Пророчество Золотого Перуна - Попов Михаил Сергеевич. Страница 9

Единственным испытанием их дружбы оказался случай, произошедший полтора года назад, когда валяющегося без сознания Максима обнаружили привлеченные отзвуками взрывов грибники. И не где-нибудь, а под Новгородом. Какая нелегкая его туда занесла и что там происходило так и осталось тайной.

После того Максим изменился. Вместо веселого собутыльника, Сергей обрел занудливого праведника, который не пил, не курил, и даже вдруг взял, и поступил в медицинский институт. За что его теперь постоянно ставили Сергею в пример родители. Именно в институте Макс и увлекся мануальной терапией. Всего полгода прошло, а друзья к нему уже записывались в очередь на недели вперед, ибо эффект от его массажей был просто потрясающий! То, что было в раздевалке — ерунда, а вот когда навсегда забываешь о боли в сорванной спине…

Не раз пытался Сергей расспросить друга откуда вдруг взялся такой талант к лечебному делу. Но тот лишь разводил руками, да кивал на умершего деда — вот тот лечил, так лечил! А я, говорил Максим, так, погулять вышел.

Темнил он или нет, но лечил серьезно, и Сергей втайне гордился другом. Ну и, естественно, не упускал случая развести его на массаж.

— Мы сегодня с Лилькой в кино намылились, — завязывая шнурки, рассказывал Сергею Максим. — Не хочешь с нами? Лилька тебе только рада будет.

Лилькой, точнее Лилией, звали девушку Максима. Верно говорят — одному ничего, другому все. Кроме таланта к лечению, Максим имел честь называть своей девушкой такую красавицу, что у всех кто ее видел сводило зубы от зависти. Невысокая, худощавая, волосы рыжие, Сергею всегда казалось что на ее голове то бушует безудержное пламя, то расплавленная магма стекает на плечи — тронь и обгоришь до кости. Ни одна краска не давала такой цвет, в зависимости от ее настроения играющий тысячами оттенков. А глаза зеленые. Сергей никогда не видел изумруды, но был уверен, что ее глаза именно как изумруды. Зеленые, сверкающие весельем, способные становиться темнее еловой хвои, и когда это случалось, Сергей на своей шкуре вывел правило: беги со всех ног, и, возможно, то что от тебя останется, хирург все же сможет сшить вместе. Характер у девушки был взрывной. И единственный, против кого никогда не была направлена ее ярость был Максим.

— Не, я пас, — решительно отказался Сергей. — Вечерком я хочу к Антохе в зал забежать. Времени ж всего ничего осталось, мне сейчас расслабляться нельзя. Уж больно чемпионом стать хочется!

Он бросил быстрый взгляд на переодевающегося напротив Краснова, но тот сделал вид, что ничего не слышал. А ведь именно он последние десять лет, из года в год, чемпионил на всех турнирах, до которых только добирался. Не был исключением и нынешний чемпионат России, к которму так упорно готовился Сергей.

— Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом! — хмыкнул Максим. Он уже переоделся, и вопросительно посмотрел на Сергея. — Ну что, идем? Всем чава!

Краснов махнул рукой, даже не поворачиваясь, делая вид, что ищет в сумке что-то очень важное и нужное, без чего не проживет в ближайшие десять минут.

— Ну и зануда же он! — возмутился Сергей, когда дверь зала захлопнулась за их спинами. — Вконец меня достал! Сколько можно? Макс, я что, самый худший в этом зале?

— Забей, — Максим хлопнл его по плечу. — Он специально докапывается. Во-первых, ты его любимчику нос в затылок вмял. А во-вторых… Ну чего ты его провоцируешь? Он же не слепой, видит, что в финал на чемпионате ты точно выйдешь. А значит скорее всего встретишься с ним. И как ты хочешь, что бы он реагировал на злую молодую смену, что наступает на пятки?

— Таким бы ртом, да медку хлебнуть, сказал медведь, глядя на бегемота! — хмуро буркнул Сергей. — Переплюнь. До этого финала еще дойти надо!

— Не буду плевать. Плюют что б не сглазить то, что бабушка надвое… А у тебя шансов нет — будешь в финале. Сам ведь всех противников знаешь. И кто кроме Краснова может тебе помешать? А? Вот, то-то!

Вот, то-то! — Сергей едва удержался, что бы не передразнить друга. С Красновым как раз и сложнее всего. Угораздило же в одну категорию попасть! Сергей, при своих ста семидесяти сантиметрах и семидесяти пяти киллограмах себя гигантом не ощущал, но Краснов был и того меньше. Не сильно, но поменьше, да и в кости поуже. И хоть был старше на добрые треть века, но до сих пор оставался резким как диарея в острой стадии. Мало кто из молодых мог угнаться за этим ветераном.

Они вышли из школы, нога за ногу, неспешно беседуя ни о чем, дошли до трамвайной остановки, где Сергей первым делом бросился к киоску торгующему напитками и сигаретами.

Свежий весенний ветерок ласково трепал мокрые, не успевшие просохнуть волосы. Сергей с наслаждением тянул пиво, чувствуя как оживают измученные мышцы, наполняются бурлящей энергией, это было настолько волшебно, что хотелось жить, хотя бы ради этих мгновений. С удовольствием потянувшись, он закурил, с наслаждением втянул ароматный дым.

— Бросал бы ты это, — с неудовольствием протянул Максим стоявший рядом, с бутылочкой колы. Сам он, уже полтора года как бросил курить и даже смотреть не мог на спиртное. — Травишь себя…

— Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет! — широко улыбнулся Сергей. — Один раз живем, стоит ли отказывать себе в маленьких радостях? Да и вообще, твоя кола тоже дрянь порядочная. Желудок разъедает почище серной кислоты…

— Зато почки и легкие целее…

— Это при нашей-то атмосфере целее? — удивился Сергей, но сигарету отбросил. Все равно трамвай подошел, а следующий ждать…

— Ладно, — пообещал он, — Россию выиграю и брошу! Честно-честно…

Максим ухмыльнулся:

— Зарекалась свинья… Я от тебя это перед «городом» слышал…

Оба рассмеялись, зная что Сергей и после России не бросит, а как всегда найдет какое-нибудь оправдание — такой уж характер.

— Смотри, натравлю на тебя Лильку! — подмигнул Макс, но мысли уже перескочили совсем на другое: — Серж, ты сегодня во сколько из зала вернешься?

— Сейчас перекушу и к Антохе, у него с двух сегодня, потом в центральную к пяти… Там до десяти точно проторчу. А что, зайти хотел?

— Да подумал, завтра ж выходной, чего мы с Лилькой дома сидеть будем? А ты ж один, без дамы и даже без мамы, — сострил он, намекая на то, что родители Сергея на месяц уехали на дачу.

— Тьфу на тебя! И на всех дам! Как сказано в одном хорошем фильме: самое лучшее в общении с женщиной, это когда она уходит!

— Эх, слышала бы тебя Лилька… Вот, ты бы сейчас заработал!

— Что поделать, — картинно огорчился Сергей. — Я вечный холостяк! Я мотылек вечно летящий на пламя свечи! Что случилось, что со мною сталось? Каждый день я у других колен!

— Забыть тебе ее пора, — совсем тихо сказал Максим. — Сколько можно себя терзать?

— Да иди ты! — рассердился Сергей. Максим опять наступил на больную мозоль. — За собой следи. А меня не трогай!

Остаток дороги ехали молча, погруженные в свои мысли. Сергей долго не злился, увлеченный более интересным занятием: пытался просчитать как успеть на все сегодняшние тренировки.

В этом году, ему стукнуло в голову выиграть чемпионат России, поэтому он торчал в залах по десять-двенадцать часов в сутки. Домой приползал лишь поспать, да иногда перекусить, когда надоедала шаверма с пивом. Такое упорство не пропадало даром. Зимой он выиграл чемпионат города так убедительно, что как ни старались судьи а «слить» его все же не удалось. Теперь черед чемпионата России.

Осталась всего неделя и Сергей все наращивал нагрузки, стараясь превзойти сам себя. После того, как Максим выиграв в прошлом году кубок объявил что больше выступать не будет, в его категории не было особо серьезных противников, так, чуть выше среднего. И если бы не Краснов, то и переживать не о чем. Но именно с ним и не мог Сергей работать на равных. Пока не мог.

Сказывалась разница в опыте. Краснов чемпионил уже тогда, когда Сергей и не думал о карате. А сейчас и вообще выигранных турниров больше чем мух в сортире. И что не сидится ему, с горечью подумал Сергей, на тренировках кряхтит что уже старый, а сам все в чемпионы лезет. И ведь не собирался на России выступать, так ведь…