Религия денег.Духовно-религиозные основы капитализма. - Катасонов Валентин Юрьевич. Страница 7

В той или иной мере все эти признаки присутствуют в нашей сегодняшней жизни, поэтому никто особенно не оспаривает факт, что в России утвердился именно капитализм. Споры и дискуссии идут в основном вокруг вопроса: что это за капитализм? Существуют различные определения нашего капитализма: «государственный», «феодальный», «отсталый», «периферийный», «зависимый», «дикий», «варварский», «бандитский», «олигархический», «коррупционный» и т. п. На самом деле большинство из этих и подобных определений лишь дополняют друг друга, делая акцент на различных аспектах существующей социально-экономической модели общества, которую условно можно назвать «новый русский капитализм» (в отличие от «старого русского капитализма», который существовал до 1917 года). С большинством приведенных выше определений мы полностью согласны. При этом критики «нового русского капитализма» предлагают свои рецепты по преодолению отдельных «дефектов» этой модели.

Например, критики «олигархического» капитализма считают, что самое главное, что мешает социально-экономическому развитию России, это – высокая степень монополизации российской экономики, и предлагают меры по последовательному демонтажу монополий, принадлежащих отечественным олигархам, и всяческому поощрению развития малого и среднего бизнеса. Такая альтернатива в нашей литературе называется «народным» или «демократическим» капитализмом.

Критики «зависимого» (а также «периферийного») капитализма уверены, что происшедшая за два десятилетия глубокая «интеграция» российской экономики в мировую превратила Россию в «сырьевую колонию», которая нещадно эксплуатируется западными монополиями. Последние установили жесткий контроль над российской экономикой через скупку российских активов, предоставление кабальных кредитов, привязку денежной системы к американскому доллару и т. п. Такой «зависимый» капитализм ведет в конечном счете также к утрате суверенитета России и к ее полному исчезновению с политической карты мира. Соответственно, предлагаются меры по приоритетному развитию внутреннего российского рынка, восстановлению промышленности и сельского хозяйства, постепенному отходу от «сырьевой» специализации, усилению протекционизма и т. п. Короче говоря, предлагается модель «зависимого», или «колониального», капитализма заменить на модель «национального» капитализма. Социально-экономической базой последнего должны стать отечественные банки, промышленные компании и торговые фирмы, выстраивающие между собой прочные экономические связи и формирующие внутренний рынок. Иностранный капитал в такую экономику не допускается.

Критики «государственного» капитализма (близки к этому направлению также критики «феодального» капитализма) акцентируют внимание на том, что государство в сегодняшней России превратилось в тормоз социально-экономического развития. Государство порождает коррупцию и искажает «рыночные стимулы». Чаще всего критики «государственного» капитализма предлагают сократить масштабы присутствия государства в экономике и больше полагаться на «невидимую руку» рынка.

Фактически речь идет о модели так называемого «рыночного» капитализма, называемого еще «свободным» капитализмом. В 2012 году началась новая волна приватизации государственных активов в российской экономике, это свидетельствует о том, что на данном отрезке нашей истории эта модель поддерживается и поощряется российскими властями.

Критики «дикого» капитализма вспоминают приватизацию 1990-х годов, когда государственная собственность была за бесценок роздана «новым русским». Они справедливо называют такую приватизацию «грабежом» и предлагают провести пересмотр результатов приватизации. А затем провести «правильную» приватизацию и развивать российскую экономику на путях «рыночного», «национального» или какого-либо иного капитализма. На языке критиков «дикого» капитализма эта альтернатива называется «цивилизованным» или «классическим» капитализмом.

Некоторые критики «дикого» капитализма в противовес критикам «государственного» («феодального») капитализма считают, что необходимо усиление позиций государства в экономике. То есть предлагается модель именно «государственного» капитализма. Среди сторонников модели «государственного» капитализма можно особо выделить поклонников модели так называемого «корпоративного» капитализма. Такой капитализм впервые был апробирован в фашистской Италии во времена Муссолини, а затем был использован в нацистской Германии (данная модель предполагает жесткое государственное регулирование корпораций в разных отраслях экономики; последние формально сохраняют статус частных структур; в условиях «корпоративного» капитализма резко сокращается сфера товарно-денежных отношений).

Можно до бесконечности продолжать обзор различных концепций современного социально-экономического развития России, которые находят свое отражение в статьях и книгах различных экономистов, социологов и политологов, программах политических партий, предвыборных выступлениях «независимых» политиков. Все они содержат очень острую и справедливую критику различных сторон «нового русского капитализма». Однако, к сожалению, 90 % этих концепций в качестве альтернативы нынешней модели предлагают различные альтернативные модели капитализма (хотя почти ни в одной из них термин «капитализм» не используется). С нашей точки зрения, все эти альтернативные модели сеют иллюзию, что Россия может развиваться по капиталистическому пути, при этом оставаясь православной страной. Мало кто из авторов и политиков откровенно замахивается на то, чтобы искоренить православие как «тормоз» социально-экономического развития страны [33]. Все они в той или иной мере предполагают наличие тех пяти важнейших социально-экономических признаков, которые присущи любой модификации капитализма. Каждый из этих признаков противоречит христианским принципам.

Особо стоит остановиться на идее возрождения «старого русского капитализма». Такая идея витает в воздухе еще со времен последних лет существования СССР, когда стали появляться интересные публикации о дореволюционной России и ее экономике. Возникла определенная идеализация той социально-экономической системы, которая складывалась в России до 1917 года.

Один из примеров такой идеализации дореволюционной экономической модели – фундаментальная работа М. В. Назарова «Вождю Третьего Рима». Автор стоит на православно-патриотических позициях, в целом работа очень глубокая и интересная. Но вот с содержащейся в ней оценкой социально-экономического положения России перед революцией согласиться нельзя. М. Назаров пишет: «… благодаря реформам Александра II и политике Александра III с 1890-х годов начался небывалый подъем российской экономики. Этому способствовали также введенные в 1891 году протекционистские таможенные тарифы, защищавшие отечественного производителя. Вместо притока импортных товаров это дало приток иностранных капиталов для организации производства… В 1897 году была введена устойчивая золотая валюта, покупная способность которой не колебалась в дальнейшем даже в годы войны» [34]. Говоря об уровне жизни народа в начале XX века, В. Назаров отмечает, что «кое в чем дореволюционная Россия не уступала даже современным странам» (автор приводит сравнения отдельных социальных показателей по России 1913 года и СССР и ФРГ 1976 года) [35]. Заключает обзор социально-экономического положения России накануне Первой мировой войны Назаров следующими словами: «… в начале XX века у России были шансы стать для всего мира воочию вселенским Третьим Римом в современном варианте, сочетающем экономическое развитие, социальную справедливость и истинную веру» [36].

Почему же в России на фоне описанного М. Назаровым «благополучия» произошли три «русские» революции, которые увенчались захватом власти большевиками? М. Назаров усматривает здесь целый ряд причин – как внешних, так и внутренних.