Там, где живет любовь - Алексеева Светлана. Страница 62

Посредине небольшой палаты, подключенный к множеству аппаратов, на широкой больничной койке лежал Корниенко. Бледный, с запавшими глазами, он был совершенно не похож на себя.

– Дим, ты как? – тихо, вполголоса спросил Юрий.

– Нормально, братишка, – шепотом отвел тот.

– Где уж нормально… Лечиться тебе, дружище, надо, – буркнул Зубенко и, повернувшись к Кобрину, добавил: – Ладно, мне пора. Я тут ненадолго.

Попрощавшись, он, не оглядываясь, вышел из палаты.

– Дим… – с горечью глядя на друга, протянул Юрка. Усевшись на стул, аккуратно сжал руку товарища. – Ну, что тебе врачи говорят?

– Да ничего хорошего не говорят, – буркнул Корней, посмотрев на Кобрина. – Не пить, не курить, не волноваться, баб не любить! Все. Кончилась жизнь!

– Э, ну ты это брось! – возразил Юрка. – У тебя еще все впереди! Вот найдем убийцу, тогда нам всем станет легче.

– Найдем? – повторил Корниенко. Лицо его приобрело багровый оттенок и покрылось легкой испариной. – А Волошин?

– Дим, успокойся! Я не могу сказать точно. Но я уверен: убийца не Волошин! Поэтому и пришел к тебе разобраться.

– И чем я могу помочь? – прошептал Корней.

– Понимаешь, Дим, – неуверенно, боясь взволновать товарища, начал Кобрин, – мне кажется, что две из четырех платежек, выставленных на оплату рапса, подписаны не Ермаковым. По-моему, подписи поддельные…

Не успел Кобрин договорить, как Корниенко задрожал, закатил глаза и громко захрипел.

– Помогите! – выбежав в коридор, закричал Кобрин. – Позовите врача!

Глава 26

До самого утра Марина не могла уснуть.

Ворочаясь с боку на бок, она все время думала над тем, что произошло. Почему, выделив ее из сотен тысяч женщин, судьба приготовила именно ей такие сложные жизненные испытания? Смерть родителей, измена мужа, расставание с сыном, сексуальное рабство… Завтра ей предстояло новое испытание на прочность: тестирование на полиграфе.

Сколько раз она видела по телевизору, как это происходит. Как за какое-то мгновение с легкостью падает завеса лжи с убийц и маньяков, изменников и воров, взяточников и сутенеров. Смотреть на это было интересно. Смотреть со стороны. Думала ли она тогда, что и ей уготована такая же участь? От этой мысли стало страшно.

И страшно не оттого, что с ней что-то случится. Нет. Больше всего она боялась, что это хваленое чудо техники может ошибиться и ее вновь обвинят в измене и лжи. Но другого выхода у нее не было: правда нужна не только ей, но и Сергею. А ради него она готова на все.

Марина вспомнила вчерашнюю встречу с его адвокатом, Калюжным. Вспомнился их доверительный, откровенный разговор. Вместе с Кобриным он рассказал ей о предстоящем тестировании, пообещав быть рядом. Сильный, решительный, смелый, он вызывал уважение и внушал доверие. После разговора с ним Марина почувствовала себя намного увереннее и спокойнее.

Весь вечер девушка ощущала на себе внимание и заботу Светланы, жены Кобрина. Радушная и гостеприимная, она делала все, чтобы Марине стало хоть немного легче. Досыта накормив, она ни на минуту не оставляла ее одну. Веселая и озорная, Света постоянно что-то рассказывала, вспоминала о Волошине и его друзьях. Вместе они раскладывали по банкам варенье, сетовали на жизнь и ругали мужиков. С ней было легко и очень интересно, и никакие ученые степени, звания и регалии не лишили ее сердечности и доброты.

Как и обещал, Калюжный приехал за ней ровно в девять часов. По пути Борис Юрьевич провел небольшой инструктаж, касающийся тестирования. Глядя на адвоката, Марина внимательно слушала его советы. Чем дольше он говорил, тем больше девушке становилось не по себе. Ее постоянно бросало то в жар, то в холод. Взволнованно дыша, она отвела взгляд и посмотрела в окно.

Как она любила этот старинный и вечно молодой город! Казалось, она не видела его сотни лет. Жадно всматриваясь в красоту киевских улиц, девушка постепенно успокаивалась. Просторные, залитые солнечным светом проспекты казались ей самыми красивыми на свете. За окном проносились знакомые дома и скверы. Огромным зеленым морем шумел вековой Голосеевский лес. Выехав на Амурскую площадь, машина плавно свернула на улицу Трутенко и, минуя охрану, въехала на площадку у огромного высотного дома. Красивое многоэтажное здание светло-желтого цвета заметно выделялось на фоне блеклого, серого окружения безликих хрущевок.

– Приехали! – бодро проговорил Борис Юрьевич и остановил машину. – Идем?

Беседуя, они подошли к дому, нижние этажи которого были отведены под офисы.

Медленно поднялись на второй этаж.

Переведя дыхание, они остановились возле широкой бронированной двери, на которой виднелась небольшая черная вывеска. Ровными позолоченными буквами на ней было написано: «Центр детекции лжи «Арго-А»». Посмотрев на Марину, Калюжный подмигнул и решительно нажал на кнопку домофона. Раздалась нежная, тихая мелодия, затем что-то щелкнуло, и послышался приятный женский голос:

– Слушаю вас!

– Мы к господину Волыку, от Кобрина, – представился Борис Юрьевич.

Через мгновение дверь открылась. В небольшой прихожей стояла молодая шатенка в сером деловом костюме.

– Проходите, пожалуйста. Вас ждут! – учтиво предложила она, указывая на дверь.

Минуя приемную следом за адвокатом, Марина оказалась в просторном, подчеркнуто строгом кабинете. Офисный интерьер, черные кожаные кресла, плотно закрытые жалюзи на окне. Девушка с интересом огляделась по сторонам. В глаза сразу бросились высокие стеклянные стеллажи, стоящие напротив входа. Они протянулись во всю ширину стены и были сплошь уставлены множеством приборов, по-видимому, полиграфов.

– Это один из крупнейших музеев полиграфов, собранных в Европе. Тут выставлены детекторы всех времен, начиная от чернильных и заканчивая компьютерными, – вполголоса сказал Калюжный, поймав удивленный взгляд девушки. Затем подхватил ее под руку и тихо добавил: – Знаю, что здесь находится даже детектор, который использовали на съемках фильма «Основной инстинкт». Видели его?

Не поняв, кого надо было видеть – полиграф или фильм, Марина на всякий случай утвердительно кивнула. Однако исторический экскурс, начатый адвокатом, был неожиданно прерван.

Быстрой, легкой походкой в кабинет вошел худощавый мужчина чуть старше сорока лет. Среднего роста, темноволосый, с правильными, строгими чертами лица и большими, слегка раскосыми карими глазами. Его педантичный внешний вид буквально резал глаза: строгий черный костюм, идеально белая рубашка, на фоне которой контрастно выделялся узкий черный галстук.

Остановившись в центре кабинета, мужчина внимательно посмотрел на своих гостей.

– Здравствуйте! Волык Андрей Николаевич, – коротко представился он, глядя на них таким пронизывающим, пристальным взглядом, что девушке стало не по себе.

Ни рукопожатия, ни дежурной улыбки не последовало.

Гости тоже представились.

Строгость полиграфолога и вся атмосфера кабинета подействовали на нее не лучшим образом. Конечно, она прекрасно понимала, что тестирование будет происходить не в Диснейленде, а полиграфолог – далеко не сказочный принц. Но такого холодного официоза она явно не ожидала.

– Что ж, думаю, наше знакомство будет и интересным, и полезным, – отчеканил Волык. – Пожалуйста, присаживайтесь!

Словно послушные первоклассники, Марина с Калюжным опустились в кресла, стоящие возле двери. Подойдя к массивному письменному столу, Андрей Николаевич сел напротив.

– Думаю, нам не стоит терять время зря, – быстро, по-деловому начал он и перевел взгляд на адвоката. – Поэтому вам, Борис Юрьевич, придется оставить нас одних. Подождите свою подопечную в приемной. Нам никто не должен мешать.

Быстро встав, Калюжный подошел к двери.

– Хорошо, хорошо, буду ждать! – суетливо сказал адвокат и многозначительно добавил: – Я не прощаюсь.

Ответа не последовало.

Взяв со стола какие-то бумаги, Андрей Николаевич подошел к Марине.

– Что ж, Марина Леонидовна, со слов господина Кобрина я в курсе ваших проблем. Целью вашего визита ко мне является получение однозначного ответа на вопрос о причастности или непричастности вашего друга, господина Волошина, к убийству его компаньона Валерия Ермакова. Ранее, по неизвестным причинам вы позвонили в милицию, заявив о том, что именно Волошин убил своего товарища. Правда это или ложь, мы и намерены сейчас разобраться. Убежден, что вам, как и мне, хочется провести объективное расследование. Поэтому прежде чем начать опрос, я хочу ознакомить вас с процедурой тестирования, рассказать о том, как это будет происходить. Согласны?