Целоваться с дьяволом - Гончарова Ирина. Страница 42

Кроме гостиной на первом этаже были еще три комнаты. Одну отдали в полное владение Витьке. Мальчик сразу повесил на роскошно отделанные стены постеры с любимыми артистами. В углу стоял стол с компьютером, а рядом — двухэтажная кровать. Внизу это был диван, на котором сидели друзья Витьки, когда заваливались к ним в гости, а наверху — собственно кровать. Комнату свою Витька обожал, сам ее убирал и даже завел комнатные растения. Вторая комната была спальней Светланы. Решенная в желтых и салатовых тонах, она неизменно поднимала настроение Светлане каждый раз, когда она просыпалась. Третья комната была библиотекой. Стеллажи книг и кожаный диван, который можно разложить, если кто-нибудь оставался у них на ночь, занимали все ее пространство.

Светлане нужно было только закончить отделку второго этажа, но тут запас ее сил иссяк. Ей хотелось поскорее въехать в свой дом, она чувствовала себя неуютно, стесняя своим присутствием Марину и ее маму, которые охотно приютили их с Витькой на время ремонта. И она, не дожидаясь окончания работ, справила новоселье. Правда, они с Витькой часто вспоминали то время, что провели в гостях. Мария Алексеевна обожала мальчика, часами могла слушать, как он распевается, готовила для них вкусную еду. Светлана никогда не беспокоилась о сыне, зная, что Мария Алексеевна все проконтролирует. Да и Марина воспринимала это восторженно — ей такое тесное братство нравилось. Личная жизнь Марины, с ее точки зрения, и состояла в том, чтобы все — мама, Светлана и Витька — были с ней рядом. Но по мнению Светланы, долго такое совместное житье продолжаться не могло…

Со временем неустроенность верхнего этажа стала привычной. Светлана сделала это место своей мастерской. Кроме мольберта здесь находился компьютер и маленький столик с электрическим чайником. Сын шутил, что, если бы маме не нужен был туалет, она неделями не спускалась бы из своей мастерской. Сам Витька часто уезжал на гастроли со своим хором, в котором был солистом. Дирижер хора обожала мальчика и часто говорила Светлане, что Витька — ее последняя надежда. Светлане это льстило, так как она понимала, что ее мальчика ценят за талант, а не за то, что мама — известная художница. Но без сына она очень скучала. Несмотря на то что ему было уже тринадцать, он все еще приходил к ней по утрам погреться под бочок. Мальчик он был нежный и разумный. Всегда рассказывал ей о всех своих делах… И его любили в школе. Однажды, когда он сломал ногу, весь класс вместе с дирижером пришел к ним в гости. А уж телефон в те дни просто разрывался и днем и ночью.

С гастролей сын должен был вернуться завтра, и Светлана хотела приготовить что-нибудь вкусное к его приезду. Эльдар нарушил эти планы, и Светлана решила, что просто купит завтра что-нибудь готовое.

— А что, ты живешь одна? — спросил Эльдар, входя в роскошную гостиную в бежевых тонах. Пол ее украшал синий ковер, а по углам просторной комнаты стояли синие светильники. Эльдар сел на табурет около барной стойки, Светлана прошла к плите и поставила чайник.

— Я живу вместе с сыном, — устало улыбнувшись, сообщила она.

Светлана уже успокоилась и про себя решила, что ее порыв в лифте объясняется долгим воздержанием. Сейчас она с удовольствием смотрела на этого уверенного в себе мужчину. Он вертел в руках чашку, и она снова отметила, какие у него длинные красивые пальцы.

— Ты еще играешь на пианино?

Он ответил задумчиво:

— Редко, под настроение…

— Как начался твой роман с музыкой?

— Мамины амбиции. Учился в музыкальной школе. Подавал надежды. Но потом как-то остыл и ушел из школы. Матушка была очень недовольна. Потом потянуло в кино. Ну а дальше ты слышала — четыре года ассистентом на побегушках. Узнал всю кухню изнутри, захотел сам снять кино, поступил во ВГИК…

— А что же мама?

— Смирилась… Сейчас безумно гордится мной, правда, периодически напоминает, что хочет внуков…

— А ты что же, до сих пор не женат?

— Ну почему, конечно, женился, на первом же курсе. Она прекрасная актриса. Но ты знаешь… — Эльдар закурил, — творческие люди тяжело переносят успех друг друга. Спустя год мы развелись. Сейчас она много и успешно снимается на телевидении, но детей у нас не было, а я больше не женился.

— Никогда не поверю, что ты один, — усомнилась Светлана.

— Да нет, конечно. Есть рядом со мной один теплый человечек, и, знаешь, я уже предчувствую финал.

— Вот как плохо быть режиссером — все как в кино, предсказуемо и банально. — Светлана разлила чай в чашки.

— Ну почему же? Жизнь преподносит красивые и неожиданные сюрпризы — наша встреча, например, не исключение…

— Не знаю… Мне жизнь преподносила одни испытания, — задумчиво сказала Светлана.

— А встреча с владельцем галереи? — Эльдар саркастически поднял бровь.

— Тут ты прав — рождественская сказка, — согласилась она и резко сменила тему: — Ты живешь в жестком режиме — кино, телевидение. Не тяжело?

— Я не люблю, когда люди жалуются на то, что у них много работы… По-моему, работа — это счастье.

Неожиданно дверь в гостиную резко распахнулась, и на пороге возник ушастый паренек с веснушками на носу и озорными серыми глазами; темные вихры торчали во все стороны.

— Мама, я приехал! — с порога крикнул сын и запнулся на полуслове, увидев незнакомого человека. — Здрассте…

Светлана ахнула:

— Витька! Сынок, я же тебя завтра ждала…

— А у нас концерт последний отменили, и мы поменяли билеты. Я так устал, мам. У нас поесть что-нибудь есть?

Эльдар внимательно наблюдал за сумбурной встречей матери и сына. От него не укрылось, как засветились глаза Светланы при виде любимца.

— Прости, заяц, в холодильнике шаром покати, я сейчас съезжу в «Перекресток». — И Светлана метнулась к двери.

— Ребята, спокойно, за едой поеду я. — Эльдар поднялся со стула и направился в прихожую.

Светлана поймала себя на мысли, что ей почему-то нравится подчиняться этому властному человеку. Витька с интересом посмотрел на Эльдара. За свою недолгую жизнь он едва ли не первый раз видел, как его мама позволила кому-то ей перечить. Это было неслыханно. Он давно уже понял, что матушка насколько талантлива, настолько и своенравна, С каждым годом в Светлане все больше проявлялся жесткий характер ее бабушки, правда, на самого Витьку она давить не могла — слишком любила, но собой помыкать никому не позволяла.

— Мам, а это кто? — спросил Витька, когда Эльдар ушел.

— Это режиссер — Эльдар Рашев, мой старинный приятель. Это он снял сериал «Темные дороги», — добавила она.

— Ни фига себе! Этот сериал все наши пацаны смотрят! — воскликнул Витька. — Завтра расскажу — от зависти все сдохнут!

— Фу, Витя, ну что за выражения: ни фига, сдохнут?! Ты же мальчик из интеллигентной семьи.

— Ма, ты отстала от жизни, сейчас все так говорят.

— Да мне плевать на всех…

— Ага! — поддел ее сын.

Светлана улыбнулась: битва за чистоту языка почти всегда заканчивалась ее поражением, в пылу спора она сама легко переходила на сленг, и тогда уже сын осуждал ее.

— Ну ладно, иди ко мне. — Светлана протянула руки к сыну. — Давай обнимемся, я так соскучилась.

— Я тоже. — Витька уткнулся матери в грудь и замер.

Светлана вдохнула запах его волос, такой родной и знакомый, и спросила:

— Ну как на гастролях?

— Да все хорошо, мам, ты-то как тут?

— А я снималась сегодня в программе «Принцип домино»! — похвасталась Светлана.

— Ух ты! Когда покажут?

— Послезавтра!

— А о чем говорили?

— «Жизнь с чистого листа».

— О, ты сказала, что у тебя их целая пачка?

— Чего? — не поняла Светлана.

— Листов! — со смехом ответил Витька.

— Да ну тебя, — рассмеялась и Светлана.

— Ма, а этот мужик… — Витька поднял голову, — он твой друг?

Светлана поняла, о чем спросил Витька. Всю жизнь он мечтал об отце, ему иногда просто не с кем было обсудить свои мужские проблемы. К тому же у всех его друзей были папы. Часто Витька мечтал, как однажды откроется дверь — и в класс войдет большой и бородатый мужчина — он почему-то именно так представлял себе отца… И тогда все поймут, что папа есть и у него. Светлана никогда не рассказывала сыну об Андрее, не хотела травмировать его, и в результате парень решил, что она просто выгнала отца из своей жизни, и в каждом приходящем мужчине искал знакомые черты. Светлана понимала, что надо рассказать сыну правду, но не могла, боялась сорваться — ведь прошло столько лет, а сердце все саднило при воспоминании о той любви.