Боги денег. Уолл-стрит и смерть Американского века - Энгдаль Уильям Ф.. Страница 55

Согласно внутренним договоренностям ЦЭС вводила чёткое разделение Центральной Европы, которая со временем должна была бы перейти полностью под контроль Германии. Как справедливо предвидели промышленные магнаты, более слабые в военном и экономическом плане итальянцы постепенно были бы вытеснены более напористыми немецкими фирмами.

Немецкие промышленники соблазняют Францию

План раздела, предложенный на рассмотрение Муссолини, естественным образом бросал вызов Франции, которая в рамках своих непрекращающихся усилий предотвратить распространение влияния Германии была участником так называемой «Малой Антанты»: союза с Чехословакией, Югославией и Румынией.

Внутренняя памятка представителю ЦЭС в «Дойче Банк» в начале 1930?х годов так излагала цели организации:

«Развитие и взращивание отношений со странами по Дунаю, разрушение их зависимости от Франции; создание кооперативных отношений с Германией через практические, чисто экономические методы решения проблем».

Памятка обращала внимание, что всё это будет возможно только при условии, если Германия получит не только экономическое, но и политическое влияние на территории Центральной Европы. ^{489}

С 1921 года Франция, используя Лигу Наций, добилась доминирования в финансово-экономических связях с Чехословакией, Румынией и Югославией через финансовые потоки и договоренности крупного французского сталелитейного банка «Банк де Л'юньон Паризьен». ^{490}

Экономической целью Центральноевропейского экономического совета (ЦЭС) в начале 1930?х годов было уговорить балканские и соседние центральноевропейские страны полностью положиться на Германию. В самой Германии политика ЦЭС активно поддерживалась в Рейхстаге и крупными землевладельцами, в чьих интересах было сохранение импортных тарифов на зерно – услуга за услуги в поддержке проекта Центральной Европы. ^{491} Согласно плану ЦЭС, мелкого частника-фермера необходимо было принести в жертву протекционистским тарифам и субсидиям юнкеров-зернопроизводителей.

К 1935?му году Крупп и «И. Г. Фарбен» смогли скупить контрольные пакеты акций лучших медных, цинковых и бокситных шахт в Югославии, спрятав свои приобретения в бельгийской холдинговой компании. Рейхсвер также просил «И. Г. Фарбен» организовать крупные сельскохозяйственные производства в Румынии, Болгарии и Венгрии, чтобы сделать Германию в достаточной степени независимой в части поставок кормового зерна скоту в случае будущей войны.

«И. Г. Фарбен» также было поручено работать с «Дрезднер Банк» над обеспечением управления нефтяными месторождениями в Румынии, находившихся к тому времени под контролем «Стандарт Ойл». Эти месторождения были критически важны для будущей войны, поскольку Германия полностью зависела от импорта нефти. ^{492} Одновременно Германия начала замещать Францию в торговле с Восточной Европой, Рурский стальной и угольный картели через ЦЭС реализовывали свои интересы на основе политики «разумности» взаимодействия с металлургической и угольной промышленностью Франции, оформленных в виде серии политически важных торговых соглашений.

Примечательно, что в июле 1937 года министром экономики Третьего Рейха Шахтом был подписан франко-германский договор, по которому немецкий коксовый уголь становился основным источником угля для французской сталелитейной промышленности. Взамен французский картель Синдикат металлургической промышленности [28] обязался экспортировать железную руду для немецких компаний. Договор намерено привязывал французскую тяжёлую промышленность к Германии.

В самой Франции Синдикат металлургической промышленности стал центром сильной пронемецкой фракции, всё более вытесняя антигитлеровскую группу промышленников «Парибас», призывавшую к усилению экономических связей с СССР в качестве средства сдерживания Германии. Андре Франсуа-Понсе, до 1938 года работавший французским послом в Берлине, был лично связан с французской сталелитейной промышленностью. Он открыто представлял интересы Синдиката, добиваясь более тесной экономической кооперации с немецкими сталепромышленниками. Поэтому в Берлине Франсуа-Понсе был известен как любимый посол Гитлера.

Последовавшие затем картельные соглашения о ценах между Францией и Германией помогли стабилизировать металлургическую промышленность во Франции в период экономической депрессии. Аналогичные соглашения были заключены между «И. Г. Фарбен» и французскими химическими компаниями.

Ранее, в сентябре 1931 года французский премьер-министр Пьер Лаваль и его бизнес-партнёр, химический промышленник Альберт Бюиссон были приглашены в Берлин, чтобы вести переговоры по картельному соглашению с «И. Г. Фарбен». Они также организовали Франко-немецкий комитет, союз крупнейших французских и немецких промышленников с целью поощрения французских инвестиций в немецкую промышленность в обмен на промышленные патенты.

Так шаг за шагом в течение критического предвоенного периода 1936–1939 годов французская тяжёлая промышленность втягивалась в политику экономического взаимодействия с немецкими партнёрами. И шаг за шагом создавался влиятельный блок пронемецких настроений и взаимных интересов внутри французских промышленников в поздние 1930-е. К началу 1939 года в преддверии мюнхенской умиротворительной встречи французский министр иностранных дел Жорж Боне при поддержке крупнейших промышленников объединил этот процесс в официальную внешнеполитическую программу кооперации с Германией взамен применявшейся до того политики военного сдерживания. Крупнейшие промышленные группы владели четырьмя крупнейшими ежедневными газетами Парижа и усиленно финансировали ещё десять, оказывая, таким образом, значительное влияние на формирование общественного мнения в сторону прогерманской экономической стратегии. ^{493}

Во всех важных аспектах после 1936 года французское крыло ЦЭС и «экономическое пространство» Карла Дуйсберга в Центральной Европе развивались по плану. Французские всесторонние индустриальные соглашения с промышленниками Германии в конце 1930?х сыграли в самой Франции ключевую роль в создании крупной «партии мира» вокруг Лаваля и Петена, которые в мае 1940 года препятствовали любым попыткам «воевать до последней капли крови» с Германией. И только одно направление стратегии «мирного проникновения» Дуйсберга и Круппа всё ещё не давало никаких результатов – это СССР. В середине 1930?х годов Сталин считал нацистскую Германию главным стратегическим противником СССР.

И, как оказалось, он был прав. Несмотря на политику ЦЭС немецкий Третий Рейх уже с 1935 года тайно готовился к неизбежному военному захвату СССР. ^{494}

Евроазиатское экономическое пространство

Несмотря на все успехи ЦЭС в деле экономического проникновения в восточную и юго-восточную Европу всё больше препятствий стало возникать из?за одного человека – фюрера. Гитлер, которого промышленники поставили во главе Канцелярии, чтобы организовать возмещение потерь Версальского мирного договора, стал одержим идеей войны не на жизнь, а на смерть против большевизма и «второсортной славянской расы», как он заявил за десять лет до этого в «Майн Кампф».

В начале октября 1935 года, за несколько месяцев до ввода немецких войск в Райнланд, Гитлер созвал членов внутреннего кабинета обсудить мероприятия, необходимые для начала войны с СССР к весне 1939 года. Он хотел начать войну даже на год раньше своего же плана, составленного в 1934 году. На собрании, кроме Гитлера, присутствовали его заместитель Рудольф Гесс, адмирал ВМС Эрих Райдер, министр военной промышленности Вернер фон Бломберг, начальник ВВС Герман Геринг, глава МИД Константин Нойрат, министр финансов граф Шверин фон Кройсиг и Ялмар Шахт, совмещавший должности президента Рейхсбанка и министра экономики.