В Зоне опять шел дождь… - Якушев Сергей "Jacksom". Страница 22

— Я знаю, это не военные, — проговорил Леонид, — Кто они, Одиночка?

— Темные, — отозвался сталкер, — Наемник выполнил свой контракт.

— Он навел их? Но они не помогают простым бродягам, — поднялся Спартанец, — Как же… Значит и ты?… Ты тоже?…

— Я тоже отмечен Зоной, — кивнул Одиночка. — Пришло время отдавать долги. Ну, Черный сталкер позволит — свидимся еще…

Темные вывели Одиночку наружу, а Леонид Спартанец еще почти час оставался на месте, не решаясь ни сдвинуться с места, ни даже проверить подарок Одиночки.

Он просто сидел на бетонном полу тоннеля и держал на коленях голову погибшего товарища.

Затем поднялся и выволок тело Угрюмого через, проделанные Темными, дыры в потолке. Работая ножом, вырыл могилу и уложил закутанное в спальник тело. Постоял минуту и, следуя заветам одиночек, облил тело бензином из маленькой фляжки — кострового НЗ. Чиркнул зажигалкой Угрюмого и зажег ветку.

— Удачной охоты, сталкер, — повторил он слова Одиночки и поднес к телу огонь.

За все время в Зоне Саша старался разузнать о прошлом Одиночки, понять, кем он был до прихода в Зону, но важнее оказалось то, кем он здесь стал. «Наверное, так будет лучше, — подумал Леонид, наблюдая, как пламя пожирает тело его друга, — пусть он ищет, ищет всегда, ведь в этом весь смысл существования сталкера-одиночки. Искать…». И он, Леонид Спартанец, тоже будет искать. Он выберется из туннелей и доберется до Ростка. Расплатится за долги Саши. И станет матерым сталкером, ведь его учителя, наверное, лучшие бродяги Зоны. Верные слову и своей судьбе…

… В Зоне опять шел дождь. Так бывало достаточно часто — после второй катастрофы здесь воцарилась Вечная осень, с ее промозглыми туманами, противными дождями, низкой облачностью и безнадегой. Говорят, на Большой земле все это становится причиной многих самоубийств — после летнего буйства красок осенние пейзажи наводят жуткую депрессию. Но только не в Зоне. Здесь не бывает суицида. И так слишком много смертей…

Часть 3

Выбор

Любой бродяга, хоть раз пересекший Зону с юга на север, непременно не согласится с утверждением, что удачи нет. Даже, наоборот, с пеной у рта начнет утверждать обратное. И никакие доказательства тут не помогут. В качестве аргументов подвыпившие мужики начнут в сотый раз пересказывать историю о том, как их спасал «Вечный сталкер», ежедневные сообщение о смерти которого становились добрым знаком, о вовремя заевшем оружии, не давшем во тьме застрелить товарища, о монстрах, которые вместо того, чтобы атаковать сталкера начинали неистово жрать друг друга… Да еще много о чем. Легенды сменяют друг друга, и чем больше пустых бутылок скапливается под столом, тем красочнее и фантастичнее они становятся.

И все потому, что удача для сталкера понятие вполне ощутимое и явственное. Вот только недолговечное. И каждый раз Зона берет свое.

Бар «100 рентген» слышал множество и не таких историй. Немногословный Бармен всегда нальет усталому путнику прозрачной и послушает яркий или, наоборот, блеклый рассказ о сталкерских буднях…

…— Сегодня всем пиво за мой счет!!! — с хриплым кашлем в бар ввалился Жора Каптер — бывалый бродяга, обняв за шею своего второго номера одной рукой и махая туго набитым рюкзаком в другой. Следом заходили отмычки нынешнего фаворита Зоны — на лицах смесь гордости и усталости.

Один, два, три, — подсчитал отмычек Бармен. Так и есть, все вернулись во здравии и не с пустыми руками.

Вернувшиеся с рейда заняли столик в центре бара и громко принялись обсуждать эпизоды минувшего похода. Похоже, принять за успех они успели и до прибытия в бар.

— Ну, что нового, Бармен? — повернувшись к стойке, заговорил Жора. — Черт, неделю здесь не был, с прошлого Выброса…

— А все также, — отозвался Бармен, — «Долг» и «Свобода» грызутся из-за пары кустов на границе Милитари, на Арене новый чемпион — Виктор Седой, а у меня пара новых стволов.

— Кто еще с урожаем вернулся?

— Рябой, с утра отметился — крепко поддатый и полупустой, вон Эдик отмечает, ну и Спартанец вчера к вечеру прибыл, — кивнул Бармен и с удовлетворением отметил, как дернулась щека Каптера. Эти двое друг друга не терпят уже давно. Года два. Хотя, говорят, начинали Зону топтать вместе. И что за кошка между ними пробежала?

— Ну, спасибо, — вмиг изменился Жора и хмуро повернулся ко второму номеру:

— Кончай трепаться, Сигара. Давай выпьем за удачу. Мама-Зона не подвела…

Пятеро сталкеров подняли свои стаканы, но выпить так и не успели. В бар зашел еще один. Потертая «Заря», два клинка за спиной и пистолет на бедре. Оружие в баре не возбранялось, поскольку бойцы «Долга», а еще раньше наемники Бармена всегда успевали замять любой нарастающий конфликт, но сейчас многие явно пожалели об отсутствующем запрете. В воздухе повисло напряжение, в руке Каптера вздрогнул стакан.

Однако вошедший, видимо уже достиг желаемого результата, и коротко кивнув Бармену снова вышел.

Жора мрачно швырнул стакан в угол и погрузился в раздумья, скрестив руки на груди.

— Да ладно тебе, Каптер, — попытался утешить лидера Сигара, — давай выпьем.

— Пошел вон, — коротко отозвался ведущий.

Один из ветеранов — Серж Экзотик негромко проговорил Бармену:

— Ставлю штуку, что завтра будет драка.

— Скорее в Зоне вишня расцветет, — ухмыльнулся Бармен, — утром Спартан в рейд уходит…

В принципе, Леньке Спартанцу было наплевать на бывшего приятеля, вместе с которым они месяц работали тральщиками на Сидоровича на Кордоне. За два года в Зоне он научился проще относиться к таким вещам, как мелочность и зависть. Ну да, Жоре не так повезло, и он еще полгода топал отмычкой с какими-то опытными сталкерами в какие-то малозначительные рейды, прежде чем выбился в люди — начал ходить за артефактами самостоятельно, завел себе напарника и сам уже нанимал молодняк. Ему не слишком доверяли перекупщики и главы кланов, но упорство на многое способно — в конце концов, появились и некий авторитет, и уважение ветеранов.

Но все равно, этот же путь Спартанец преодолел куда быстрее. Не проще, нет. Для этого ему пришлось отправиться отмычкой в Припять, сражаться с химерой и ордами зомби, выдержать схватку с психами из группировки «Монолит» и в одиночку вернуться на Росток, потеряв в рейде всех товарищей. Он не любил рассказывать о том походе. Но его в Баре уже знали. Благодаря Жеребцу, а также славе павших товарищей, его историю повторяли по всей Зоне, хотя самому Леньке эта известность была чужда. Однако ветераны признали сталкера своим.

Со временем уважение в память о напарниках заменило уважение за реальные дела, выполненные контракты, успешные рейды. В баре его всегда ждала бесплатная первая стопка, в кланах — место у общего костра, у перекупщиков — выгодная цена и новые контракты. Наверное, он получил все о чем мечтал.

Но вот удовлетворения особого не ощущал. Да и висела на душе старая боль — Спартан продолжал винить себя за то, что так и не смог помочь Ведущему.

Трижды вздрогнул ПДА и Спартанец открыл глаза. Короткий взгляд на дисплей и мягкое касание для отключения будильника.

Утро.

Сталкер встряхнулся и развел в стороны затекшие руки. Из Ростка он ушел еще ночью — знал, что надравшись, Каптер пойдет его искать, что бы вызвать на Арену. Так уже было пару раз, но «должане» их всегда разнимали — даже они не хотели за раз терять нескольких опытных сталкеров. В последние годы все кланы понесли большие потери — сначала Большой Выброс, затем война группировок, затем отключение Стрелком — тогда он еще считал себя Меченым — «Выжигателя» и отчаянный прорыв к станции, подле которой остались до половины всех сталкеров Зоны. Новый Большой выброс поглотил и Стрелка, и добрую половину Зоны, сделав ее непролазной радиоактивной пустошью. Несколько месяцев кланы зализывали раны, чтобы начать все сначала. И лишь у одиночек все продолжалось по-прежнему: отыскать после выброса тропу, найти новые территории, сделать их безопасными и — или сгинуть в безвестности, или вернуться в Бар и нажраться так, чтоб отрубило до следующего выброса…