Одержимые Зоной - Китаева Анна. Страница 35

— Мне пришёл спам, — ошарашенно сообщил он. — Рекламный. Предлагают скачать новую мелодию звонка, за восемнадцать гривен. Ёшкин кот! На сталкерский ПДА. Новую мелодию звонка. Вы поняли?

— За гривны? Значит, вы сейчас на территории Украины, — рассудительно сказал Можай.

— Так мы все географически на территории Украины! — махнул рукой Кайман. — И это, политически тоже.

— А ты так уверен, что вокруг тебя кусок той самой территории, которая здесь была до Зоны? — прищурился проводник. — А не пробой куда-нибудь в Канаду, в Россию или Австралию?

Кайман прикусил язык.

— Ни в чём я не уверен, — буркнул он. — Зона есть Зона. Пойдём-ка отсюда, Мышонок. Ты у нас везучая, но лишний риск ни к чему.

Мышка вздохнула, однако подчинилась молча. Только глянула напоследок в чистое осеннее небо — и шагнула вслед за Кайманом сквозь прозрачную плёнку. Как только они миновали преграду и оказались в Зоне, снова прозвучал негромкий сигнал ПДА. На этот раз мессага упала на Мышкин наладонник.

— Что такое? — встрепенулся сталкер. Девушка глянула на экран.

— «Спасибо», — сказала она растерянно. — От Шухова.

— Просто «спасибо»? — прищурился Кайман. — А ну, дай посмотреть!

«Спасибо тебе, Линочка, — писал Чёрный Сталкер. — Теперь я всё понял. Увидимся, когда придёт время. До встречи».

Кайман молча сунул Мышке коммуникатор, наклонился подобрать шуршавчика и зашагал прочь.

24

Мышка,

Болота

Хилый лесок всё тянулся и тянулся, а потом вдруг неожиданно закончился, словно обрезанный ножом. Мышка сперва даже не поняла, почему Можай остановился. Шедший последним Кайман тоже не сразу сориентировался.

— Что такое?

— Болота.

Проводник повёл рукой, очерчивая расстилавшийся перед ними пейзаж.

Если бы Мышка оказалась здесь одна, она бы решила, что впереди луг. Незнакомая ей трава с узкими желтоватыми листьями стояла сплошной стеной, взрослому человеку по пояс. Поверху во всю ширь развернулось небо, словно экран в кинотеатре, и ни одно деревце не маячило силуэтом на его фоне. На небе показывали подготовку к закату. Беспорядочно клубились лохматые тучи, и солнце просвечивало сквозь них бледно-жёлтым призраком.

Можай снял рюкзак, вынул из наружного кармана три тюбика, протянул два из них Мышке и Кайману.

— Репеллент. Намажьтесь как следует. Сейчас на закате комарьё вылетит. И болотного гнуса здесь немерено.

Девушка торопливо схватила тюбик. Репеллент отвратительно вонял, но одного комариного укуса неделю назад ей хватило, чтобы теперь не обращать внимания на вонь.

— Я вообще-то рассчитывал, что мы раньше доберёмся до места, — с досадой продолжал проводник. — Хотел в одном месте угол срезать, но не вышло. Не пустила Зона.

— И так быстро добрались, — уважительно сказал Кайман. — Я не надеялся, что сегодня успеем.

— Зона…

Можай закурил, задумчиво глядя на пятно солнца, проступающее из туч. Симба уселся у его ног и тоже поднял лобастую голову к небу.

— Если в километрах посчитать, от Кордона до Припяти можно за день пешком прогуляться. А на деле как получается?

— Как путь ляжет, — Кайман тоже потянул из пачки сигарету. — Можно и за месяц не дойти. Да чего уж там, можно и вообще не дойти, сдохнуть по дороге.

— Да нет, я не об этом, — досадливо отмахнулся проводник. — Умереть и в собственной ванне можно — наступил на обмылок, упал, звезданулся затылком, и привет. Я про то говорю, что в Зоне нельзя заранее просчитать, сколько времени уйдёт на дорогу. Вот, скажем, вышли одновременно два сталкера…

— Из пункта А в пункт Б, — не удержалась Мышка.

— Угу, — кивнул Можай. — И пошли они разными дорогами. Один добирался день, другой неделю. Привычное в Зоне дело, верно?

— Ну так на то и проводники, — заметил сталкер. — Чтобы короткий путь выбрать.

Судя по тону, Кайман не понимал, куда клонит Можай. Проводник скептически хмыкнул.

— Да ладно, большей частью народишко сам себе маршрут выбирает. Проводников мало, сталкеров много. А я это к тому веду, что в Зоне не карта нужна, а чуйка. Момент надо ловить. И говорят ещё, что Зона — она для каждого своя. Бывает, люди в одно и то же время по одним местам ходили, а друг друга не видели. Как такое может быть?

Мышке вдруг стало жутко. Болото, закат, хрипловатый бас проводника вогнали её в какое-то гипнотическое оцепенение. Похоже, Кайман тоже испытал нечто подобное, потому что он вдруг вспылил:

— Да что ты нам зубы заговариваешь? Чего мы тут торчим вообще? Ждём, когда гнус вылетит?

Сталкер шагнул было вперёд, но Можай крепко придержал его за плечо. Ростом проводник чуть уступал Кайману, но тяжёлой мужской силы в нём чувствовалось больше.

— Погоди, — спокойно сказал он.

Заросли болотной травы вдруг заколыхались, как под ветром. Вот только воздух был неподвижным, ни дуновения ветерка. Трава раскачивалась всё сильнее, жёсткие листья и стебли с сухим шелестом тёрлись друг о друга. Волна катилась справа налево, словно незримый ветер дул с севера. Невидимое нечто прошелестело мимо людей дальше на юг, и трава успокоилась. Громко чихнул Симба.

— Теперь можем идти дальше. Я ж говорю, момент надо ловить.

— Что это было? — пробормотала Мышка. — Оно не вернётся?

— Не вернётся, — успокоил её проводник. — А что это, я не знаю. Местное явление. Названия не имеет.

— Опасное? — недоверчиво спросил Кайман.

— Я не проверял, — пожал плечами Можай. — Хочешь, догони его и проверь сам.

— Нет, спасибо, — буркнул сталкер.

Проводник молча забросил на плечо рюкзак и двинулся вперёд. Мышка заторопилась за ним. Некоторое время она ещё вздрагивала от шелестов и шорохов, но всякий раз это оказывался пёс проводника, который по своему обыкновению бежал то слева, то справа от людей, забегал вперёд и возвращался с неожиданной стороны. В конце концов девушка перестала тревожиться. Псевдопёс надёжно охранял отряд. Из всех переходов по Зоне путешествие в компании Можая и Симбы оказалось самым безопасным. Ей даже стрелять ни разу не пришлось.

Широкая полоса прибрежной травы закончилась. Под ногами захлюпала и зачавкала грязь. Болото было похоже на Затон — островки суши перемежались небольшими озёрцами, и везде в изобилии рос высоченный камыш. Разница была в том, что на Затоне озёрца имели глубину по щиколотку, максимум по колено — а здесь, как объяснил Можай, можно было уйти под воду с головой. Опытный человек, наверное, мог отличить глубокий бочаг от мелкой лужицы по оттенку воды или по чему-нибудь ещё, но на Мышкин взгляд все они были одинаковы.

Сухих мест здесь не было. В лучшем случае попадались участки влажной почвы, но преимущественно приходилось вышагивать по скользкой грязище, которая облепляла ботинки, делая их неподъёмными. Проводник вёл их одному ему известным маршрутом, изредка сверяясь с наладонником. Петляя и кружа, они мучительно медленно продвигались на запад, вглубь болот.

Людей сопровождало облако гнуса и комаров. Репеллент отталкивал их, но насекомые не улетали далеко, а вились у каждого над загривком. Над Болотом стоял неумолчный комариный звон.

В очередной раз остановившись, чтобы перевести дух, Мышка обнаружила, что солнце село.

— Долго ещё? — взмолилась она. — Мы что же, и ночью будем идти?

— Сейчас выйдем на островок побольше, отдохнём, — бросил ей проводник.

Мышка насупилась. Отдых — это прекрасно, но ответа на свой вопрос она не получила. Называется «шагай, дура, и не вякай». Та же манера поведения, которая так раздражала её в Каймане. Чёрт бы побрал этих мужчин!

Островок оказался достаточно велик, чтобы посредине его было сухо. На нём даже росло несколько плакучих ив. На северной стороне островка угнездилась большая «электра». В сумерках была отлично видна лиловая полусфера, вспыхивающая изнутри молниями.

— Красиво… — выдохнула Мышка.

Она не могла оторвать завороженного взгляда от аномалии.

— Красиво, — согласился Можай. — И безопасно, не вляпаешься. А по соседству тут большой остров с «жарками», вот уж где я не советую по ночам разгуливать.