Цвет моих крыльев - Шашкова Екатерина Владимировна. Страница 4

Бежать пришлось недалеко, метров двести. Весь народ внимательно что-то изучал возле задней стены замка. Что именно, я из-за маленького роста рассмотреть не могла. А пробиться в первые ряды не представлялось возможным, так плотно там все скучковались. Сзади же напирали все новые и новые любопытствующие, даже самые младшие из которых были выше и шире меня. Не элитное учебное заведение для дворян, а клуб культуристов какой-то!

Самая крупная из всех окружающих фигур как назло маячила аккурат передо мной. Мало того, что обзор заслоняла, так еще и с рождения не стриженные волосы, которые доходили ему почти до талии, то и дело лезли мне в нос и рот. Мысленно досчитав до десяти (ладно, до девяти с половиной), я немного успокоилась и передумала поджигать эту роскошную шевелюру. Ограничилась звонким подзатыльником ее обладателю.

– Ты чего дерешься? – удивился Кьяло.

– А чего ты тут стоишь? – возмутилась я.

– А-а-а… Тебе не видно, что ли? Так бы и сказала! – Парень легко выхватил меня из толпы и посадил себе на шею. – Так нормально?

– Вполне! Ого!

Я наконец-то поняла, на что все собравшиеся уставились, как критики на «Черный квадрат» Малевича. В том смысле, что кто-то с негодованием, кто-то с восхищением, а большинство с искренним непониманием. На брусчатке возле стены лежала Кардинн. А точнее то, что от нее осталось после падения с большой высоты.

Лица видно не было, но, кроме нее, ни одна из студенток академии не обладала такими роскошными каштановыми кудрями. И уж тем более не разгуливала по замку на таких высоченных каблуках-шпильках.

– Интересно, кто это ее так? – Из людского моря вынырнул Флай.

– А может, она сама, – нерешительно предположил Кьяло.

– Не, это вряд ли. Я, конечно, допускаю, что она за новую блузку могла удавиться, но чтоб со стены прыгать…

– Ну, если она вдруг увидела у кого-нибудь точно такие же серьги, как у нее, то вполне могла. От ревности, что у нее не эксклюзив, – хихикнула я. – Хотя нет, тоже не катит. Она бы тогда конкурентку скинула, а сама осталась.

– А вдруг конкурентка оказалась ей не по зубам? Марго, признавайся, эти злополучные серьги случайно не в твоих очаровательных ушках были?

– Скорее уж в твоих.

Мои «очаровательные ушки», к слову сказать, до сих пор не были проколоты вопреки последней предонской моде. Зато Глазастый щеголял сразу двумя побрякушками в левом ухе, да и Кьяло всерьез задумывался, не обзавестись ли чем-нибудь подобным.

Пока мы перекидывались дежурными шутками, на месте происшествия наконец-то появились представители городской стражи. Вояки усердно пытались отогнать любопытствующих подальше, мотивируя это тем, что «для дела свежий воздух и простор нужны, да и убивца надо по следам вычислять, а если все затоптано, то словить его не получится». Студенты вежливо кивали, соглашались со всеми доводами, но расходиться не спешили. И правильно. Какие могут быть следы «убивца», если она два десятка метров пролетела?!

– Так жеребиться мы сегодня будем или как? – выкрикнул из толпы кто-то нетерпеливый.

Ректор окинул собравшихся тяжелым взглядом:

– Жеребьевка переносится… ну как минимум на завтра. Турнир, естественно, тоже. Подробности сообщу дополнительно. А теперь все марш по своим комнатам. Тот, кто рискнет высунуться из окна, чтоб рассмотреть подробнее, что здесь происходит, останется без обеда.

Толпа ответила руководителю академии грустным вздохом. Ну вообще-то все логично. Зрелище вы, господа студенты, уже получили. Захотите чего-то большего – пожертвуете хлебом.

– Ну хоть заявку теперь успею спокойно написать, – хмыкнула я.

– Тебе ее совсем не жалко, – Кьяло не спросил, а скорее поставил в известность всех окружающих, которых, впрочем, кроме Флая, уже и не было – толпа медленно разбредалась.

Я прислушалась к собственным ощущениям. Где в организме помещается жалость, я примерно представляла. Там же, где ненависть, страх, любопытство, ожидание… Все чувства находились на своих местах. Кроме одного.

– Ты прав, мне ее не жалко. Но интересно.

– Что?

– То же самое, что и всем. Кто убил Кар? Точнее, кто заставил ее спрыгнуть со стены.

– Заставил? То есть не столкнул, а уговорил? – уцепился за мою мысль Флай.

– Это бред. – Кьяло попытался пожать плечами, но на них все еще сидела я. – Может, слезешь наконец?

– А зачем? Ты даже не представляешь, какое это наслаждение – когда из спальни тебя на руках выносит один парень, а обратно гордо вносит другой. Кстати, никто не забыл мои доспехи?

– Марго, у тебя совесть есть? – фыркнул Глазастый, но сумку подхватил и даже дотащил до моей комнаты, что по его меркам было просто неслыханной услужливостью. Правда, после этого марш-броска он прямо в сапогах завалился на кровать и заявил, что в ближайшие полчаса сдвинуть его отсюда не получится.

Я и не спорила – все-таки чужой труд надо уважать. Но так как стульев в моих апартаментах было весьма ограниченное количество (то есть всего один, и его уже оккупировал Кьяло), то я плюхнулась прямо на Флая.

– Я тоже устала, между прочим.

– Ты-то с чего? – сдавленно раздалось из-под меня.

– Как это с чего? А хронический недосып? А тяжелый умственный труд? А отсутствие завтрака?

– Я же тебе лично бутерброды утром принес! – возмутился Кьяло.

– Бутерброды – это не завтрак, а перекус. А обед еще не скоро. Так что самое время поговорить.

– А мы что делаем? Если хочешь знать, именно этим мы и занимаемся уже…

– Серьезно поговорить, – обрубила я, делая ударение на слове «серьезно». – Кьяло, закрой дверь, пожалуйста.

– Так ведь я ее… того… – смутился парень, – выбил с утра. Ну, могу, конечно, на место поставить, только держаться не будет, наверное.

– С такими друзьями врагов не надо, – пробурчала я. – Ладно, будем делать вид, что так и должно быть. А сейчас у меня вопрос ко всем собравшимся: что вы, ребята, знаете о зомбировании?

– Ну зомбяки – они такие… Вроде упырей. Страшные! – Кьяло широким жестом обрисовал контур предполагаемого ужастика. Выходило метра два в ширину и столько же в высоту. – По кладбищам гуляют.

– Я не о том зомбировании. О мозговом. Когда один человек подчиняет себе другого и заставляет выполнять свои приказы.

Я кратко обрисовала свои ночные похождения, особый упор делая на поведении Кардинн.

– Хочешь сказать, что ее кто-то зазомбировал? – выпучил глаза Флай. – Разве в академии есть другие маги, кроме тебя?

– Еще вчера я искренне думала, что нет. Но по всему выходит, что есть. Значит, будем искать.

– Приятно думать, что в тебе есть что-то человеческое, – улыбнулся Кьяло.

– Где? – искренне удивилась я, дергая ухом.

– Ну ты же хочешь найти убийцу…

– Я хочу найти мага. А это не одно и то же! И начну, пожалуй… – Паузу я выдержала исключительно для красоты, потому что вывод был прост до банальности.

В моей жизни было не так уж много жестоких разочарований. Гораздо меньше, чем счастливых случаев или неожиданных совпадений. И когда два с лишним года назад в ярких лучах восходящего солнца мелькнула рыжеволосая фигура в розовом платье, я даже на секунду не поддалась сомнению.

А зря. Потому что когда я, пыхтя, как марафонец после забега, догнала девушку и рывком развернула ее к себе, выяснилось, что Ксанкой там и не пахло. Единственное, что роднило незнакомку с моей сестрой, – принадлежность к женскому полу. В остальном же…

Девушка была ниже ростом, но зато ощутимо толще, а круглое улыбчивое лицо обрамляли пушистые светлые волосы, кажущиеся рыжеватыми только из-за прихоти рассветных бликов.

Я пробормотала что-то вроде «извините, обозналась» и, красная от стыда (а может, и от злости), сбежала в ближайшую подворотню. И все бы ничего, но блондинка почему-то рванула за мной с воплем: «У вас что-то случилось? Может, я смогу чем-то помочь?» Понятное дело, у меня не было никакого желания болтать или жаловаться на жизнь, но девушка не отставала. Некоторое время мы поплутали по городу, потом я наконец-то оторвалась от своей преследовательницы… но только затем, чтобы спустя несколько часов наткнуться на нее в академии. Где она хвостом ходила за мной еще полдня, пытаясь вызнать, чего же я все-таки хотела от нее добиться.