Немой крик - Марсонс Анжела. Страница 37

Глава 37

Через несколько секунд Стоун была уже возле распростертой фигуры Артура Коннопа.

– Все назад! – рявкнула она.

Три человека из проходивших мимо отошли в сторону, и Брайант мгновенно занял позицию между ними и распростертым на дороге телом.

Прежде чем заняться раненым, Ким кивнула сержанту в сторону юнца на противоположном тротуаре, который навел на них свой мобильник.

Брайант бросился к нему, и оставшаяся без его присмотра толпа зевак снова стала надвигаться на Ким.

– Прошу всех отойти! – крикнула инспектор, пытаясь оценить опасность травм.

Неестественно согнутая нога Коннопа лежала на самой обочине. Стоун наклонилась, приложила два пальца к артерии на его шее и убедилась в том, что уже подозревала. Мужчина был мертв.

Молодая женщина с коляской звонила в «скорую».

Вернувшийся Брайант посмотрел на Ким.

– Шеф, мне…

– Зафиксируй свидетелей, – распорядилась Стоун. Она не требовала от своих сотрудников ничего, что не могла бы сделать сама. А ее учили именно так, черт побери!

Ким встала на колени возле тела, а Брайант постарался отодвинуть свидетелей на приемлемое расстояние.

Инспектор осторожно перевернула Коннопа на спину. Его лицо было пятнистым от гравия, лежавшего на дороге. Невидящие глаза смотрели в небо.

Стоун услышала, как перехватило дыхание у одной из свидетельниц, но у нее не было времени беспокоиться о зеваках. Смотреть на то, что позже будет вызывать ночные кошмары, было частью человеческой натуры. А для Ким сейчас главным был Артур Конноп.

Она осторожно откинула назад его голову, взяв ее за подбородок двумя пальцами. Его кардиган на молнии не был застегнут, и поэтому женщина разорвала его рубашку. Правой ладонью она уперлась в самую середину его груди, левую положила на нее сверху, сцепив пальцы обеих рук в замок, и стала резко нажимать на грудную клетку, которая опускалась сантиметров на шесть. Досчитав до тридцати, она остановилась, передвинулась к лицу Артура и зажала ему нос пальцами левой руки. Затем, плотно приложив свои губы к его рту, стала дуть.

Она увидела, как в результате искусственного дыхания его грудная клетка поднялась, и повторила упражнение, а потом вновь перешла к закрытому массажу сердца.

Стоун знала, что сердечно-легочная реанимация используется для того, чтобы сохранить мозг в работоспособном состоянии до тех пор, пока не появится возможность восстановить нормальное кровообращение и дыхание. Даже сейчас, в полном шоке, инспектор смогла уловить всю иронию происходящего: она пытается сохранить мозг, который его владелец методично уничтожал долгие годы.

Где-то у нее за спиной смолк вой полицейских сирен. В первую очередь они перекроют дорогу, чтобы сохранить возможные следы. А потом займутся опросом свидетелей.

Стоун ощущала все, происходившее вокруг нее, но ее внимание было сосредоточено на лежащей перед ней безжизненной фигуре.

Ее окружала какофония различных голосов, но один из них все же прорвался к ней в сознание:

– Шеф, помочь?

Не поднимая глаз, Ким отрицательно покачала головой. Она прекратила давить на грудную клетку, уверенная, что увидела, как та стала двигаться самостоятельно. Затем внимательно пригляделась. Еще одно движение грудной клетки. В глазах лежащего перед ней мужчины появилось осмысленное выражение, и он издал утробный стон.

Ким села на асфальт и в изнеможении опустила руки.

Артур Конноп смотрел прямо на нее. В его глазах она увидела узнавание и понимание того, что произошло. Болевые импульсы дошли, наконец, до его мозга. Он опять застонал, и гримаса боли исказила его лицо.

– Не шевелитесь, «скорая» уже едет, – сказала Стоун, положив руку ему на грудь.

Его блуждающие глаза нашли ее взгляд как раз в тот момент, когда на заднем плане послышалась сирена.

– Вот и всё, – выдохнул он.

Ким наклонила голову вперед.

– Что всё, Артур? – спросила инспектор. Раненый сглотнул и поводил головой из стороны в сторону. Это вызвало новые стоны.

– Что вы сказали? – переспросила Стоун, услышав у себя за спиной шаги парамедиков.

– Не бросайте… – едва смог произнести умирающий.

Женщина посмотрела ему в глаза и увидела, что сознание опять покидает его.

Руки ныли от боли, но она инстинктивно снова положила их на грудь Коннопа, прежде чем почувствовала, что ее отодвигают в сторону.

– О нем позаботятся, шеф.

Ким отвернулась, пока мужчина-парамедик крепил контакты дефибриллятора к груди пострадавшего.

– Нет, с ним все кончено.

– А что он сказал? – полюбопытствовал Брайант.

– Попросил довести дело до конца.

Ким прислонилась к стене. Уровень адреналина понизился, и ее охватила усталость.

– Что бы ни происходило в то время в Крествуде, оно не отпускает этих людей до самого конца… – выдохнула она.

– Свидетели говорят, что видели отъезжающую белую машину, – кивнул Брайант. – Сам момент удара никто не видел, но одни клянутся, что это был «БМВ», а другие утверждают, что «Ауди». Хотя машины могут быть и не связаны с несчастным случаем.

– Брайант, он каждый день проходил эти сто ярдов совершенно невредимый, – сказала Ким, поворачиваясь к полицейскому.

– Так значит, ты не считаешь это простым несчастным случаем?

– Нет, Брайант. Я считаю, что убийца ждал его и что у этого подонка хватило нахальства сделать это практически у нас на глазах.

– Пойдем, тебе надо привести себя в порядок, прежде чем мы… – Сержант легко коснулся руки Ким.

– Сколько времени? – отдернула она свою руку.

– Чуть больше полудня.

– Пора нанести визит вежливости нашему советнику.

– Но, шеф, пара часов никакой….

– Она может сыграть решающую роль, – сказала Стоун, вновь направляясь к машине. – Кроме Уильяма Пейна, советник – последний из оставшихся в живых.

Глава 38

– У тебя остались эти твои мятные таблетки, Брайант? – спросила Ким. Она использовала и выбросила три влажные салфетки, чтобы вытереть лицо, руки и шею, но все равно никак не могла избавиться от стойкого аромата пива и лука.

Брайант достал из кармана на двери свежую пачку и протянул ей.

Инспектор взяла одну таблетку и засунула в рот. Сильнейший запах ментола мгновенно заполнил ее легкие.

– Боже, да как ты можешь ими пользоваться?! – спросила она, вытирая слезу, выкатившуюся из правого глаза.

– А у меня, что, есть выбор, шеф?

Инспектор смогла полностью насладиться конфетой, пока они подъезжали к центру Бромсгроува. Брайант повернул направо и поехал вдоль здания, в котором до 1948 года была исправительная тюрьма. Они находились всего в десяти милях от Сторбриджа, но, казалось, попали в другую вселенную.

Впервые сведения об этой местности появились в начале IX века, и тогда она называлась Бремесгроф. Зденшее население занималось в основном сельским хозяйством и производством гвоздей. Сейчас оно состояло, в большинстве своем, из белых британских фермеров, зажиточных и невероятно консервативных. Национальные меньшинства составляли здесь не более четырех процентов.

– Ты, что, издеваешься надо мной? – спросила Ким, когда Брайант свернул с Литтлхит-лейн. Цены на недвижимость в этой части города начинались с семизначных цифр. Длинные подъездные аллеи и живые изгороди закрывали особняки от посторонних глаз. Известное как «банковский пояс», место было заселено профессионалами, занимающимися финансами, которые имели отсюда легкий доступ к федеральным дорогам М5 и М40. Местные члены парламента обычно не живут в таком окружении.

Машина остановилась перед стеной с металлическими литыми воротами.

Брайант опустил стекло и нажал кнопку интеркома. Ответивший им голос был настолько искажен, что Ким так и не поняла, принадлежал ли он женщине или мужчине.

– Полиция Западного Мидленда, – сообщил Брайант в микрофон.

Ему никто не ответил, но раздался низкий звук работающего двигателя, и ворота медленно поехали за левую стену.