В Зоне опять шел дождь… - Якушев Сергей "Jacksom". Страница 28

Спартан уже по колено вошел в воду и, едва не увязая в илистом дне, побрел к границе сияния. Замер у кромки и достал болт. Швырнул прямо в центр. Никакой реакции. Достал новый и бросил у края кромки свечения. Вода забурлила сворачиваясь в воронку и с шумом расплескала в стороны брызги и грязные струи.

Ясно, тут аномалия. Пойдем другим путем. Новыми болтами сталкер нащупал безопасный проход к центру. Иначе не было и смысла искать артефакт — без детектора тот не обретет свою настоящую форму и так и будет кататься в виде сгустка аномальной энергии.

Первый шаг в сияние. Почему-то стало трудно дышать. Спартан переключил режим маски и теперь дышал только воздухом из баллонов. Немного полегчало. Небо словно раскололо многокилометровой змеей молнии ушедшей к хоздвору.

Еще шаг. Детектор вопил. С громкий плеском разрядилась аномалия у противоположной кромки свечения — в нее по глупости душевной и из-за собственной жадности угодил снорк: его завертело в воде, а затем буквально разорвало на кровавый дым.

Еще шаг. Сердце начало колотиться от волнения, застрекотал счетчик Гейгера — радиация начала расти.

Еще шаг. С плавным хлюпаньем из воды выплыла полуметровая сияющая сфера и, закачавшись, повисла в воздухе. Спартан метнул в нее болт, но не попал — железка по странной траектории обогнула сияющее нечто и улетела в сторону.

Сталкер отстегнул от поддона рюкзака коробку контейнера и открыл крышку. Включил магнитный механизм и шар, сжавшись до приличных размеров, вплыл в контейнер. С негромким щелчком захлопнулась крышка устройства. Сияние исчезло.

Загрохотало уже вокруг. Поднявшийся ветер срывал с деревьев вечно красную листву и, кружа, разносил этот мертвый мусор по округе. Молнии начали разряжаться с пугающей частотой, окрашивая черно-красное небо в бело-синие полосы. Земля вздрогнула, выгнулась, и лопнула в нескольких местах, обнажая оплавленные края и выпуская силу гравитационной аномалии, по уцелевшим металлическим конструкциям поплыли кривые щупальца «Электр», всколыхнулись и поползли огненные столбы «Жарок».

Зона в очередной раз переделывала свой мир…

Сознание вернулось как вспышка. Широко распахнув глаза, сталкер смотрел в шершавый бетонный потолок, округло уходящий в стороны, и не понимал ничего. Затем сработал рефлекс. Взгляд на ПДА. Выброс завершен. Короткий самоанализ. Воспоминания на месте, ничего не забыто, провалов в памяти не наблюдается. Затем ревизия оружия и снаряжения. Короткие хлопки по снаряжению. Переключение режима работы маски. Выдох и взгляд в сторону выхода.

В момент первого удара Спартан просто отключился, поскольку едва успел нырнуть в свое укрытие, и видимо его-таки зацепило пси-волной. Теперь по трубе распространялся пульсирующий хлопающий звук — выход был перекрыт большой неприятностью в виде «Трамплина». То есть, выхода нет. Сталкер пожал плечам. Ну, нет, так нет, в принципе, возвращаться по своим же следам, не самая хорошая привычка.

Он перевернулся на живот и, включив фонарик, пополз вперед, надеясь, что это именно слив с хоздвора и впереди его не ждет тупик.

После выброса небеса Зоны обычно занимали летучие группы армейцев на «Крокодилах». Знали, что именно в это время сталкеры покидают свои укрытия и начинают сбор артефактов. Тогда же отправляются и экспедиции научников. Да и у зверья начинается гон, и они несутся, не разбирая дороги от центра Зоны. Самое время сделать статистику и выполнить план по задержанным, сопровожденным и уничтоженным.

Ми-24 кружили над основными территориями сталкерства, однако, не забираясь к центру. То и дело пикировали к земле, расчерчивая небо очередями и стрелами НУРСов.

Над Агропромом кружила всего одна вертушка — армейцы не хуже сталкеров знали, что делать здесь особенно нечего. «Крокодил» сделал пару разворотов над хоздвором, затем ушел к НИИ, там резво пострелял во что-то более интересное — скорее всего, разогнал стадо кабанов и плотей, и снова вернулся к хоздвору.

Пилот явно скучал. Десантная группа в салоне — тоже. От скуки они шарахнули из пулемета по центральному корпусу, но неожиданно в ответ из черных провалов окон на третьем этаже в небо взмыли две стремительные дымные стрелы.

У вертушки не было ни одного шанса. Получив в борт сразу две ракеты, Ми-24 запылал, завертелся, отрубил обломками несущих лопастей себе хвост и, кружа, рухнул чуть севернее хоздвора за наблюдательной вышкой, взметнув в небо столб земли, обломков и черно-красного дыма…

Глухой упругий удар Леонид почувствовал всем телом. Из сочленений трубы посыпалась крошка и ржавчина. ПДА молчал. Удар не повторялся. Значит не землетрясение и не запоздалая гравитационная аномалия. Больше похоже на взрыв. Причем сильный. Очень.

Работая локтями и коленями, Спартан энергичнее пополз по трубе, сбивая стволом автомата паутину впереди. «Вечно я в какие-то подземелья попадаю», — усмехнулся он.

Труба оказалась не сливом, а чем-то вроде вентиляции, хотя подобное расположение вытяжки весьма и весьма спорно. Возможно, выбросы и гравитационные аномалии со временем настолько изменили местный ландшафт? Впереди вдруг оказалось подобие коллектора с большим вентилятором, за которым виднелось вполне себе обжитое помещение с парой матрацев, скрипучей вращающейся лампочкой аварийного освещения, столом, и картами на стенах.

Выбив вентилятор, Леонид спустился в комнату. Быстро осмотрелся. Нашел бронированную дверь, заваренную и покрытую ржавчиной — видимо уже давно не открывавшуюся, затем отыскал еще один выход — и снова трубу. На этот раз более широкую, вертикально уходящую вниз, с очередным вентилятором вверху — «Опять вытяжка?» — и лестницей. Кроме заплесневевших от времени карт в комнате больше ничего ценного не было — видно, что ее уже не один год никто не посещал. Своеобразная пыль, покрывавшая пол, не тревожилась очень давно, и новые следы отпечатывались на ней как протектор астронавтов на лунном грунте.

Спартан осторожно прокрался к выходу и, посветив вниз, не обнаружил ничего опасного. По-спецназовски быстро съехал, выглянул из основания воздуховода и вылез в искривляющийся темный коридор.

Здесь пахло сыростью и озоном — видимо где-то поблизости много воды и «Электр». Звенящую тишину то и дело нарушали поскрипывания металлических конструкций и легкий шелест осыпающейся бетонной крошки, словно подземелье дышало и ворочалось в полудреме. Изредка издалека доносился треск разрядившейся «Электры».

Собственно дальнейшего пути было два — налево и направо. Спартан двинулся направо, поскольку был правшой и подсознательно всегда выбирал это направление, в отличии от знакомого ветерана Сержа Экзотика, с которым однажды в подобной ситуации пошли налево и вляпались в озеро «Киселя».

Впрочем, «кисель» тут тоже был. Зеленовато-кислотные лужицы то и дело попадались у стен коридора, булькая и распространяя зловония. Они обожают кафельную плитку, а пол тут выложен именно ей, хотя со временем и запылился. Аномалии Леонид старался обходить по максимальной дуге, помня, что кислота обожает портить сталкерскую обувь. Искривленный коридор, опутанный кабелями в металлической оплетке и с квадратной трубой вентиляции под потолком, вывел в более светлое место — здесь еще работали лампы и вверх вела капитальная бетонная лестница. Выход обнаружился и сталкер позволил себе остановиться и перевести дух. Во рту, после неудачного ужина на хоздворе, не было ни крошки и в животе протяжно урчало. Леонид залез под лестницу, там сбросил рюкзак и быстро занялся завтраком. На импровизированной горелке подогрел консервы, отхлебнул энергетика. Проверил уровень облучения и хмыкнул — что ни говори, а армейское снаряжение качественное, но от положенной дозы прозрачной не отказался. Улыбнулся, вспомнив про коньяк Саши Угрюмого. Эх, не повезло ведущему, как-то нелепо он погиб. Нужно было наплевать на все и быстро оказать первую помощь. Быть может, он и выжил бы тогда. Даже став ветераном, Леонид продолжал почтительно говорить о бывшем лидере — «Ведущий». Наверное, это не просто уважение к человеку, доведшему его живым до Припяти…