1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре). Книга 2. Июль-сентябрь. - Коваленин Дмитрий Викторович. Страница 65

Весь следующий день труп козы оставался недвижным. Глаза околевшего животного напоминали шары из мутного стекла. Но как только амбар окутала тьма, в них снова вспыхнули звезды. Рот трупа открылся, и LittlePeople выбрались наружу. Теперь уже сразу семеро.

— Продолжим, что делали вчера, — сказал хриплый.

— Да-да! — радостно закричали остальные.

LittlePeople и девочка сели вокруг Кокона и продолжили работу. Вытягивали из воздуха белые нити и наматывали на корпус. Все работали молча. Девочка старалась изо всех сил и совсем не мерзла. Время летело незаметно. Скучно девочке не было и спать совсем не хотелось. С каждым часом Воздушный Кокон становился все крупней и объемнее.

— Какого он будет размера? — спросила девочка перед рассветом.

— Чем больше, тем лучше, — ответил меццо-сопрано.

— Придет время — сам лопнет, — добавил тенор.

— И кое-что появится, — сказал баритон.

— Что появится? — спросила девочка.

— Интересно, что же появится? — переспросил самый тихий.

— Вот и посмотрим, — ответил бас.

— Хо-хо, — поддержал аккомпаниатор.

— Хо-хо! — согласились шестеро остальных.

Текст романа источал какую-то особую мрачность. Подумав об этом в очередной раз, Аомамэ нахмурилась. С одной стороны, история эта казалась всего лишь фантазией, обычной волшебной сказкой. Однако в ее глубине бежало некое подводное течение — не видимое глазу, но очень трагичное по своей сути. В наивном, без прикрас изложении словно таилось предчувствие страшной болезни, которая гложет человека изнутри, пока не пожрет его полностью. И болезнь эту принесли с собой они — LittlePeople. Как только эти создания появились в романе, Аомамэ сразу ощутила в них что-то нездоровое. И тем не менее в их голосах ей слышалось нечто пугающе близкое всему ее существу.

Она подняла голову от книги и вспомнила о том, что сказал перед смертью Лидер:

— LittlePeople живут в контакте с людьми уже очень давно. С тех далеких времен, когда добро и зло еще не разделялись в наших сердцах и сознание наше пребывало во мраке.

Аомамэ вздохнула и продолжила чтение.

Через несколько суток Воздушный Кокон уже напоминал размерами большую собаку.

— Завтра заканчивается мое наказание, — объявила девочка. — Меня здесь больше не будет, и я не смогу плести с вами дальше воздушный кокон.

— Очень жаль, — печально произнес тенор.

— Благодаря тебе мы сделали так много, — добавил баритон.

Но тут подключился LittlePeople-меццо-сопрано.

— Кокон почти закончен, — объявил он. — Еще немного — и финиш!

Собравшись вокруг Кокона, LittlePeople оглядели результат своих трудов.

— Еще чуть-чуть, — произнес хриплый, прищурившись.

— Хо-хо, — поддержал его аккомпаниатор.

— Хо-хо! — согласились шестеро остальных.

Десятидневное наказание закончилось. Девочка вернулась к жизни по правилам общины и больше не оставалась одна. Каждый вечер перед сном она представляла, как семеро LittlePeople садятся кольцом и продолжают плести Воздушный Кокон, который становится все больше и больше. Ни о чем другом она думать уже не могла. Казалось, этот кокон поселился у нее в голове.

Что же находится там, внутри? — не переставала гадать она. И что оттуда появится, когда придет время? Больше всего девочка жалела, что не увидит, как лопнет кокон. Ведь она так старалась, помогая его плести! Неужели ей не дадут присутствовать при этом событии? А может, стоит совершить еще какой-нибудь проступок, чтобы ее опять посадили в амбар? Но в том, что LittlePeople появятся снова, никакой уверенности не было. Труп козы унесли и где-то похоронили, А кроме остекленевших козьих глаз, звездам отражаться там больше не в чем.

Весьма подробно в книге описывались будни общины. Жесткий распорядок дня. Строгое распределение обязанностей (ей поручалось присматривать за остальными детьми). Скудная пища. Сказки родителей перед сном. Классическая музыка в редкие часы отдыха. Ни ванны, ни душа, ни просто бани в Собрании нет и в помине.

LittlePeople посещают девочку во сне. Они способны приходить в сон, к кому захотят. В ее сне они рассказывают, что Воздушный Кокон вот-вот должен лопнуть, и приглашают девочку прийти посмотреть.

— После захода солнца возьми свечу и приходи в амбар, — говорят они. — Только так, чтоб никто тебя не заметил.

Девочка едва дожидается заката. С наступлением темноты она выбирается из постели, берет приготовленную свечу и прокрадывается к амбару. Но там никого нет. Только Воздушный Кокон лежит на полу — в два раза больше, чем она его помнила. Теперь он метра полтора в длину. Весь окутан призрачным голубым сиянием. Формой напоминает фасолину, чуть зауженную посередине. Хотя когда он был меньше, никакой зауженности не было. Здорово же поработали без нее LittlePeople, думает девочка. И вдруг замечает: по всему кокону пробегает длинная извилистая трещина. Девочка наклоняется и заглядывает через трещину внутрь.

Внутри кокона девочка видит саму себя. Она лежит там, свернувшись калачиком, абсолютно голая. Лицо смотрит вверх, но глаза крепко закрыты, будто она без сознания. Дыхания тоже не слышно. Настоящая кукла.

— Там, внутри — твоя Дота, — говорит LittlePeople-хрипун и откашливается.

— Дота… — повторяет девочка незнакомое слово.

— А ты, стало быть, ее Маза, — добавляет самый тихий.

— Маза и Дота, — опять повторяет она.

— Дота работает представителем Мазы, — поясняет меццо-сопрано.

— Значит, теперь меня две? — спрашивает девочка.

— Нет, не так, — отвечает тенор. — Тебя ни в коем случае не две. Ты — одна-единственная с макушки до пят. Можешь не волноваться. Дота — это не Маза. Это тень сердца Мазы, принявшая форму Мазы.

— И когда же она проснется?

— Уже скоро, — отвечает баритон. — Когда придет время.

— Тень моего сердца? Но что она будет делать?

— Работать персивером, — говорит самый тихий.

— Персивером? — не понимает девочка.

— Она будет чувствовать и запоминать, — поясняет хриплый.

— И передавать все ресиверу, — добавляет меццо-сопрано.

— Твоя Дота станет для нас коридором, — говорит тенор.

— Вместо слепой козы? — спрашивает девочка.

— Дохлая коза была временным коридором, — говорит бас. — Для постоянной связи с местом, где мы обитаем, необходима живая Дота.

— А что должна делать Маза?

— Быть рядом с Дотой, — отвечает меццо-сопрано.

— Когда же проснется Дота?

— Дня через два, — сообщает тенор. — Или через три.

— Одно из двух, — подтверждает самый тихий.

— Заботься о ней как следует, — наставляет девочку баритон. — Все-таки она твоя Дота.

— Без заботы Мазы Дота неполная, — добавляет меццо-сопрано. — Если за ней не ухаживать, ей будет трудно выжить.

— Что же случится, если сердце Мазы потеряет свою тень? — спрашивает девочка.

Все семеро переглядываются. На этот вопрос ответа никто не дает.

— Когда Дота проснется, в небе появятся две луны, — сообщает хриплый.

— Вторая луна отражает тень твоего сердца.

— Две луны? — повторяет девочка.

— Это знак, — добавляет самый тихий. — Всегда хорошенько считай, сколько в небе лун.

— Хо-хо, — вторит ему аккомпаниатор.

— Хо-хо! — соглашаются остальные шестеро.

Девочка в панике убегает.

Это неправильно, повторяет она, здесь какая-то ужасная ошибка. Такого не должно быть в природе. Неизвестно, чего хотят LittlePeople, но от увиденного внутри Кокона у нее просто волосы встали дыбом. Жить рядом с частью меня самой, да еще когда эта часть отдельно дышит и шевелится? Ну уж нет! Я должна бежать отсюда, решает она. И как можно скорее. Пока не проснулась Дота, а в небе не появилась вторая луна.

Иметь при себе наличные деньги в Собрании запрещено. Но однажды отец девочки под большим секретом передал ей десятитысячную купюру [25]и немного мелочи.