W-51 - Ришелье Ник. Страница 33

  Выстрел из немецкой снайперской винтовки развеял тишину, как танк, проехавший по тихому-мирному ржаному полю.

   - Пора, - шепнул Дитрих, и Руди, поймав в прицел одного из лучников, нажал на спусковой крючок. Пуля попала точно в глаз эльфу, и, задержавшись на секунду на ногах, Перворождённый упал на травку, как тренировочный манекен. Оставшийся остроухий не знал, откуда точно стрелял снайпер, но справедливо полагал, что из кустов спереди, где и засел Руди. Зачем-то крутанувшись на месте, лучник стал стрелять, не целясь, рассчитывая больше на удачу. Можно подумать, что эльфы перешли на полностью автоматическое оружие - больно часто летели стрелы. Эльф успел выстрелить около пяти раз, прежде чем снайпер, ругаясь, дослал следующий патрон в ствол, получил возможность прицелиться и всё-таки произвёл выстрел, закончившийся блестящим попаданием в голову.

  Всё это время Дитрих думал, что если не одна, так другая стрела пришпилит их с Рудольфом к деревьям позади. Как можно так быстро стрелять из допотопной штуковины? Немцы выжили чудом, но всё-таки в этот раз победа осталась за землянами.

   - Где третий? - кричал сержант Томсон, спешивший на помощь Маранелло, кряхтящим в полусогнутом состоянии. Руки гангстера что есть сил сжимали "М-16", но воспользоваться оружием в таком состоянии не получалось, попытки встать перекрывала дикая боль сразу во всём теле.

   - Су-ука, - прошипел Тони. - Надо же, так об землю шваркнуть... нет, она положительно... хотя какой там положительно - отрицательно, сволочь. Разве может сволочь быть положительной?

   - Где третий эльф? - к гангстеру подбежал сержант, постоянно держа наготове автомат. - Остроухий не мог испариться!

   - Не третий, - пробурчал Маранелло. - Третья... падла, как больно... хренакнула о травку, прямо о камни... и убежала. А вы кто? Военная полиция?

   - Нет, - Томсон закинул автомат за спину, протягивая руку Тони. - Вставайте, времени мало, надо спешить. Ещё десяток ребят попали в переделку, прямо как вы.

  - Что вообще происходит? - сержант поддерживал хромающего к "Ханомагу" мафиози. - Где я оказался? Я разбираюсь в оружии и униформе, вы одеты, как десантники времён Второй Мировой, что за х..рня здесь творится?

   - Вам всё объяснят, - Томсон помог Маранелло залезть в бронетранспортёр. - Потом, в замке. А пока надо выбираться отсюда, слишком много остроухих вокруг - та эльфийка сбежала, в любую секунду может вернуться с отрядом лучников. Надо спешить.

   Тони решительно ничего не понимал. Откуда здесь этот десантник, зачем ему устаревший автомат Томпсона, и почему они свободно говорят на немецком с фашистами из дивизионной разведки. Ни хрена не ясно. Дурдом, да и только. Единственное, что утешало Маранелло - загадочный замок, в котором, если верить этому сержанту, всё объяснят на пальцах, самое сложное разжуют и в рот положат.

  Мотор "Ханомага" взревел, и бронетранспортёр, подняв тучу пыли, на всех парах устремился к следующему месту, высчитанному Рейденом - спасать очередных соотечественников.

  Вёл Ганс - при всей занудливости, с баранкой он справлялся лучше всех. Рядом сидели Рыжий, Михаэль и Руди. Дитрих на всякий случай не отходил от заднего пулемёта, а Томсон от курсового. Бронетранспортёр мчался быстро, насколько позволяли дорожные условия и мастерство водителя.

  Мимо пролетали деревья, ветер обдувал кузов со всех сторон, а лязг гусениц никак не давал расслабиться. Правда, последнего никто и не требовал, скорее, наоборот, потому что земляне дерзнули забраться на территорию врага, который, как показала практика, не щадил никого.

  Итак, сегодня Руди убил первых остроухих. Событие, можно сказать, знаковое - если раньше эльфы могли и смягчить приговор, или обращали мало внимания на Вольфенштайн, то теперь всё стало серьёзнее. Как уже говорилось, жизнь для эльфа священна. Надо ли говорить, чья же жизнь всё-таки священнее? Как говорится, все равны, но некоторые равнее... и теперь остроухие зашевелились, за землян возьмутся по-иному, и наказание будет куда страшнее, даже хуже смерти. Так всегда происходило, когда задевалась гордость Перворождённых. И, что самое поганое, слишком много вероятности в пользу того, что исключений не будет.

  Конечно, майор и в страшном сне не представлял, как добровольно пойдёт сдаваться остроухим в надеже снискать более лёгкую участь, но теперь, когда мосты сожжены, стало несколько спокойнее.

  Рубикон перейдён, жребий брошен. Сейчас Михаэль чувствовал себя как минимум Юлием Цезарем, входящем в Рим с видом победителя. То есть, конечно, ещё не победил, но планы майора просто не оставляли места поражению, а такие, как ни странно, всегда имеют больше шансов на претворение в жизнь. И, похоже, сейчас главное - не остановиться, не "сойти с рельс", начав войну, закончить блистательнейшей победой, ошеломить весь W-51 и спасти Землю.

  Джонсон более-менее очнулся, остальные спецназовцы тоже. Теперь все тупо ходили вокруг фургона, пытаясь свыкнуться с новой обстановкой. Сержант абсолютно не представлял, что можно делать дальше - кто повнимательнее, заметили, что деревья не похожи на земные, даже те редкости, что выставлялись на обозрение в ботанических садах, и не преминули сообщить об этом командиру. Можно подумать, у него и так забот мало. Что делать - непонятно. Что сделали террористы - тоже непонятно.

  Возможно, это какое-нибудь психотропное оружие, но Джонсон слабо представлял психотропное оружие, пусковой установкой для которого служит противотанковый гранатомёт. По крайней мере, здравый разум, обязательный для любого уважающего себя спецназовца, представлять отказывался.

  Везде сплошные неясности. И приходится сидеть на месте, хотя, по тому же здравому разуму, следует загнать спецназовцев в фургон, сесть за руль и, не раздумывая над ерундой, отправиться искать ближайший населённый пункт. Останавливало лишь то, что Джонсон понятия не имел, где подобный располагается. Сержант почти дошёл до того, чтобы ехать непонятно куда, расходуя драгоценный бензин, но шум подъехавшего буквально вплотную немецкого бронетранспортёра времён Второй Мировой заставил резко поменять планы.

  Спецназовцы уже целились в "Ханомаг" из всего доступного оружия, а в "Радуге-7" деньгами не обижались, и имели привычку как можно больше вооружения возить с собой. Вот и сейчас в броневик уставились самые различные стволы - пара дробовиков, безгильзовые винтовки и даже противотанковый гранатомёт.

   - Не стрелять! - скомандовал Джонсон. Приходилось кричать, все сняли шлемы с гарнитурой - жарко, да и никого не видно. Зато теперь подъехали... неизвестно кто. Вроде немецкий броневик. Что за фашисты? Ладно, сейчас всё станет понятно.

   - Не стреляйте! - вторил голос из "Ханомага". - Мы выходим.

  Демонстративно держа руки широко разведёнными в стороны, через заднюю дверь вышел безоружный солдат в... американской форме сорок лохматого года! Логика проигрывает по всем статьям - солдаты американские, а броневик, как только что из Германии. Непорядок. А может, стоит просто... сменить логику?

  Пока Джонсон всё это обдумывал, из броневика так же медленно вышел обер-лейтенант, уже в немецкой форме. Пинаемая логика отвесила болезненный щелчок по носу.

   - Так, ребята, - перехватил инициативу Томсон. - Кто знает, какой сейчас год?

  Ему ответили, что 2020.

   - А вот и не угадали! - попытался подшутить сержант, но, увидев насупившиеся лица стражников, перешёл на серьёзный лад. - Ладно, вы хотите знать, куда и почему вас сюда закинуло, так ведь?

  Ответом ему послужило согласно-угрюмое молчание.

   - Тогда все - за мной!

  Пять минут назад Михаэль закончил рассказывать всё, что знал о W-51, и теперь спецназовцы из "Радуги-7" и дон Маранелло медленно приходили в себя. Все, как один, крепко задумались. Естественно - тут любого заклинит, мало не покажется. Замок Вольфенштайн терпеливо ждал решения, которое, может быть, определит дальнейшую судьбу.