Клин - Буторин Андрей Русланович. Страница 51

— Только давайте поскорей, — попросил брат, — у нас на самом деле очень мало времени. Промедление в нашем случае смерти подобно. Причем в самом буквальном смысле.

— Я знаю, — кивнул наш странный собеседник. — Кстати, об этом я хочу поговорить тоже. Но сейчас вы можете не волноваться: пока я здесь — вашу наставницу не тронут.

— Ну да! — вырвалось у меня. — Откуда вы это знаете?

— Для начала давайте договоримся о том, как нам друг к другу обращаться, — улыбнулся старик. — Не подумайте, что это мелочь; при доверительном разговоре ничего не должно стеснять собеседников. Так что я предлагаю обращаться друг к другу на «ты» — ведь, по сути, мы с вами ровесники, а с Фёдором мы и вовсе одногодки. Но, поскольку выгляжу я куда старше вас и понимаю, что психологически вам трудно держаться со мной на равных, можете называть меня по имени-отчеству — Игорь Владимирович. Я же, с вашего позволения, стану называть вас просто по именам — Сергей и Фёдор. Годится?

Мы с братом кивнули.

— И все-таки, — сказал теперь Серега, — почему вы… то есть, ты так уверен, что Анну не тронут, пока ты здесь?

— Потому что таков был уговор.

— Уговор? — снова влез я. — Между кем и кем? Неужели ты…

— Спокойней, мой друг, — перебил меня Игорь Владимирович. — Не надо делать поспешных выводов.

— Но…

— Я же просил, спокойней, — положил на мою руку сухую ладонь старик. — Сейчас я все объясню. Дело в том, что у нас имеются определенные договоренности со всеми, кто живет рядом с нами в Темной долине. В том числе и с членами группировки «Свобода». Мы, если можно так выразиться, позволяем им жить рядом с нами. И не только за то, что они не мешают нам заниматься своими делами. Иногда мы просим их, — выделил он слово «просим», — сделать для нас кое-что, или, напротив, чего-то не делать. Разумеется, без фатального ущерба для них. В данном случае я попросил их не приводить в исполнение казнь, пока я нахожусь вне зоны лагеря.

— И вы уверены, что они послушались?

— Безусловно. Иначе просто не может быть. Они прекрасно осведомлены о наших возможностях. Думаю, и вы уже почувствовали это на себе.

— Ты имеешь в виду зомби? — насупился мой двоюродный брат.

— Именно. Теперь они подчиняются нам. И наше влияние, как видите, оказалось сильней.

— Но как ты это сделал?! — вскинулся Сергей. — Чем вы, черт возьми, тут вообще занимаетесь?

— Мы пытаемся найти общий язык с Зоной. А если точнее — с Ноосферой. Откровенно говоря, даже нам пока непонятно, что здесь первичней. Одной из гипотез вообще является то, что Зона, со всеми ее проявлениями, — это разумное существо, а Ноосфера — нечто вроде ее мозга. Только, похоже, что это мозг не одной только Зоны, поскольку Ноосфера, в ее общем понятии, существовала всегда, а Зона… Вероятно вы слышали о легендарной группе «О-Сознание»? Есть мнение, что Зона — продукт ее деятельности, что они могут как-то управлять ею, оказывать на нее некое влияние. Должен сказать, тут все гораздо сложней. Зона — не просто очень сложный объект. Она — нечто большее. Вряд ли мы когда-нибудь сможем ее до конца «осознать».

— Ты сказал «мы»? — заметил я. — Значит, ты тоже состоишь в «О-Сознании»?

— «О-Сознание» — тоже нечто большее, чем просто группировка. Тот, кто пытается «осознать», уже в какой-то мере может причислить себя к ней. Что же касается костяка, или, лучше сказать, головы группы — то нет, я не вхожу в число ее представителей. Но я бы не хотел заострять ваше внимание лично на мне. Я уже сказал, что занимаюсь нахождением общего языка с Зоной — для понимания моей роли этого вполне достаточно.

— И все же — как? — не унимался Серега. — Физически — как? Каким образом ты столь легко забрал мое влияние над зомби?

— Скорее не физически, а технически. Может, вы слышали о лаборатории Х-18? Так вот, сейчас я работаю именно в ней. Не стану вдаваться в физику процесса, но можете мне поверить, что у нас имеются технические возможности взаимодействовать с Ноосферой в некоторых достаточно узких направлениях. Должен заметить, уважаемый Сергей, что мы являемся всего лишь вашими последователями.

— Моими?!.. — Глаза моего брата, что называется, полезли на лоб.

— Разумеется, не лично твоими. Ведь ты же, прости меня за прямоту, был всего лишь простым исполнителем.

— Но я ничего не слышал ни о какой Ноосфере! В мое время это вообще считалось антинаучным понятием! Да и Зоны тогда никакой не было.

— Ну, до простых исполнителей не всегда доводят истинные цели. Чаще наоборот — делают все, чтобы они оставались для них неизвестными. Что же касается Зоны, то ее, конечно, в ваше время не было. Но это отнюдь не относится к Ноосфере.

— Хорошо, — сказал Сергей, — допустим. Я на самом деле не знал истинного смысла экспериментов, в которых принимал участие. Но тебе-то откуда о них известно?

— Странный вопрос, — усмехнулся Игорь Владимирович. — Если я всю сознательную жизнь, уже более шести десятков лет, занимаюсь Ноосферой, то, наверное, я должен быть в курсе всего происходящего в данной области, как сейчас, так и, тем более, в прошлом! Конечно, мне известно, в каких опытах ты принимал участие. Я даже знаю, что конкретно случилось с тобой в сорок восьмом году. Ты обладаешь уникальной способностью растворять свой разум в Ноосфере, как бы становиться ее непосредственной частицей. Но эта способность в тебе, что называется, дремала. Без некоторой помощи извне, без соответствующих приборов и установок ты бы о ней, скорее всего, так ничего бы и не узнал. Возможно, видел бы иногда некие странные сны, но вряд ли самостоятельно сделал бы из увиденного правильные выводы. Вашим же ученым удалось связать твой разум с Ноосферой. Пусть их помыслы были при этом не вполне достойными, но верный путь они нащупали правильно. Однако поскольку это было всего лишь начало пути и двигаться чаще всего приходилось, фигурально выражаясь, впотьмах и на ощупь, ошибки тоже были неизбежны. И не только ошибки, а непонимание высшего смысла, сути происходящего. Даже сейчас мы не вполне понимаем, почему так случилось, что выброс, произошедший в наше время, оказал влияние на прошлое. Но если нарисовать картину в упрощенном виде, то случилось так, что вашу лабораторию вырвало из вашего времени и перенесло не сюда даже, а в некое безвременье, в параллельную Вселенную, которая тем не менее связана и с текущим пространственно-временным континуумом. И уж совершенно точно — с Ноосферой Зоны. То есть твой разум растворился в здешней Ноосфере, а твое физическое тело осталось там, где оно и находилось до эксперимента. Возможно, это нарушало какие-то до сей поры неведомые даже нам законы, и тебя что-то привело в то место и в то время, где и когда стало возможно соединение твоего тела с разумом. Но перетянул именно разум, а не физическое тело, потому ты оказался здесь.

— А Фёдор? Почему же он оказался здесь?..

— У меня нет ответа. Есть только версии на уровне догадок. Возможно, процесс переноса затронул его, потому что он находился в тот момент рядом с тобой — скажем, диаметр временного пробоя был взят с запасом… А может быть Фёдор, его разум, тоже играет для Ноосферы большую роль.

— У меня еще вопрос… — посмурнел вдруг Серега. — Что будет, когда я вернусь домой? Не останется ли мой разум здесь?..

— Вот! — поднял указательный палец Игорь Владимирович. — Об этом я хотел поговорить с тобой в первую очередь. Дело в том, что вероятность такого исхода событий очень большая. Поэтому я предлагаю тебе не возвращаться домой, а остаться здесь. И не тратить время, здоровье и силы на дурацкое сталкерство, а поработать на науку, чем ты, собственно, и занимался раньше. Я предлагаю тебе место в моей группе. Полноправное место! Мы ничего не станем скрывать от тебя и не будем использовать тебя, что называется, втемную.

Я увидел, что мой двоюродный брат серьезно задумался. Мне стало не по себе. Это что же выходит, я останусь один?.. Но как же я смогу в одиночку отсюда выбраться? Нет, немыслимо! Серега не сможет так со мной поступить!