Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра - Мединский Владимир Ростиславович. Страница 21

В общем, как нам это знакомо: «Братва, не стреляйте друг в друга». Как странно, что эти слова, наложенные на мерзкий блатной мотивчик и спетые характерно-хриплым голосом, еще не так давно можно было легко услышать из телевизора.

Впрочем, 90-е, Бог даст, будем надеяться, безвозвратно канули в прошлое.

В целом же культ Бориса и Глеба стал первой национальной идеей Руси – идеей, как ни странно, согласия и примирения. Зрел ли в действительности на Альте заговор? Собирался ли в самом деле мстить брат за брата? Не важно. Может, заговор был, и ждал на роковой речке Борис весточки из Киева о восстании против Святополка или даже о его преждевременной смерти? Может, шел Глеб из своего Мурома отомстить за Бориса. Какая разница?

Во времена Ярослава об этом не говорили… По крайней мере, на Руси… Но скандинавы нисколько не сомневались: Бориса, Глеба и Святослава убил вовсе не Святополк. За их смертью стоит сам Ярослав. Это он послал убийц к братьям и притом свалил все на брата. Для скандинавов такая версия не казалась позорной. Наоборот, «конунг Ярислейф» казался им ловким и достойным восхищения. Но, повторюсь, на Руси такой версии вслух не высказывали. Ни при Ярославе, ни позже.

Правды никогда никому не узнать, но если бы это и было так – что ж, признаем, тем сильнее сила пиара Ярослава. Благодаря его действиям впервые в русской истории появляются образы «страдальцев» из числа самых знатных. Мученическая смерть их, как часто бывает в PR, принесла им славы гораздо более их жизни, столь обыденной для своего времени.

Постпиар вокруг Бориса и Глеба

В этой детективной истории с тройным убийством, за которой стояла сложная политическая интрига, все решила развязка. Все участники интриги заняли места согласно результатам борьбы за власть. Проигравший оказался злодеем, победитель – тем, кто восстановил справедливость. За Святополком навеки закрепилось имя «Окаянный», Ярослав сделал первый шаг к тому, чтобы стать «Мудрым». Ну а жертвы – жертвами и остались, хотя в плане посмертного PR жаловаться им грех – были признаны святыми.

Вряд ли история распорядилась бы именно так, если бы Святополк сумел удержать власть в Киеве.

Если бы борьба за престол великого князя, за власть, имела другой результат, то акценты были бы прямо противоположными. Ведь «плюсы» и «минусы» расставлялись Ярославом уже после бегства Святополка. Он и использовал средства PR по полной программе.

PR-концепция получила название «Борис и Глеб». Странное поведение этих князей (вполне в духе «непротивления злу насилием») было объяснено однозначно – они смиренно приняли мученический конец, дабы избежать братоубийственной бойни.

В сказании о братьях они именуются «небесными человеками и земными ангелами», молитва к которым способна отогнать «бранный меч и междоусобие».

Ангелы?! Смирение – наверное, последнее, на что на самом деле был способен русский князь в бурном XI веке. Но именно такие герои были тогда нужны. Они и появились. На иконах этих двух вполне взрослых мужей вообще часто изображали… детьми. Чтобы подлое убийство из-за угла стало бы еще более отвратительным, чтобы Борис и Глеб вызывали еще большее сочувствие и жалость.

История свидетельствует: если на горизонте нет святых и великомучеников – надо их срочно придумать. Ибо народу нужны герои не только деятельные, но и смиренные. Каковыми столь удачно стали несчастные князья Борис и Глеб.

Рерих Н. К. (1874–1947). Борис и Глеб

Сегодня такими кроткими страдальцами становятся русские цари… Заслуживают ли они этого? Не уверен… Один необдуманный и по крайней мере неостановленный монархом расстрел рабочих в Петербурге 9 января 1905 года, знаменитое Кровавое воскресенье, заставляет усомниться в особой «кротости» Николая II. Но, видимо, нужен, нужен народу символ невинно убиенного, символ той пропасти братоубийства, до которого может докатиться страна во время смуты.

Так же вот и Борис и Глеб – смиренные мученики, символы ужасов междоусобия. Святополк – черный демон. Герой Ярослав отомстил злодею Святополку за смерть мучеников. Все просто и назидательно. Попутно распространилась молва о многочисленных чудесах у их гроба, что быстренько закончилось их канонизацией.

Так появились первые русские святые – Борис и Глеб. Княжеский дом и вся Русская земля получили святых заступников. Идея, объединяющая судьбу князя с судьбой страны, оказалась продуктивной и стала национальной идеей № 1.

Образы Бориса и Глеба до сих пор ворошат умы наших политиков. Начать можно с церкви Бориса и Глеба, которую начал строить Ельцин, – и потом он назвал в честь них своих внуков. Продолжить можно недавним визитом Путина к Илье Глазунову. «Что-то меч коротковат, ножичек какой-то», – помните, конечно? Ну а Борис и Глеб работы великого мастера Путину вообще не очень понравились, потому что не по-нашему, не по-русски это – лежать и ждать, пока тебя убьют. «Это не может являться примером для нас».

Заявление Путина вызвало просто вой блоггеров в интернете. Говорили: как смеет Путин покушаться на святых людей?! Ведь именно дав себя убить, они остановили братоубийственную гражданскую войну! И еще это идеал христианского смирения – они ведь дали себя зарезать главе семьи! Старшему брату, который, что хотел, то и делал с ними, по существовавшему тогда негласному кодексу семейных отношений… Ну и так далее.

Читать все это было достаточно забавно. Мы ведь не знаем: что там в действительности было? Давали ли они себя того – чик-чик? Зарезал ли их Святополк Окаянный? Или все-таки Ярослав? Так любая легенда тысячекратно преломляется в этих микрокристаллах пиара спустя века. И дает повод либо для патетических высказываний первых лиц государства… Либо для славословия (или возмущения) по этому поводу десятков тысяч избирателей.

Я тут могу сказать только одно: зачем вообще комментировать комментарий Путина? Высказал он отношение не к реальным персонажам, а к мифу. Это раз. И во-вторых, самое обидное – тратится так много времени и сил на то, что там сказал в частном порядке частный человек. Это что, касалось каких-то законов? Правил нашей жизни? Борьбы с мировым кризисом? Мы начинаем разворачивать дискуссию вокруг какого-то высказанного правильного или неправильного частного мнения.

Ну кажется ему, что ножик коротковат. А кому-то кажется, что в самый раз. Он считает, что Борис и Глеб вели себя неправильно, а кто-то – правильно. И столько шуму. Холуйство, в общем, какое-то.

То, что придается столько значения подобным мелочам, – это тревожный знак. И для нашего общества, и для Путина в том числе. Скоро так мы начнем еще вопросы языкознания изучать. Может, ВВП и в этом, как выяснится, знает толк?

Недопиаренный Мстислав

С 1019 по 1054 год страной руководил Ярослав Владимирович, прозванный Мудрым. Тридцать пять лет! Это так же долго, как Петр I и как Сталин, и почти в два раза дольше, чем Брежнев.

Ярославу сопутствовала удача. После разгрома печенегов и до прихода половцев на Руси установился мир. Почти на четверть века. Этот уникальный период, когда страна не испытывала мощного внешнего давления из южных степей, совпал с его правлением.

Но все могло быть по-другому, потому что в 1023 году Ярославу пришлось бороться с братом Мстиславом. Летописец писал: «Был же Мстислав дороден телом, румян, с большими глазами, храбр был в бою, милостив и очень любил дружину, имущества для нее не жалел, ни в питье, ни в пище не ограничивал ее». Этот князь получил от отца удел в отдаленной Тмутаракани (то есть в Тамани, на побережье Черного моря) и прославился своей богатырской удалью.

Слово «тмутаракань» стало в русском языке синонимом глухой провинции. Тьма – много, таракан – понятно. Но в XI веке это было процветающее княжество. Сейчас здесь станица Таманская, южнее которой по Черноморскому побережью находится Сочи. Так что край-то этот и сейчас наш! И Олимпиада 2014 года состоится в зоне исторического присутствия России на земле, которая была русской еще с X века – изначально, с самого основания Русского государства.