Больше, чем жизнь (СИ) - Измайлова Кира Алиевна. Страница 21
-Здесь, - потыкал я пальцем в наколку, понимая, что отделаться не получится, - перечислены мои предки.
-Все? - изумилась девушка.
-Нет, только семь поколений, больше просто не помещается, - улыбнулся я.
-Могли бы вторую руку использовать!
-Наверно. Но как-то уж так сложилось, что обходятся одной.
-А больно было такую наколку делать?
-Еще как, - я невольно передернул плечами. - Потом еще заживает долго, чешется, сил нет... Но у нас позорным считалось хныкать.
-И ты, конечно, не проронил ни звука...
-Конечно, - согласился я. - Только палец чуть не до кости прокусил.
-А говорил, боли почти не чувствуешь, - заметила Эсси. - Помнишь? Когда руку сжег!
-Ну, это теперь, - уклончиво ответил я и прижал пострадавшую от треклятого камешка ладонь к земле, а то еще разглядывать возьмется! - Тогда-то я совсем мальчишкой был, так что...
-Ну ладно, - неожиданно оставила она эту неприятную тему. - Значит, тут перечислены твои предки? Всякие деды, бабки и так далее?
-Именно. А еще их братья, сестры, мужья, жены и прочие... Мы ведь в глуши жили, народу вокруг не так уж много, надо знать, кто тебе кем приходится, чтоб случайно на близкой родственнице не жениться.
-А ты где здесь? - снова уставилась Эсси на рисунок.
-Вот, - я не глядя ткнул пальцем. - Ньорт Головешка, сын Йолли Совы и Дильяна Шестипалого.
-А почему Головешка?
-Потому что волосы черные. У нас в роду такие встречаются, но редко. Вот, прадеда моего тоже Головешкой прозвали. У матери такое имя потому, что она на ярком свету видела плохо, а у отца на левой ноге действительно шесть пальцев было.
-И что, у вас это вот прозвище с детства - и на всю жизнь? - удивилась Эсси. - А если человек вырастет и, скажем, захочет другое имя?
-Такое тоже бывает, - ответил я и указал еще одно место на наколке. - Мой самый старший брат, Шюрь, например, из таких. В детстве его Пузырем звали, потому что толстый был. А потом он вырос, похудел, сил набрался и измордовал тех, кто его дразнил, одного чуть до смерти не забил... С тех пор его стали Диким называть.
Когда я уходил из дома, Шюрь был здоровенным, на голову выше отца детиной с мрачным взглядом и тяжеленными кулачищами. Боялись его не только сверстники.
-Правда, - добавил я справедливости ради, - старое-то прозвище уже не сотрешь, только новое добавить можно. Так он и останется для потомков Диким Пузырем...
Эсси рассмеялась.
-Ты меня обманываешь!
-Не думаю даже, - заверил я. - Вот из-за таких штучек мы особенно и не рвемся ничего менять. Ну, Головешка и Головешка, а поди знай, почему так прозвали: только за то, что масти такой уродился, или за то, что чью-нибудь деревню сжег? Так-то...
-А вот еще, - не отставала Эсси, - ты сказал, что твое имя Ньорт, но называешь себя Севером... Почему?
-Просто перевел, вот и все. А то Ньорт для этих краев слишком необычно звучит.
-Тогда я не понимаю, - нахмурилась она. - Если так, то почему ты не перевел имена родителей и брата? И если они у вас значащие, как вы разбираете, где имя, а где прозвище?
Я задумался: мне такие вопросы никогда в голову не приходили.
-Даже не знаю, - сознался я наконец. - Ну, родители - ладно, они у меня вполне божественная парочка...
-То есть?
-Йолли - это имя морской богини из младших, - пояснил я. - А Дильян - лесной дух-покровитель. Тоже, можно считать, почти бог. У нас часто называют детей в честь какого-нибудь божества посимпатичнее, считается, что это к удаче.
-А именами старшей шестерки не называют?
Я помотал головой.
-Только если часть возьмут, и то редко. Ну вот, например, если у кого-то имя начинается с "калью" или "лью" - это наверняка в честь Величайшего.
-А... - судя по выражению лица Эсси, она меня не поняла.
-Величайший - Кальювусан, - напомнил я.
-У нас его совсем иначе называют, - сказала она удивленно. - Как же так, боги ведь одни и те же!
-Ну, у Величайшего не одно имя, - пожал я плечами. - Ничего странного я тут не вижу! Так вот... вообще нечасто встретишь человека с таким именем. Того, кто сына так назовет, непременно гордецом считать станут, особенно если ребеночек еще не слишком хорош удастся. Да и маяться ему потом всю жизнь, оправдывать такое имя... А так - старшую шестерку вообще, знаешь ли, лишний раз да без дела лучше не поминать. Мало ли, в каком они нынче настроении!
-И Великого Нижнего тоже?..
-Конечно.
-А то, что ты ругаешься все время: пропасть, проваль, - это разве не обращение к нему?
Я почесал в затылке.
-Да нет вроде. Но, знаешь, мне почему-то кажется, что вот он как раз особенно сердиться не будет. Посиди с его в компании духов, обрадуешься, если кто живой к тебе обратится!
-Обижусь! - предупредила Эсси. - Хотя... пусть я и дух, но ты на воплощение Великого Нижнего все равно не тянешь!
-И на том спасибо...
-А ты его имя знаешь?
-А ты разве нет? - удивился я.
Эсси помотала головой.
-Мне никогда не говорили. У нас его если и поминали, то шепотом, а когда я попыталась найти имя в книгах, то оказалось, что оно отовсюду вымарано, можешь представить?
-Однако! - сказал я. - Значит, это давно уже началось...
-Что началось?
Пришлось пересказать ей то, что я узнал от хуторянина Сивого.
-В общем, смертознаи набедокурили, а обижают мирного бога, - заключил я.
-И правда, - согласилась Эсси. - А ты мне это имя скажешь?
-Скажу, чего ж не сказать. Только ночью, ладно?
-Хорошо, - кивнула она. - Постой, я забыла еще спросить про твоего брата... Что значит Шюрь?
-Шюрь - первенец, - пояснил я. - У кого с фантазией плохо, вообще всех детей называют по порядку - первый, второй, третий...
-Так, значит, что выходит... - произнесла Эсси, подумав. - У вас есть значащие имена и есть имена, данные в честь богов, верно?
-И еще такие, что давным-давно используются в роду, только никто уже не помнит, что они означают, - добавил я. Потом кое-что припомнил и сказал: - Но значащих тоже не особенно много. Сама понимаешь, мало кто захочет назвать сына "тупицей" или дочку - "доской". А вот в честь лучших кораблей, бывало, называли...
Эсси смерила меня подозрительным взглядом.
-Сдается мне, - произнесла она, - что корабли эти были вовсе не рыболовными суденышками! А твои сородичи - никакие не мирные рыбаки!
Я только плечами пожал - что тут скажешь, если она кругом права? К счастью, эта тема Эсси не слишком заинтересовала, она вернулась к моей наколке и снова принялась ее разглядывать.
-Интересно... - протянула она. - Мне нравится ваш обычай. Мне вот приходилось зазубривать наше генеалогическое древо, а так, по-моему, удобнее, ничего не перепутаешь! И запоминать не надо...
-Надо, - заверил я. - Я же сказал, здесь только семь поколений. А остальные-то, хочешь не хочешь, а заучить придется. Правда, я был лентяем, так что хорошо знаю свой род только до одиннадцатого колена. - Тут я невольно почесал спину, припомнив, как получил от деда поленом по хребту за нерадивость. - А сколько я не успел запомнить, точно не скажу, но изрядно...
-Ничего себе... - протянула Эсси. - Да ты родовитее меня, Север!
Я только плечами пожал. И на всякий случай не стал упоминать о достойном всяческого уважения обычае моих достославных соплеменников снимать татуированную кожу с покойников, тщательно ее выделывать, натягивать на специальные дощечки и бережно хранить в особых коробах. Это, кстати, касалось не только убитых врагов, но и умерших родных. Помню, у нас в доме таких коробов было пять не то шесть... интересно, прибавилось ли их?
-Север, а эта вязь, значит, ваше письмо? - спросила девушка.
-Ага.