Король мечей - Стоун Ник. Страница 66

Они сидели лицом в разные стороны в смежных кабинках в конце зала кафе «Вулфи» на Коллинз-авеню. Просторное заведение было оформлено под вагон-ресторан. Зеркальные колонны, кожаные, отделанные красным бархатом сиденья, лампы в стиле ар-деко, пол, выложенный бежевыми и коричневыми плитками.

— По слухам, он король преступного мира Майами. Занимается всем — наркотики, проституция, рэкет, игорный бизнес, угоны автомобилей и так далее. — Дрейк разделил «башню» пополам и разрезал на пять небольших частей, но количество еды по-прежнему впечатляло.

— Как же получилось, что я о нем ничего не знаю? — спросил Макс.

Сегодня его информатор пришел одетый под бразильского футболиста. Желто-зеленая рубашка, синие шорты, белые носки без пятки. Рядом лежал мяч.

— Никто о нем ничего толком не знает. Все говорят разное. Послушаешь одних, Букман существует. Послушаешь других — вроде нет. Кое-кто утверждает, что его выдумали гаитяне, чтобы пугать им негров, которых они грабят. В общем, страшилка. А сами гаитяне считают, что он существует. Правда, это мнение простых, тех, что недавно приехали. А богатые, с кем я имел дело, тоже думают, что это ерунда.

— А ты? Что думаешь ты?

— Я ведь не коп, Мингус. Передаю, что слышал и видел. Но если ты желаешь выслушать мое мнение профана, то скажу так: у тебя уже должны были иметься на него какие-нибудь бумаги. Никто такой большой не может проходить незамеченным. Обязательно оставит след.

— Да. — Макс кивнул и глотнул густого сладкого черного кофе, затем затянулся сигаретой.

— Странно все это. Те, кто верит, что Букман существует, не знают, как он выглядит. Вернее, знают, но все описывают по-разному. Одни говорят, что он белый, другие, что черный, некоторые, что латинос, а женщина заявила, что он похож на китайца. И все не могут сойтись на том — он это или она. Или оно. Или просто злой дух. Я даже слышал, что у него два языка. Представляешь?

— Два языка? — усмехнулся Макс. — Женщинам это должно нравиться.

— Я тоже так решил. — Дрейк отправил в рот солидную порцию смеси мяса и квашеной капусты.

— То есть у тебя на него нет ничего конкретного?

— Да, только разговоры. Еще я выяснил, как называется банда Букмана. «Ночной клуб Барона Субботы». Сокращенно «НКБС». Ты слышал о ней?

Макс отрицательно покачал головой.

— Знаешь почему? Потому они тоже вроде как не существуют.

— Да. — Макс тяжело вздохнул и выпустил облако дыма.

— Они не похожи на наши местные банды, и на «Крипс» или «Бладс» из Лос-Анджелеса тоже, и на те, что показывают в кино, например в «Воинах», которые постоянно между собой враждуют. У «НКБС» нет своей территории и вообще никаких примет, по каким банду можно опознать. Однако все твердят, будто каждый член банды имеет рост под три метра.

Макс рассмеялся. Какая ерунда! Информации ноль, все это они с Джо уже нашли в документах.

— Твой знакомые насмотрелись фильмов ужасов.

— Мингус, я рассказываю тебе то, что слышал, — обиженно протянул Дрейк.

— Хорошо. Продолжай. Почему их называют «Ночной клуб Барона Субботы»?

— Ты смотрел фильм про Джеймса Бонда «Живи и дай умереть»?

— С Глорией Хендри из «Черного Цезаря»? Да, смотрел.

— Помнишь, в конце фильма там появился такой тип в хвосте поезда? Большой черный дядя с выбеленным лицом, в цилиндре и фраке. Он еще громко смеялся.

— Хм… да.

— Так это Барон Самеди, бог смерти вуду, он приходит только по ночам. Самеди на французском означает ночь с субботы на воскресенье.

— Выходит, банда Букмана собирается по ночам в субботу? Как мормоны?

— Не знаю, когда они собираются, — промолвил Дрейк, продолжая жевать, — но поклоняются они Самеди. Совершают дикие обряды с человеческими жертвоприношениями. Я знаю, ты станешь смеяться, но я слышал, будто люди, которых они убивают, умирают не по-настоящему. То есть умирают, но потом возвращаются. Ну, как зомби.

Дрейк замолк, ожидая, что Макс начнет его высмеивать.

— Кто-нибудь говорил о стрельбе в зале суда в апреле? — спросил Макс. — Упоминал Жана Ассада?

— Да, упоминали… говорили, что этот парень, открывший там стрельбу, был зомби.

— То есть это организовал «НКБС»?

— Ага. Ассад проштрафился, украл у Букмана героин. За это его принесли в жертву и зомбировали. А затем Соломон приказал ему пристрелить этого колумбийца в зале суда.

— Что еще ты слышал о банде?

— Они из Гаити, по крайней мере главари. Но на них работают… трудно сказать, кто не работает. Кубинцы, колумбийцы, ямайцы, черные, белые, евреи… Однако эти люди в банду не входят. Делают свое дело, им платят, и все.

— Они знают, на кого работают?

— Большей частью нет.

— Можешь назвать какие-нибудь фамилии?

— Слышал только одну — Кармин Десамур. Гаитянин.

Макс сразу вспомнил Эву Десамур.

— Сутенер с зелеными глазами, о котором ты спрашивал. У него самые лучшие шлюхи в Майами. Делит их на масти, как в игральных картах, основываясь на внешнем виде, сколько они смогут заработать. Черви — это сливки. Пики — заплесневевший сыр, ну, уличные проститутки, понимаешь? А между ними йогурт и молоко. У всех девушек Кармина на внутренней стороне бедра есть небольшая татуировка, которая указывает масть. Если девушка начала как Бубна, а потом стала Трефой, рядом ставят новую татуировку, а старую перечеркивают.

— Клеймят, как скот, — пробормотал Макс.

— Кармин не обычный сутенер, — продолжил Дрейк. — Не типовой. У него нет шубы на меху, он не носит золота и бриллиантов, не шикует. Одевается неброско, как бизнесмен, и машина у него не сутенерская. Если ты его увидишь, никогда не примешь за сутенера. Подумаешь, что он работает в банке или где-то еще. Спокойный такой, вкрадчивый, падла, и, я слышал, красавчик. Остальные сутенеры, промышляющие в городе, его боятся как огня. Потому что у него есть подручный, бык, он его использует, когда нужна силовая поддержка. Здоровый, толстый, проходит под именем Леденец. Говорят, постоянно жрет сладости. Своих зубов у него нет. Имеет вставные, острые. Говорят, вопьется ими в лицо человеку и откусит кусок. Вот такой изверг. Сутенеры как увидят, что идет Кармин, сразу разбегаются. Захочет он взять у них какую-то самую лучшую шлюху, сдают без слов. Иначе придет Леденец и убьет. Прямо на улице. Ему хоть бы что. Сейчас уже сутенеры красивых на улицу не выпускают, знают: Кармин все равно заберет.

— У Леденца есть имя, фамилия?

— Все его зовут Леденец.

— Что еще ты о нем слышал?

— Ничего особенного, кроме того, что он очень жестокий и никого не боится. Ездит на машине с двумя лесбиянками. Сучки с хорошими задницами, но такие же твари, как и он. Вроде его охрана.

— Известны их имена?

— Нет. — Дрейк отправил в рот очередную порцию мяса и прожевал. — Ты помнишь Кука Ганнелза?

— Конечно.

В начале семидесятых годов на Кука Ганнелза работали свыше сотни проституток. Он называл себя Королем Сутенеров и разъезжал на розовом «кадиллаке» с открытым верхом. Иногда восседал там в горностаевой накидке с настоящей золотой короной на голове. Ганнелз был гад из гадов. Говорили, что если девушка утаивала от него какие-то деньги, он вливал ей в горло жидкость для очистки канализации или кислоту из аккумуляторных батарей. Он даже заснял один из таких актов на пленку и показывал новеньким, чтобы знали.

— Потом он неожиданно исчез, — сказал Дрейк. — Все думали, что с ним расправились недруги, закатали в бетон и выбросили в море. Но теперь я услышал, что это были не просто недруги, а банда Букмана. Они сделали с ним то же самое, что он со своими девушками. А сразу после его исчезновения на сцене появился Кармин и продолжил бизнес.

— Интересно, — произнес Макс. — Я видел Кармина однажды. Он ростом пониже, не три метра.

— Да, я слышал. — Дрейк слизнул горчицу с углов рта. — Насчет роста, думаю, это страшилка.

— Они могут передвигаться на ходулях, как в цирке, — предположил Макс. — А Эва Десамур не всплывала в разговорах?