Мотылек атакующий - Островская Екатерина. Страница 25

– Тут же один кабак тысяч пятьдесят баксов в сутки приносит, а в хороший день и всю сотню, не считая прибыли от тотализатора, – продолжал восхищаться Артем.

– Угомонись, – покачал головой Алексей Филиппович. – Тебе о другом думать надо. Ты мне лучше скажи, на кой хрен в депутаты лез. За неприкосновенностью? Ну купил тебе это место. А для чего? Муниципальный округ – тьфу, фигня полная. На местном бюджете особых бабок не срубишь. Вот через два года выборы в Госдуму, и я пропихну тебя туда. Без проблем там окажешься, если сейчас головой работать начнешь. Кто за тебя голосовать здесь будет, если ты за четыре месяца ни одного собрания совета не провел?

– Два, – усмехнулся Артем, – целых два собрания провел.

– Две пьянки организовал, точнее. Накрыл поляну в помещении совета и стриптизерш туда вызвал.

– Людям понравилось.

– Да каким людям! Шавкам мелким. У тебя впереди Дума, Совет Федерации. Как ты думаешь, почему я тебя пропихнуть хочу?

– Это понятно, – пожал плечами Артем.

– Если тебе понятно, так что ты тогда ерундой занимаешься? Пока я могу, сохраняю свой и твой будущий бизнес. Но вдруг какой-нибудь хмырь, у кого и депутаты в кармане и генеральная прокуратура, захочет его к рукам прибрать?

– Разберемся!

– Разберется он… Ты так до сих пор и не выяснил, кто Немца сдал. И я тоже хорош – поверил сразу, что тот ссучился. А теперь вот сомневаюсь.

– Да там все с самого начала ясно было. Только он Валька и Ноздрю знал. Фотки опять же.

– Тогда почему не нашли ту заслуженную училку? Она же, мать ее, написала, что знакома с твоей Тортилой.

– Так мы целых два раза к Тортиле ходили.

– Ходили они… Какой толк от вашего хождения? Сказала она вам чего?

– Мы ее по полной тряханули, весь хрусталь ей перебили. Тетка по полу ползала, ботинки нам лизала, вопила, что не знает, о ком мы спрашиваем. А после второго раза и вовсе в больницу загремела.

– Это когда вы ее дочку на четверых расписали на глазах у мамаши?

– Ну, порезвились немного… Да там дочка такая – прости господи.

– Короче, – сурово произнес Кущенко-старший, – с сегодняшнего дня станешь нормальным депутатом. Хотя бы на людях. Я подключу телевидение, а ты в своем округе какую-нибудь дорожку заасфальтируй – бюджетные средства на то ведь и выделяются. Хватит народное бабло по карманам распихивать.

– Ты что, серьезно? – не поверил Артем.

– А ты как думал? – строго спросил Алексей Филиппович. И засмеялся. Потом снова стал серьезным. – В «Кобыле» своей бывай пореже.

– Отец, а со следаком тем, который Немца раскрутил, разобрались? – спросил Артем.

– Капитан Мышкин какой-то. Решим вопрос. На каждого Мышкина найдется свой Кошкин. Порываев, кстати, на повышение идет, его в городскую прокуратуру переводят.

Маша подошла к дому Бармина и посмотрела на увитый зеленью балкон.

Весной они посадили в горшочки огуречную рассаду, а потом перенесли ее на балкон. Стена хорошо прогревалась солнцем, и растения быстро пошли в рост. Вскоре Андрей натянул леску, и плети вытянулись до балкона третьего этажа. Разрослись так густо, что образовали тенистую беседку, и уже в конце июня можно было собирать урожай. Правда, отдельные граждане пытались взобраться на балкон Бармина и продегустировать огурчики под национальный напиток, но попались. Андрей Иванович отсыпал им часть первого урожая и посоветовал в дальнейшем не рисковать жизнью, а звонить в дверь, если возникнет нужда. Его попытались отблагодарить и принесли на следующий день бутылку портвейна, но Бармин сказал, что не пьет вообще ничего, и снова дал огурцов. С тех пор к нему не приходили даже за огурцами, но, встречая во дворе, здоровались обязательно. Видимо, гости разглядели на стене в комнате фотографию в рамке, на которой президент страны в Георгиевском зале Кремля вручает огороднику-любителю какую-то награду.

Бармин поливал огурцы, но, увидев Машу, крикнул ей, что сейчас спустится – теперь они совершали пробежки вместе.

Не то чтобы тренер стал для Маши близким человеком – близкими для нее были мама и Елизавета Петровна, но просто ей с ним было легче, чем с остальными мужчинами: он относился к ней как к равной, а не как к слабой женщине. Другие же, – те, с кем она тренировалась, – наоборот, воспринимали ее как сосредоточенную и холодную машину, которая, не зная усталости, целыми днями только и делает, что оттачивает свое мастерство. Группы были постоянные, и каждая группа занималась дважды в неделю, отдельные любители приходили чаще, а Маша каждый день. Ее знали, с любопытством смотрели, как молодая женщина в углу зала колошматит ногами боксерскую грушу или в паре с Барминым отрабатывает уход от захватов, подсечки, броски, – и сторонились.

Теперь учитель и ученица бежали рядом, потом сбросили темп, и Маша спросила:

– Андрей, ты не знаешь, что такое клуб «Колизей»?

Они давно уже перешли на «ты», потому что так легче было общаться. Получилось это как-то само собой, незаметно и даже неожиданно для Маши. Бармин оставался для нее лишь учителем и всегда будет только им.

– Почему это тебя интересует?

– Зашла на сайт клуба и узнала, что там проводятся бои. Но информации немного, только фотографии и реклама. Можно подписаться на видеопросмотры боев, но это стоит денег, а платить неизвестно за что не хочется.

– «Колизей» – ресторан. Зал в виде амфитеатра, посреди ринг, на котором проходят бои, боксерские в том числе, но в основном без правил. Точнее, по правилам миксфайт или М-1. По будням выступают рядовые бойцы, по выходным личности известные. Зал полон всегда, а по выходным переполнен. Вход стоит десять тысяч рублей с мужчины, который может провести с собой бесплатно одну женщину. За эти деньги посетитель получает от заведения бутылку шампанского и фрукты, остальное должны заказывать. Цены высокие, но у нас, оказывается, много богатых людей.

– Меня интересуют бои.

– Я понял, что тебя интересует. В «Колизее» особой популярностью пользуются поединки женщин. Пара-тройка из них хорошего уровня, остальные разной степени паршивости, но масса некоторых впечатляет. Весной менеджеры привезли негритянку из Белиза, которая когда-то даже претендовала на титул чемпионки мира в профессиональном женском боксе, но проиграла Лейле Али. Теперь она постарела немного, значительно прибавила в весе, но умудряется выступать в таких заведениях, и, говорят, вроде успешно. Но я присутствовал при таком бое, когда было просто избиение, ее вынесли во втором раунде.

– Ты посещаешь «Колизей»? – удивилась Маша.

– Случайно там оказался. Нет, не случайно, конечно, меня пригласил туда один из бывших знакомых, который выступал в тот вечер. Свой бой он выиграл, но я не стал его поздравлять. И с тех пор мы не общаемся.

– Почему?

– Потому что парень буквально уничтожал соперника. Мог выиграть легко, применив удушающий или болевой прием, но просто рвал его – чтобы публику позабавить. Зрители вопили и требовали крови. Как я слышал, новый хозяин обещал привозить иностранных звезд смешанных единоборств.

– А кто теперь хозяин «Колизея»? – спросила Маша.

– Некий Кущенко, – ответил Андрей. – Но я с ним не знаком, если тебя интересует.

Больше вопросов Маша не задавала.

Ей стало ясно, что появился шанс подобраться и к Артему, и к его отцу. Пока у нее ничего не получалось.

Она узнала адрес городской квартиры Кущенко-младшего, но дом находился на охраняемой территории. Пыталась подловить его на выезде со двора, однако тщетно: Артем пролетел мимо на своем «Мазерати». Маша планировала подставить свой автомобиль под ДТП, пообещать денег и поехать за ними вместе с Артемом. Потом поняла, что это вряд ли осуществимо, – Артем наверняка пошлет за деньгами кого-нибудь из своих шестерок или будет постоянно находиться в поле зрения охраны. После гибели своих людей молодой человек стал более осторожным, а может, его отец заподозрил что-то. Сам Кущенко-старший всегда ездил в сопровождении автомобиля охраны, и приблизиться к нему было еще сложнее.