Тайны ордена - Каменистый Артем. Страница 21

Новое тело я получил. А новый дом? Вот с ним не все ясно. Можно ли им считать мои покои в замке Мальрок? Или под этот термин надо подводить весь замок?

Нет, я бы уж тогда считал домом все Межгорье. Ну или почти все. Несмотря на все мои усилия на его южных окраинах продолжает пошаливать погань. Даже рейдеры, которым год назад я устроил настоящий геноцид, случается забредают по старой памяти, доходя до великих озер долины.

Ну да ладно, при таких масштабах моего дома их можно считать чем-то вроде тараканов, которых выводишь-выводишь, да так и не можешь вывести до конца. В любом случае успехи налицо — три с лишним года назад я заявился в безлюдную долину с кучкой спутников-изгоев, после чего заперся в разоренном замке и побаивался нос высунуть. А что теперь? Более чем сорокатысячное полностью лояльное население, несколько быстро развивающихся городков, сотни деревень и хуторов, невиданная в этом мире вымуштрованная армия, причем собранная не по случаю, а постоянная. Торговые караваны под охраной отличных военных кораблей не успевают вывозить высококачественные металлы, в том числе и драгоценные, назад они доставляют новых людей и товары, которые мы пока что не можем производить.

Три тысячи пленников-рабов, по большей части коренных уроженцев юга, машут кирками в горных рудниках, стоят у плавильных печей, стучат тяжелыми кузнечными молотами. Мне эти люди не по душе, но я умею быть великодушным, и они знают, что свобода не миф, что когда-нибудь они получат шанс ее добиться. Я исподтишка или даже явно поддерживаю в них такие мысли, ведь историей проверено: кнутом и пряником можно добиться куда больше, чем одним только кнутом.

Некоторые и правда получают свободу. Но, если так можно выразиться — условную. Им дозволяется жить в своем доме, обзаводиться кое-каким хозяйством, жениться, растить детей. Но все это при условии, что они будут находится в одном уединенном районе, где и сосредоточена почти вся моя промышленность. То есть неподалеку от все тех же плавилен и рудников. География того региона такова, что малым гарнизоном можно легко удерживать огромные массы рабов чем я и пользуюсь.

А что с теми, кто не получает хотя бы такую, обрезанную свободу? Те рано или поздно умирают. От стрелы преследователей при побеге, от неизлечимых болезней, вызванных тяжелой и вредной работой. Почему вредной? А металлургическое производство во все времена было вредным. А уж если работают с тяжелыми металлами вроде свинца — подавно.

Это моя земля и мертвым демам даже малый ее клочок не полагается. Трупы вывозят за порог, бросая их здесь, перед парадным входом в мой дом. Узкая полоска каменистого пляжа за столь скромный по меркам истории срок успела войти в легенды северных и южных побережий. На невеликой площади нашли покой тысячи людей и разных тварей. Бешеные осенние шторма уносят множество останков в море, но все равно остается достаточно, чтобы даже без подзорной трубы можно было понять — с этим берегом не все так просто.

Такой вот мрачноватый парадный вход у моего дома…

Чедар, неотрывно вглядываясь в сторону суши, ни с того ни с сего решил изменить своему обычному молчанию:

— Там, на берегу, много костей. — Да.

— Человеческие… и не только…

— Это порог моего дома. Я всех, кто не умеет себя прилично вести, выбрасываю за него.

— Похоже, не просто выбрасываете.

— Да, выбрасывают уже мертвых.

— Я вижу исполинский череп. На далеком севере водится животное, называемое мастодонт. Но это не его голова, это совсем другое.

— В умных книгах эта тварь называется карпид. У южан она обычно мурратель. Варвары с Батая и прочих пиратских островов используют простое слово — бурдюк. Они люди простые, вот и любят все упрощать.

— Редкая тварь…

— Ага. Ее череп — гордость моей здешней коллекции. Приказал даже укрепить его, а то здесь случаются такие шторма, что даже целую тушу бурдюка способны в море смыть.

— Я так и не разглядел порог вашего дома.

— Вон, взгляните чуть дальше. Видите узкий залив? Это и есть порог. На самом деле это никакой не залив, а устье реки. Она вытекает из самого восточного острова из четверки главных озер долины Межгорья. Все они связаны между собой, малое судно даже в сухой сезон может без проблем ходить от одного к другому. Это настолько удобно, что мы там, у себя, почти не развиваем дорожную сеть. Даже более того, местами уничтожаем старую. Это на случай непрошенных гостей. По сути в долине есть лишь два пути для вражеских армий: первый перед вами, второй далеко на западе. Там узкий и очень опасный проход и в самом конце я перекрыл его крепостью, взять которую очень непросто. Строительство еще не завершено, но даже в нынешнем виде она вполне боеспособна. Что до этой реки, то я даже говорить ничего не буду, ведь чуть дальше вы сами убедитесь — пройти по ней очень и очень проблематично, если нет разрешения от хозяина долины.

С этим не поспоришь. Любой, у кого есть зрячие глаза, поймет, что здесь ловить нечего. Сама природа помогла, в нужном месте зажав реку в каменной теснине. Во многих местах над ее водами нависают скальные уступы с которых даже ребенок сможет добросить камень до фарватера. А у меня там не дети стоят, а тяжелые метательные машины. Около года назад демам в очередной раз надоели мои шалости, они собрали неслабый флот и не придумали ничего лучше чем сунуться через парадных вход. И я их любезно пропустил. Правда, недалеко — ровно настолько, чтобы как следует увязли в моей оборонительной полосе. Много обломков в тот день река понесла в море. На их месте я бы лучше высадился где-нибудь на побережье. Там, правда, тоже несладко. Несмотря на то, что море здесь богато рыбой, моллюсками, китами и прочими дарами, я не тороплюсь развивать их добычу. Ведь стоит здесь появиться жителям, как оты демов начнут их грабить. Придется кардинально усиливать береговую охрану, и все равно везде вряд ли получится поспевать. Нет у меня пока что возможностей защищать прибрежные поселения. И потому местность там необитаемая, врагу придется тащить на себе припасы, потому что грабить некого. Лошадей демы с собой почти не возят, так что все на своем горбу, а они это не любят. При их темпах продвижения потребуется три-четыре дня, чтобы добраться до относительно обжитых мест, где ситуация улучшится ненамного, так как приличных дорог теперь нет, а путь по воде для них закрыт, ведь корабли с собой не принесешь.

В общем еще до столкновения с моими войсками излишне хитрый противник поймет сколько стоит фунт отборного лиха.

— Вы не повели свои корабли к Цитадели Старых Королей…

— Мы не готовы к такому походу. Корабли, которые нам достались после боя, ни на что не годны, а ведь на них размещается полторы тысячи лутанцев. Половина этих лоханок утонет по пути, они не успевают воду вычерпывать. Там, на озерах, мы парочку починим, а остальных пересадим на другие. Плюс провиант возьмем и разное снаряжение. Ну и прихвачу еще пару сотен своих ребят, распределю их по кораблям лутанцев, а то сами по себе они почти бесполезны.

— Ваши люди хорошо знают свое дело.

— Они лучшие.

— Это не скажешь о союзниках. У тех, с которыми вы расстались, слишком много болтунов. Южане скоро узнают о ваших планах.

— Верно. Будь хоть одна возможность, я бы уже несся к Цитадели на всех парусах, но ее нет. Мы должны превратить лутанский сброд в подобие войска и как следует подготовить их к переходу. К тому же сейчас ветры неблагоприятны, почти все время будет дуть встречный. Может через день, может через неделю они начнут меняться, так всегда бывает в эту пору. Вот тогда мы и выступим. В итоге получится быстрее. Каждый лишний день в море может стоит нам кораблей и жизней, помните об этом.

— Вам виднее.

— Может все же намекнете: для чего нам вообще эта цитадель? Мы потеряем массу времени, сил, людей наконец, и все ради чего? Вы не кажетесь таким уж психом, у вас явно есть какая-то цель. И мне кажется, что будет не лишним рассказать о ней.

— А вы? Зачем вам понадобился Чедар Нарус? Вы ведь тоже об этом не рассказываете.