Страстный призыв - Харри Джейн. Страница 15

— Я рад, что ты можешь позволить себе расслабиться, — хмуро произнес сэр Герберт, неодобрительно окидывая взглядом ее наряд. — Но впредь будь добра докладывать, что собираешься исчезнуть так неожиданно, и ставь меня в известность, где тебя искать.

— Понимаю. — Она медленно отодвинула чашку. — Приятно, что ты обо мне беспокоился.

— Беспокоился? — Темные брови непонимающе взметнулись вверх. — А почему, собственно, я должен был беспокоиться о тебе? Ты взрослая, самостоятельная женщина и в состоянии сама позаботиться о себе. Хотя, надо признаться, я был удивлен, узнав, что ты вела себя столь безответственно. Но ты вернулась, и не будем больше говорить об этом. Ты прекрасно справилась с заданием. — Он кивнул ей. — Отличная сделка. Я горжусь тобой, девочка!

Вот они, долгожданные слова, подумала Джоанна, которые совсем недавно пролили бы бальзам на мою душу. Но сейчас они почему-то совсем не трогают меня, напротив, даже как-то неприятны.

Усталый голос Мэтью Росса эхом отозвался в ней: «Вы истинная дочь своего отца, мисс Остер».

— Я рада, что ты доволен, — тихо сказала она.

— Загляни в офис завтра утром. — Отец взял отпечатанный отчет. — Позавтракаем вместе и обсудим все в деталях. — Он кивнул ей и ушел так же внезапно, как появился.

Ушел, оставив лишь свои наставления, холодно заметила Жанет, и, как всегда, даже не поинтересовавшись моей жизнью. Она посмотрела в окно на серый лондонский день и вдруг почувствовала легкую дрожь.

— С вами все в порядке, мисс Остер?

Жанет споласкивала лицо холодной водой, наклонившись над раковиной. Услышав обращенный к ней вопрос, она оглянулась и, поймав внимательный взгляд Бланш Мирроу, раздраженно поджала губы. Приступ тошноты был ужасен, казалось, ее выворачивает наизнанку. Успокаивала лишь мысль о том, что никто не видит ее состояния. Но, оказывается, она ошибалась — свидетель все же был...

Девушка выпрямилась, с тревогой сознавая, что комната все еще плывет перед ее глазами, а рука, прижимающая ко рту бумажную салфетку, предательски дрожит.

— Все прекрасно, — солгала Жанет, отворачиваясь от зеркала, не в силах видеть свое бледное, безжизненное лицо. — Наверное, я что-то не то съела...

Бланш нахмурила тонкие брови.

— Надеюсь, не в нашем кафе? Пожалуй, следует сказать повару!..

Джоанна с досадой бросила скомканную салфетку в корзину для мусора.

— Не нужно никому ничего говорить, мисс Мирроу, — холодно возразила она. — Нет нужды поднимать панику.

— Простите мою назойливость, но ведь это уже не первый раз за неделю. — Бланш пристально взглянула на девушку. — Вы уверены, что вам не нужно обратиться к доктору?

Жанет закусила губу, проклиная про себя несдержанных на язык сослуживцев.

— Очень может быть. Я не хочу подвергать опасности всех окружающих. Пожалуй, мне лучше пойти домой и полежать денек в постели, чтобы избавиться от этого недомогания...

Бланш Мирроу подавила легкий смешок.

— ...и распространения его среди других сотрудников, — продолжила она фразу Жанет. — Будем надеяться, что этот вирус не передается воздушно-капельным путем!..

— Я уверена, что это не гепатит. — Джоанна уже едва сдерживала раздражение. — Вероятно, просто желудочный грипп. Я пойду домой, но сначала разберу почту, если вы, конечно, не возражаете.

— Разумеется! — Каждое слово Бланш было наполнено сарказмом. — Но, полагаю, мне следует сообщить сэру Герберту о вашей болезни?

— Это совершенно излишне, — быстро сказала Жанет. — Завтра я вернусь на свое рабочее место.

С тех пор она, по выражению отца, «симулировала». К сожалению, ничто не могло укрыться от его всевидящего ока и пристального внимания мисс Мирроу.

Работа постоянно скапливалась на ее столе, не позволяя Джоанне даже в мыслях побыть наедине с самой собой. Во время уик-эндов она была обязана присутствовать на обедах у сэра Герберта в качестве хозяйки. Марионетка вернулась на сцену и подчиняется любому движению руки кукловода, с горькой иронией думала Жанет. Не дай бог намекнуть на свое нездоровье, это вызовет преувеличенный интерес всех, а она вовсе не хотела этого.

Джоанна с трудом дошла до своего офиса. Ее секретарша Николь с тревогой посмотрела на нее. Бланш Мирроу дорого бы заплатила ей за любую информацию, хмуро подумала Жанет, усаживаясь за стол.

— Есть что-нибудь срочное? — спросила она, просматривая почту.

— Не думаю, мисс Остер. — Николь колебалась. — Но одно письмо — с пометкой «лично», и я не стала вскрывать его.

— Да? — удивилась Жанет, вертя в руках красивый конверт с изящной надписью «мисс Джоанне Остер», и, борясь с подступающей тошнотой, поспешно вскрыла его. Ее брови удивленно приподнялись: приглашение на открытие лондонского отделения «Галереи Беллоуз». — Беллоуз? Мы имели с ними дело, Николь?

— Затрудняюсь ответить, мисс Остер. Я сейчас узнаю в отделе информации.

Открытие галереи, говорилось в приглашении, должно состояться через неделю. Скорее всего, это обычная коммерческая уловка, и идти туда не обязательно. Но кто-то ведь взял на себя труд пригласить лично меня, подумала Джоанна и пометила в еженедельнике дату и время.

— У нас нет с ними общих дел, мисс Остер, — сказала, вернувшись, секретарша. — Но Камински слышал о них. Он говорит, что «Галереи Беллоуз» есть в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Мадриде, Париже, Ницце. По-видимому, они специализируются на традиционной живописи и скульптуре. — Николь сделала паузу. — Что с вами, мисс Остер, вы побелели как мел?

— Действительно, я скверно себя чувствую, — призналась Жанет, удивляясь, что ее голос звучит достаточно естественно. — Я тут кое-что написала, так что тебе есть чем заняться, а мне на сегодня, пожалуй, хватит.

— Вы в состоянии сесть за руль? Может, вызвать такси?

Николь была не на шутку взволнована. Она не помнила, чтобы мисс Остер когда-нибудь болела. Неужели и этой стоической женщине присущи человеческие слабости?..

— Не нужно никакого такси, и пожалуйста, не поднимай шума. — Жанет постаралась смягчить резкость слов подобием улыбки. — Завтра с утра я опять буду как огурчик!

Господи, молила она, направляясь к двери, пожалуйста, пусть это окажется правдой.

Джоанна очень любила вид на Темзу, открывающийся из ее окна. Ей всегда нравилось наблюдать оживленное движение по реке. Сегодня же она смотрела в окно невидящим взглядом, щурясь от бликов солнца, играющих на темной глади воды.

В эту ночь она почти не спала, отказываясь поверить очевидному. Жанет и сейчас убеждала себя, что вчерашние подозрения не могут быть правдой, хотя тест подтверждал, что это именно так. Она беременна. Ничего более невероятного не могло случиться!..

— Нет, — вырвался у нее мучительный стон. — О Боже, нет!

Неужели одна безумная ночь за всю ее осмотрительную, правильную жизнь привела к такой расплате? Неужели это действительно случилось?

Она — Джоанна Остер, которая никогда не совершает ошибок, всегда тщательно взвешивает все «за» и «против», осторожно принимает решения и обдумывает возможные последствия. Всегда... Кроме одного-единственного раза, когда она потеряла голову и позволила вихрю безумия закружить ее, чтобы потом, стихнув, выбросить на берег одиночества и отчаяния.

Жанет ухватилась за край раковины, чтобы не упасть. Стены ванной, казалось, готовы были рухнуть. Она бросилась в гостиную, надеясь, что высокий потолок, светлый тон обоев и огромное окно станут для нее спасительным оазисом.

Нужно привести в порядок свои мысли, твердила себе Жанет, это лучшее, что можно сделать. Естественно, глупо проклинать свой столь четко сработавший организм, но проблема существует и требует немедленного решения. Какое-то время она соображала, что же предпринять, потом, схватив сумку, рванулась прочь из квартиры, туда, где на частной стоянке был припаркован ее автомобиль.

Рабочий день вот-вот начнется, ее отсутствие заметят, и последует шквал звонков, вопросы, на которые она не сможет и не захочет отвечать.