Соловей для черного принца (СИ) - Левина Екатерина. Страница 25

Пока я подыскивала ответ, Дамьян подошел ко мне совсем близко. Так близко, что в его глазах я могла различить свое дрожащее в свете пламени отражение.

— Я хочу, чтобы ты знала — я не делаю того, что мне не нужно. И если я решил, что мне нужна ты, значит никто и ничто изменить это не в силах. Я добиваюсь своего любыми способами!

Сейчас он выглядел каким-то бешенным и вновь скалился, словно в предвкушении добычи. Я не на шутку испугалась, и мне захотелось броситься наутек. Я молча развернулась и пошла из леса, не чувствуя ватных ног и не замечая, куда иду. На этот раз он не остановил меня.

Я не помню, как встретилась с подругами и тетей, не помню дорогу до дома. Все мои мысли занимал только этот беловолосый «сморчок». А в голове назойливо крутилось: «Мне нужна ты! Я желаю тебя. И собираюсь жениться на тебе». Дома я забежала к себе в комнату и подошла к висевшему на шкафу зеркалу. Долго всматривалась в отражение, пытливо изучая свое лицо.

Волосы и вправду стояли дыбом. Я всегда их считала наказанием. И даже тетушка при расчесывании иногда в сердцах называла их «лохматой бедой». Они прямые и очень густые, но ужасно непослушные. Все аккуратные косы и тугие узлы распадались уже через час, а волосы путались и упрямыми мочалками торчали в разные стороны. К тому же они ужасного цвета. Хотя тете цвет нравился, и она называла его «каштановым». А мне он напоминал цвет шкуры той злосчастной коровы, которая загнала меня в навоз. «Бурые», вот они какие! Но в свете костров, они, наверное, были огненными. Как у дикарки!

Светло-карие глаза сейчас казались больше и возбужденно блестели, на щеках пылал яркий румянец. Сейчас меня можно было назвать красавицей. Так оживил мой облик этот совершенно необычный разговор.

Я была не права, когда сказала, что это происшествие выбило меня из колеи и взволновало меня на некоторое время. Нет. Оно внесло в мою размеренную жизнь тревожное беспокойство и сумятицу в мыслях и чувствах. Эта ночь принесла мне не только волнение, но и бесконечные вопросы, на которые я мучительно искала ответы. Я была настолько поглощена ими, что решила на следующее лето непременно увидеть Китчестер. Посмотреть на замок хотя бы издали и, возможно, еще раз встретить Дамьяна.

ГЛАВА 9

Мы повзрослели. Мне и Сибил шел семнадцатый год, а Виолетте — шестнадцатый. Она закончила пансион, где ее красота «отполировалась» и приобрела блеск необходимый для вступления в высшее общество. Летти всячески старалась подчеркнуть, что она уже не маленькая девочка, а опытная сердцеедка. К нам, не имевшим за плечами ни одного разбитого сердца, она относилась с показной жалостью и презрением.

— Каково быть невзрачной? Не видеть ни одного пылкого взгляда, не слышать ни одного страстного слова — это все равно, что засохнуть в монастыре! Я бы умерла, если бы была как вы!

— Не волнуйся, ты не такая, как мы, — отвечала я на эти сетования, — и засохнуть тебе не грозит! Если только захлебнуться в частом поливании.

Вдобавок с этого лета Виолетта звалась «дебютанткой». Сезон обычно длился от пасхи до августа. И Лети должна была быть готова к весне следующего года. Она ни о чем другом не могла говорить! Даже все еще прекрасный кузен Стив не так занимал ее мысли, как «выезды». Балы… танцы… веселье… и армия поклонников, жаждущих заполучить ее руку.

В связи с предстоящим выходом Виолетты в свет наш тихий Гарден-Роуз гудел, как пчелиный рой. Повсюду обсуждали волнующее событие, делали мыслимые и немыслимые предположения.

Я слышала, как однажды миссис Додд, которая, естественно, лучше всех разбиралась в этих вещах, объясняла миссис Лонгботтом:

— Ну, конечно, двор — это одна грандиозная ярмарка, где девицы выставляют себя напоказ, как роскошный товар. Это торжище, где все уже заранее обговорено и оформлено… Выигрывает тот, кто больше заплатит, или чьи связи обширнее. Однозначно, юная мисс Тернер уже продана! Или сделка будет совершена в ближайшее время после дебюта. Я в этом абсолютно уверена!

В эти дни я не раз ловила себя на мысли, что вовсе не горю желанием стать дебютанткой. Мне не хотелось оказаться в рядах девиц, демонстрировавших благородному обществу достоинства, имеющиеся у них в активе.

Тетя Гризельда и Сибил были задействованы в подготовке к этому великому событию и проводили у Тернеров с утра до вечера.

— Мисс Уилоуби — настоящее сокровище! — неоднократно повторяла миссис Тернер. — Она понимает, что вызвать сюда швею из Лондона, да что там говорить, даже из Солсбери, было бы накладно для нас. И была так любезна, что согласилась помочь нам.

Но особо обсуждаемой новостью в деревне был предстоящий визит маркизы Грэдфил, которая вызвалась протежировать дебютантку. Виолетта жаждала с ней увидеться, и все время представляла, какое впечатление произведет на нее своим совершенством.

— Ее услуги стоят дорого, но маркиза очень помогла кузине Джине, — сказала она как-то. — Та такая простушка, а как удачно вышла замуж! Благодаря деньгам, конечно, а не своему личику.

— Вероятно, деньги приносят больше пользы, чем личико, — не удержалась я от замечания. Но Летти, увлеченная созерцанием самой себя в зеркале, не услышала моих слов.

Маркиза должна была приехать в середине июля и, познакомившись с Виолеттой, дать окончательный ответ — будет ли помогать Тернерам. Поскольку, как говорила тетя, она колебалась, стоит ли ей связывать свое имя с семьей, чьей главой является всего лишь пятый сын графа, пусть даже и Уэстермленд.

Ничем и никем не занятая и предоставленная самой себе, я проводила дни в уединении, наслаждаясь любимыми книгами. Расстелив одеяло, я лежала в саду в тенистом уголке и слушала стрекот кузнечиков и жужжанье пчел. Дни текли вяло и сонно, отчего на душе становилось тоскливо. Пресытившись этим бездельем, я решила воплотить в жизнь, давно задуманную идею.

Были две вещи, которых я желала: во-первых, взглянуть на замок Китчестер, а во-вторых, хотела хоть одним глазочком посмотреть на графа.

Одна из теорий тетушки гласила: если хочешь чего-то очень сильно, то так и будет. Но при условии, что сделаешь все возможное, чтобы желание исполнилось.

— Удача и решительность — вот что важно для успеха! — любила говорить тетя.

Еще в прошлом году после встречи с Дамьяном на летнем празднике, я с уверенностью осознала, что мне просто необходимо, наконец, увидеть этот таинственный замок. Думы о нем занимали мое воображение с самого детства, но за все это время, что провела здесь, я так и не решилась на знакомство с ним. Но в этот раз я ехала домой с надеждой посетить место, где родился и вырос мой отец.

Но прошел почти весь июнь, прежде чем я обратилась к тете, чтобы узнать дорогу к замку.

— Ну, наконец-то ты отважилась! — воскликнула она. — Я уж думала, этого никогда не случится!

— Тетя, а вы сами там были?

— Конечно! Разве я могу, живя рядом, спокойно игнорировать такую достопримечательность. Естественно, меня никто внутрь не приглашал. Но в округе замка я частенько гуляла, любуясь древними стенами… Да-а… давно я там не была — больше двадцати лет!

— Но как же разговоры, что к замку нельзя приближаться? Я знаю, что некоторые бояться говорить о Китчестерах. А взглянуть на замок — считают, чуть ли не самоубийством.

— В деревне полно трусов, веривших в самые нелепые слухи. Причем сами же их и распускают! Уйма людей, из простых, часто бывающих там! Мистер Лонгботтом носит почту, а миссис Додд раз в три месяца посещает замок по делам комитета. Они до сих пор живы и здоровы. Немало и других из соседних деревень, кто работает там.

— Братья Бредли в прошлом году появились на празднике лета вместе с тем белобрысым парнем из замка. Его еще все считают наследником.

В следующий миг, я пожалела, что сказала об этом. Тетя внимательно посмотрела на меня.

— Так вот в чем причина твоей нервозности, когда мы возвращались. Ты сидела пунцовая, словно перезревший помидор. Я, глупая, думала, что все из-за костров! — она тревожно всматривалась в мое лицо. — Он тебе ничего не сделал?