрыл глаза. Но и так он видел ее словно наяву…

— Ну-ка, храбрецы, посудку вымойте, — кивнула на котелок берегиня.

При одной только мысли, что придется идти к реке, Яросвета передернуло.

— Я тут, это… Сапог у меня прохудился… Поправить, ить, надобно, а то завтра еще идти и идти… Теперь, ить, твоя очередь — он толкнул Сергея, — я костер разводил, а ты мой…

— Ну ты даешь! — возмутился тот. — Спасибо! Я уже сходил к реке, больше желанием не горю! И потом, что там мыть, мы ложками все чисто выскребли! А если что и осталось, завтра помою…

— Боишься? — тихо спросила берегиня.

— Ничуть! — вскинулся было Сергей, но глядя в прекрасные зеленые глаза тут же сник. — Ну… Если честно… Есть немного…

— А со мной… Не побоишься? — еще тише спросила она.

Сергей покраснел, не зная что и ответить, но тут вмешался Яросвет:

— Ага, он с тобой пойдет, а ты, ить, его на дно то и утащишь! Нашла дурака!

— Ну, так как? — не обращая внимания на него, переспросила берегиня.

Как ни хотелось Сергею отказаться, остаться у такого теплого и уютного костра, но вмешательство Яросвета с одной стороны — он что, думает что я трус? — и наличие красивой девушки с другой — подумаешь, берегиня! — заставили его кивнуть:

— С тобой — пойду!

И не обращая внимания на стон Яросвета, подхватил котелок и, не оборачиваясь, направился к речке.

Сидя на корточках, Сергей яростно надраивал мелким речным песком закопченные стенки котелка. Недавний страх, как это нередко с ним бывало на соревнованиях или в уличных драках, превратился в злость. На себя, что испугался какой-то девчонки, пусть и не живой, на Яросвета, что сунулся считая его трусом, на котелок… Злость была такой сильной, что он даже не расслышал тихих шагов за спиной. Поэтому когда раздался голос берегини, он качнулся и, не удержавшись, плюхнулся в воду.

Раздался веселый смех. Только вот почему-то обидным смех не казался. Наоборот, хотелось падать в воду еще и еще, лишь бы он не затихал.

Выбравшись на берег, Сергей посмотрел на хохочущую берегиню и тоже заулыбался. Отсмеявшись, берегиня присела на еще теплую, после жаркого дня землю. Сергей присел рядом, но чуть в сторонку. И не из-за того, что боялся, а из-за того… Он и сам не знал из-за чего, просто так ему лучше было видно ее лицо.

— А ты и правда, тот витязь, из пророчества? — задорно блеснула глазами берегиня.

— Да какой я витязь? Ты же сама видела… Просто ошиблись где-то, вот я и появился здесь… Постой, а откуда ты знаешь?…

— Боровик рассказал, — снова рассмеялась берегиня. — Моя речка через его лес течет, мы с ним дружим. Он мне даже раз свистульку подарил. Сказал, что его друг научил их делать…

— Он что, всему миру растрепал, что я иду? Мне теперь каждому встречному автографы раздавать? — возмутился Сергей.

— Да не переживай ты так, — стала успокаивать его берегиня. — Он только мне рассказал. Знал, что вы через эту речку пойдете, вот и попросил встретить как его друзей. Самому-то сюда сложно… И потом… — она загадочно замолчала.

— Что потом? — поддержал ее игру Сергей.

— Вот сам посуди, — она кокетливо сверкнула глазами, — Ты бы смог что-нибудь утаить от такой девушки как я?

— Все, сдаюсь! — громко рассмеялся Сергей. — От тебя я бы не то что не смог утаить, а просто и не стал бы утаивать.

— Вот видишь, а ты на него ругался…

— Беру свои слова обратно. Ты ему привет передавай, когда увидишь. И поблагодари от нас, за то, что такой сюрприз нам приготовил.

Крутнувшись юлой, берегиня легла на землю, на живот, и с интересом стала рассматривать какой-то цветок, тянущий свои лепестки к бледному свету луны.

Ее задорно оттопыренные ягодицы, прикрытые только спадающим с головы водопадом волос, заставили Сергея покраснеть и лечь рядом, рассматривая тот же цветок. Иначе, оторвать взгляд от такого эротичного зрелища просто немыслимо. Такая целомудренность была вызвана вовсе не скромностью Сергея, которого все считали циником, просто не хотелось опошлять грязными мыслями такую красоту. Берегиня заметив его смущение, истолковала его по-своему.

— Скажи… Я тебе нравлюсь? — тихим, робким голосом спросила она ожидавшего чего угодно, но только не такого вопроса, Сергея.

— Я… Ну… Кхм… — покраснел еще больше тот. Сердце забилось как пойманная в сети птица.

— Да, — наконец выговорил он. — Очень нравишься. Знаешь… Мне еще никогда не приходилось встречать такую красивую девушку… Может быть, я влюбился?

Они молчали, не глядя друг на друга. Где-то далеко в лесу, размерено заухал филин. В траве, невидимые глазу стрекотали то ли кузнечики, то ли цикады, Сергей никогда не разбирался в них. Но сейчас, он вслушивался в этот непрерывный стрекот, пытаясь услышать какой-нибудь совет, подсказку… В голову лезли слова Яросвета, что берегиня утопленница, что она нежить… Но ведь в этом мире все по-другому! Вот же она — рядом!

Говорит, двигается. И не просто двигается, а с такой грацией, что хочется то ли плакать, то ли смеяться от счастья и смотреть, смотреть, смотреть… Подумаешь, зеленая кожа! И не зеленая, а белая, пусть с зеленоватым отливом. А волосы, так приди на любую дискотеку, там не только зеленоволосые, а и с таким цветом волос, что плакать хочется. И ничего. А тут зеленые, подумаешь… Все эти сумбурные мысли были перебиты какими-то непривычными звуками. Не сразу до Сергея дошло, что это всхлипы. Плечи берегини вздрагивали, словно ее била лихорадка.

— Ну-ну, ты чего? — глупо спросил Сергей. Ее плечи задрожали еще сильнее. — Не надо, не плачь… Я сказал что-то не то? Я обидел тебя? Ну, прости. Слышишь? Прости…

— Зачем? Зачем, ты сказал, что я нравлюсь тебе? — сквозь слезы прошептала она. — Зачем?… Зачем я пошла встречать вас?… Я… Была счастлива, а теперь… В той жизни… Я не успела узнать… Любви… Зачем теперь?… О, Боги! Почему я не могу умереть второй раз? Почему?

Ее всхлипы становились все громче, пока, наконец, не переросли в рыдания. Не зная как успокоить девушку, Сергей коснулся ее плеча, желая подбодрить, поддержать. Но в следующую секунды испуганно отдернул руку, словно ожегшись. Кожа берегини была ледяной…

— Ну что, понял теперь, кто я?! — яростно спросила она, вскинув голову. Слезы крупными градинами катились по щекам и росой падали на траву. Она сильно толкнула его в грудь. — Ну, давай, беги! Беги быстрее, а то еще утащу на дно… Я же нежить! Меня же бояться нужно… Как тогда… Когда впервые меня увидел!.. Ну, беги!