Король мечей - Стоун Ник. Страница 5

Бежевые приматы продолжали перебрасывать друг другу револьвер. Затем одна обезьяна развернулась и увидела приближающихся сзади рыжих «гангстеров», вялые подбородки которых покачивались как маятники.

Неожиданно «гангстеры» зарычали, громко и свирепо, и заглушили звук выстрела. Макс заметил вспышку и повалился на землю. Бежевые обезьяны бросились врассыпную. А из ворот валом валили гориллы, бабуины, шимпанзе, макаки и орангутанги.

Макс поднялся, и в этот момент ему на руки прыгнула обезьяна. Она вся тряслась от ужаса и очень сильно воняла. Он побежал, что было непросто, если учесть, что на одной руке у него сидела обезьяна, а другой приходилось тащить раненого копа. Наконец подскочил Джо, взял копа на себя, и они успели последними вбежать в проход, спасаясь от визгливо кричащих возбужденных приматов. Дверь за ними закрылась.

А труп остался лежать там, где лежал. Сейчас было не до него.

3

Джемма Харлан, патологоанатом морга округа Дейд, любила заниматься аутопсией под музыку. Причем громкую, чтобы заглушить характерные звуки, возникающие, когда приходилось пилить кости или бить по ним молотком, а также неприятное хлюпанье, когда отделялась кожа лица от черепа, или пуканье, когда выделялись газы. В общем, звуки, которые издавали обитатели здания, по какой-то причине задержавшиеся в нем за считанные секунды до разрушения. Музыка также помогала не замечать и еще кое-какие мелочи, но очень ей неприятные. Например, кислый аммиачный запах, какой издавали дымящиеся опилки кости, оседающие на горячей дисковой пиле, или токсичные мелкие брызги, возникающие, когда та же пила задевала мягкую ткань или когда Джемма вытаскивала из свода черепа мозг, напоминающий большого уродливого моллюска. К тому же музыка притупляла чувство, которое всегда овладевало Джеммой, с тех пор как ей исполнилось сорок два, то есть уже бог весь сколько лет назад. Холод, скопившийся где-то в центре грудной клетки. Это чувство не давало забыть, что наступит время и ее саму привезут сюда или в похожее место, вырежут органы, включая мозг, взвесят, а потом выбросят в мусорный контейнер. После чего подтвердят причину смерти и заполнят соответствующий формуляр.

Джемма нажала кнопку воспроизведения на портативном кассетнике, куда поставила запись хитов Берта Бакара и Хэла Дэвида, инструментальную версию их красивых жизнерадостных песен, которые очень любила. В данном случае без вокала, чтобы не отвлекаться.

Препарировать свой первый сегодняшний труп она начала под звуки мелодии «Этот парень влюблен в тебя». Труп знаменитый, его обнаружили в «Парке приматов», что вызвало массовое бегство его обитателей. Прошло четыре дня, а обезьян по-прежнему отлавливали в городе и окрестностях. Многие погибли под колесами автомобилей либо застреленные, когда лезли в дома. Их принимали за грабителей. Часть осела в болотах Эверглейдс, присоединившись к многочисленной общине экзотических домашних питомцев, которых хозяева бросали тут каждый год. Иногда на болотах обнаруживали львов, тигров, волков и удавов.

Джемме помогали трое патологоанатомов. Двое штатных. Выходец из Сальвадора, Хавьер, — он был почти так же опытен, как она, — и Мартин, который работал всего пять лет, и его по-прежнему часто тошнило, особенно когда он начинал пилить. Третьим был ассистент или, если называть правильно, лаборант-препаратор. Бюджет города не позволял иметь в штате данную единицу, поэтому им присылали практикантов из медицинского института или полицейской академии. Этих постоянно тошнило или они падали в обморок. Тут оказывал неоценимую помощь Мартин. В юности он играл в футбол и по-прежнему был быстрый на ноги. Успевал схватить практиканта прежде, чем тот падал на пол, и предотвращал ушибы и последующие разбирательства. Конечно, это требовало от него быть постоянно настороже, но он ни разу не подвел.

Взрыв наркомании в середине семидесятых годов изменил в Майами характер смертей. Раньше людей стреляли, резали, забивали до смерти, травили, топили или они тонули сами, но все это были обычные преступления. Бытовые ссоры, ограбления, самоубийства. Правда, иногда Джемме приходилось препарировать трупы после политических покушений и даже собирать по частям останки жертв гангстерских разборок, которые прибивало к берегу в бочках от нефтепродуктов. Наркотики существенно усложнили работу. Гангстеры-наркоторговцы не просто убивали, они перед этим пытали людей, причем очень жестоко, и Джемме, чтобы определить причину смерти, приходилось возиться с каждым трупом дольше. И оружие у них было теперь иное. Не пистолеты и не ружья, а автоматы и автоматические винтовки, начинявшие тела множеством пуль. Порой на одно их извлечение уходила большая часть смены. Под огонь часто попадали и случайные прохожие, оказавшиеся поблизости. Джемма не видела ничего подобного, даже когда работала в Нью-Йорке. Кажется, совсем недавно процент убийств в Майами был много ниже среднего по стране. Здесь любили селиться пенсионеры-евреи невысокого достатка и безобидные кубинские беженцы, противники Кастро. Теперь город превратился чуть ли не в столицу преступного мира. Людей в нем продолжали убивать.

Морг был постоянно переполнен. Недавно пришлось взять в аренду у компании «Бургер кинг» несколько грузовиков-холодильников. Там держали то, что не вмещалось в помещения.

Джемме хотелось взять отпуск, длинный, а может, вообще сменить работу. Больше ей не нравился Майами. Когда-то после кошмарного Нью-Йорка этот город показался ей почти что раем, а теперь тут было то же самое, лишь климат получше и люди говорили немного по-другому.

Она провела внешний осмотр тела. Ничего особенного, кроме того, что оно совершенно лишено волос. Незадолго до смерти неизвестный тщательно выбрил все участки, где они росли. Выстрижены даже ресницы.

— А я слышал, что волосы и ногти продолжают расти и после смерти, — пробубнил молодой голос сзади. Это сегодняшний лаборант-препаратор, Ральф. Они познакомились пять минут назад, и Джемма не знала, как он выглядит, поскольку могла видеть только его глаза, умные и голубые. Остальное скрывала маска.

Джемма устало вздохнула:

— Выдумки киношников. После смерти кожа человека, у корней волос и вокруг ногтей, обезвоживается и сморщивается. Вследствие этого волосы и ногти кажутся длиннее. Создается иллюзия роста. На самом деле этого нет. Ясно?

Он кивнул. Джемма не зря старалась. Сегодня практикант узнал кое-что новое.

Она продолжила осмотр, отметив на губах трупа шестнадцать проколов — по восемь сверху и снизу, — а также глубокие вмятины. В некоторых местах кожа порвана. Рот мертвеца зашит.

В носу оказались проколы с обеих сторон, прямо посередине, слегка покрытые коркой засохшей крови. В нижней части ноздрей сделан небольшой горизонтальный надрез, той же ширины, что и на губах. Нос тоже зашит. Причем для этого использовали длинную толстую иглу и соответствующие нитки. Джемма видела подобное прежде, но не могла вспомнить детали. Один раз в Нью-Йорке, другой здесь. Это имело какое-то отношение к ритуалам черной магии. Джемма решила посмотреть потом в компьютере, поискать какую-нибудь ссылку.

— Вы будете вскрывать череп? — спросил Хавьер. Обычно Джемма оставляла это ему.

— Посмотрим, в каком состоянии внутренности.

Под мелодию «Взгляд любви» она сделала Т-образный разрез от плеч до середины груди и дальше до лобковой области. Обычно в этот момент лаборанты-препараторы начинали падать в обморок.

Внутренности выглядели так, как должны выглядеть. Примерно как товар мясного магазина через две недели после того, как владельцы его закрыли, оставив все внутри. Органы не только изменили цвет — вместо красных и темно-бордовых стали серовато-синими, — но также форму и консистенцию. Стали вязкими, а у некоторых насекомые проели закрепляющие нити, и они вообще отделились от скелета. К ее удивлению, Ральф и Мартин стояли рядом. Ральф, похоже, даже получал удовольствие.

Джемма взяла большой шприц и начала извлекать кровь и жидкость из сердца, легких, мочевого пузыря и поджелудочной железы. Проколола желудок и наполнила шприц содержащейся там зеленоватой жидкостью. Игла вдруг засорилась.