Блюз «100 рентген» - Молокин Алексей Валентинович. Страница 35

Охрана АЭС, как он заметил еще раньше, состояла в основном из пожилых дядек и молоденьких девчонок с древними наганами на боку. Ничего, наган, в сущности, неплохое оружие, были бы только патроны. Лешке доводилось стрелять из нагана, когда он на земснаряде сцепился с бандой Фиксатого. Спуск вот только тяжеловат, а так — вполне достойный револьвер, и точность у него на уровне, если, конечно, ствол не разболтан. Вообще-то убивать сталкер никого не собирался, револьвер ему был нужен только в качестве аргумента при разговоре с дежурной сменой. Если, конечно, другие аргументы не подействуют, а они скорее всего не подействуют. Лешка задумался, как бы ему отобрать у кого-нибудь из охраны револьвер, да так, чтобы никому не навредить, и, к великому своему сожалению, ничего путного не придумал. Точнее, отобрать оружие у любого охранника или даже военного для опытного сталкера, каким был Звонарь, не составляло особого труда. Сталкеры пользуются для усиления собственных физических и психических возможностей различными артефактами. «Ночная звезда», например, может отклонить пулю. А скажем, «золотая рыбка», наоборот, — притянуть. «Душа» и «светляк» способны восстановить физическое здоровье даже после серьезного ранения. Неразряженные «мамины бусы», даже если их не активировать сильным ударом, оказывают комплексное воздействие — и пули отклоняют, и кровотечение останавливают, и много чего еще. Звонарь вытащил артефакт из-под бронекостюма и осмотрел. Теперь мягким белым светом светились уже две бусинки, это означало, что артефакт понемногу заряжается. Когда загорятся все бусины, сталкера перебросит обратно в его время. Потом Лешка посмотрел на счетчик Гейгера, вмонтированный в ПДА. Счетчик давно потрескивал, но раньше сталкер не обращал на него внимания. Раньше щелчки были довольно редкими, значит, уровень радиации пока что для организма серьезной опасности не представлял. Теперь щелчки перешли в почти непрерывный треск. Неподалеку от АЭС «мамины бусы» быстро восстанавливались и теперь довольно сильно фонили.

Лешка огляделся, осторожно, чтобы не звякнуть, извлек из рюкзака бутылку самогона, вытащил зубами затычку и от души хлебнул жгучего пойла. Потом быстро, чтобы никто не заметил, убрал ополовиненную бутылку обратно в рюкзак. Отношение к спиртному в этом времени было явно неадекватным, а с местными представителями закона и бдительной общественности связываться не хотелось. И времени на это не было, да и вообще — нельзя! Общественность в лице двух сухоньких бабушек-резвушек покосилась на сталкера неодобрительно, после чего снялась со скамейки напротив и шустро засеменила прочь от злостного нарушителя сухого закона. Учитывая возможность общественного резонанса на совершенный Лешкой только что аморальный поступок, место дислокации следовало немедленно сменить. И сталкер снова отправился бродить по улицам.

На самом деле единственным серьезным основанием для успеха Лешкиного плана было то, что после длительного пребывания в Зоне, непосредственного контакта с аномалиями и мутантами каждый выживший сталкер сам становился немного мутантом. Зона не только ломает кости в «каруселях» и «трамплинах», не только вспарывает мозг «пси», сжигает в «жарках» и «разломах». Она еще и медленно, но верно переиначивает человека под себя. И вот уже нервные импульсы быстрее передаются мышцам, сами мышцы меняются, становятся эластичными и упругими. Вырабатывается особая, присущая только опытным сталкерам способность «быстрого» зрения. Появляются иные, совсем уж нечеловеческие чувства, как у того же Звонаря, умеющего «слушать» пространство. Каждый опытный сталкер в той или иной степени — существо Зоны, хотя сам этого и не ощущает. Конечно, речь идет только о сталкерах выживших. Об остальных — либо хорошее, либо ничего. Лешка-Звонарь в Зоне выжил. Только он был здесь не для того, чтобы убивать или калечить.

Он неторопливо шел по погружающемуся в весенний вечер городу. Здесь все было другим, непривычным, и сталкеру даже не верилось, что уже завтра ничего этого не будет. Не будет клумбы с роскошно-парчовыми маргаритками, вместо живого и чистого аромата цветущих яблонь и вишен, щедро сыплющих лепестками на вечерний чуть влажный после легкого дождика асфальт, здесь будет пахнуть опасностью, тяжелым мужским потом, страхом, мужеством и радиацией. Вы думаете, что гамма-излучение никак не пахнет? Для сталкера и гамма, и нейтронное излучение имеют свой запах, резкий, как нашатырь, или колючий, как запах сгоревшего пороха… Мнил, что вечен…

Далеко отходить от ЧАЭС не имело смысла, все равно часов в десять-одиннадцать он должен начать, потому что не знал, сколько времени потребуется дежурной смене, чтобы заглушить реактор четвертого энергоблока. И уж тем более не знал, сколько времени понадобится, чтобы прорваться к пульту управления реактором и заставить энергетиков из дежурной смены выполнить его требования. Не было у сталкера и музыканта Лешки-Звонаря опыта захвата заложников, террорист он был неопытный, никудышный, можно сказать, потому что в Зоне террористам просто нечего было делать.

Но и слоняться вокруг проходной АЭС тоже было неосмотрительно. Какой бы несерьезной ни была охрана объекта, внешний вид сталкера — защитного цвета комбинезон «СЕВА» с вшитым бронежилетом, высокие берцы на липучках — не мог не вызвать подозрение. Да что там внешний вид! Повадка у Звонаря была другая, он по-другому двигался, по-другому смотрел, он был сталкером, человеком пока что не случившегося Чернобыля, у него был другой запах мысли, какого не было пока что ни у кого, потому что звезда Полынь, под которой рождаются сталкеры, еще не взошла над этим беззаботным краем.

Не торопясь он добрел до городского парка, где медленно вращалось колесо обозрения и ухали тяжелые круговые качели с радостно орущими любителями острых ощущений, выбрал лавочку в дальней аллее, там, где потише и потемнее, и стал ждать.

Мимо проходили люди, те, кто помоложе, спешили в глубь парка, откуда слышались хриплые вздохи настраиваемой бас-гитары и вертлявые арпеджио синтезатора, те, кто постарше, понемногу потянулись к выходу. Разом вспыхнули сдвоенные галогенные фонари, и там, где их не было, сразу сгустились тени. По освещенной главной аллее прошли два милиционера в форме и с дубинками-демократизаторами на поясах, с ними был какой-то штатский в клетчатой рубашке и дешевых джинсах, наверное, внештатник. На сидящего на скамейке человека в армейской одежде они особого внимания не обратили — не пьян, да и ладно. Пистолеты в кобурах у милиционеров имелись, только вот место, чтобы их отобрать, было уж очень неподходящее — народа много. Решив, что в парке оружием разжиться скорее всего не удастся, разве что в сгустившейся темноте попадется какой-нибудь местный отморозок, да и у того скорее всего ничего страшнее самодельной финки или заточки не сыщется, Звонарь поднялся и неторопливо направился к выходу из парка.

У выхода, за памятником, очень натуралистично изображавшим модель атома Бора, которую куда-то, наверное, расщеплять, несли на протянутых руках двое, мужчина и женщина, судя по халатам — молодой ученый с лаборанткой, сталкера, оказывается, ждали.

— Гражданин, ваши документы, пожалуйста, — потребовал невысокий человек, одетый в плохо отутюженную темно-серую пиджачную пару, и перед лицом Звонаря мелькнула небольшая книжечка с золотым тиснением. Мелькнула и сразу же пропала, словно мотылек порхнул ядовито-алыми крылышками. Кто-то невидимый, вынырнувший откуда-то сбоку, из темноты, не тратя лишних слов, ткнул сталкера в бок твердым.

«А вот и оружие, — машинально подумал сталкер. — Само пришло!»

Он неторопливо поднял вверх руки и позволил усадить себя в немедленно подкатившую к входу в парк «Волгу». Он еще успел заметить, что стрелки купленного недавно «Полета» показывали 21 час 35 минут. Самое время было начинать.

6

Лешку наскоро обыскали, забрав нож, «мамины бусы» и ПДА, так что из артефактов у него остался только «бублик», который сталкер зажал в руке. Артефакт был похож на популярный в эти годы у молодежи Припяти резиновый кистевой эспандер, каким качки тренируют пальцы, и, видимо, не вызвал подозрений. А может быть, его просто не заметили. «Бусы» никакого интереса у обыскивавших сталкера сотрудников не вызвали, а вот нож и ПДА — те да! Особенно ПДА. На данный момент таких приборов в мире не существовало, а если где-то и имелся прототип, то он был надежно укрыт от непосвященных. Еще большее изумление вызвал у агентов вшитый в комбинезон кевларовый бронежилет.