Отступник - Долгова Елена. Страница 10

Ради интереса я выглянул в окно и понял, что отчасти ошибался. В полнолуние довольно светло, и по ту сторону бетонного забора отчетливо виднелся немного волчий, а немного и львиный силуэт мутанта. За ним, в точности повторяя каждое движение хозяина, двигались шесть иллюзорных зверей.

Это был пси-пес и его спектральные клоны. Двойники.

Глава 5

Временная свобода

Конец сентября 2011 года, Зона, территория Темной долины.

И в те дни, и позднее (хотя про более поздние события существует совсем другая история) Лунатик не переставал меня удивлять. Он явно обладал значительной живучестью, потому что на пятый день пребывания в госпитале он выглядел вполне сносно, вставал и ходил по комнате, ел все то же самое, что и остальные, дышал без проблем и на рану не жаловался. Сложно было поверить, что еще совсем недавно этот парень собирался умирать.

— Что с собой таскаешь? — спросил я напрямик.

Он поотнекивался, а потом показал мне артефакт с характерным названием «светляк». Как эту вещицу не отобрали у Лунатика в «концлагере», не знаю, потому что и коллекционеры, и больные платили за такой хабар дорого.

— Где взял? — спросил я напрямик.

— Нашел на болоте. Подальше еще были, кажется, но одному мне там не пройти.

— Страшно?

— Ага, — без всяких проблем с самолюбием сознался он. — Страшно. Один раз я там напоролся на очень интересного чувака — иду, смотрю, он метрах в двадцати меня, в самом сыром месте, ворочается, гад, в грязи, как будто в ванне сидит.

— Может, это простой и честный наркоша был, — специально подначивал я. — Потому и ворочался.

Лунатик энергично замотал головой.

— Нет-нет, я хорошо видел, на вид вроде кровосос, руки-ноги, щупальца у рта, но темный и волосатый. Смотришь на него — то он будто тает в воздухе, то опять проявляется…

Спорить с Лунатиком не особо хотелось. После драки с людьми Йоги на Свалке я стал для него непререкаемым авторитетом во всех делах, именно с драками и связанных. Он явно был не прочь устроить совместную экспедицию за хабаром, в которой мне отводилась роль носильщика и телохранителя, но это как раз в мои планы не входило. Ни в какие вылазки вместе с Лунатиком я отправляться не собирался, хотя бы потому, что плевать на все это хотел. Мои проблемы к тому времени обострились до крайности, и виновата в этом была, как ни странно, довольно спокойная в смысле радиации обстановка на Кордоне.

При попадании в радиоактивную аномалию коммуникатор вырубается — это я знал всегда, собственно, сгореть он может и до полной в дальнейшем непригодности. Случись что в глубине Зоны, остается одна надежда — на рацию военного образца, и с ее помощью ты можешь отправить в эфир свой последний, прощальный «SOS», а потом уж как повезет. Может — никто не явится, может, придут и спасут, а может, придут и ограбят, предварительно, конечно, пристрелив. Поэтому засирать радиочастоты разговорами ни о чем в Зоне в общем-то не принято.

Но это в глубине Зоны.

Кордон, если не считать вялотекущей «войны» одиночек с вояками, место благополучное, именно из-за этого относительного благополучия хороший коммуникатор там даже ловит «сеть» всегда, и не только внутреннюю, но даже от гражданских вышек на Большой земле. Кто именно постарался — Ремезов или кто-то еще, наверняка не скажешь, но через пару дней после моего ухода с «Агропрома» сообщение о «предательстве Моро» появилось на всех исправных КПК в пределах Кордона. Там было много моих знакомых — в основном из сталкеров группы Валерьяна. Что характерно — связаться со мной по рации и спросить, в чем дело, никто из них не пытался. Оно и понятно: вопрос о верности клану решает сам клан. За дело тебя выгнали из группировки или нет, а уж если это произошло, то имя тебе — ренегат и предатель, а с ренегатами связываться среди сталкеров всегда ноль желающих.

Не сказать, чтобы я раньше этого не понимал — понимал. Но одно дело догадываться, как все будет, а другое дело — столкнуться с мрачным будущим наяву…

На Лунатика эта история, впрочем, не произвела никакого впечатления. Сообщение он стер, а мне по-прежнему доверял, причем до такой степени, что потащил меня проверять устроенный еще до «концлагеря» схрон. Тайник этот находился под старым сосновым пнем, на самой границе между Темной долиной и Свалкой, в небезопасном месте. Было там много интересных вещей: один «светляк», два «кристалла», четыре «батарейки», один «бенгальский огонь» и два «грави», а также запасной комбинезон, который вполне подходил мне по росту.

«Светляка» забрал себе Лунатик, мне достался «грави», а остальное продали. Артефакты можно было неплохо сбыть Сидоровичу на Кордоне, но я туда соваться избегал, а Лунатик один идти почему-то отказался. В результате хабар отчасти пошел дядьке Яру, а кое-что Ганже, бармену в заведении на территории базы.

Этот бар носил характерное название «Глоток свободы».

В этом «Глотке» Лунатик и завел впервые тот разговор, который мне не понравился и в конечном счете привел к событиям, поставившим все вверх дном (хотя, в сущности, ситуация и так была хуже некуда).

— Есть еще интересные вещи, — ровным голосом и глядя перед собой, как бы между прочим, сознался он. — Много вещей.

Пил я в тот вечер мало, поэтому и запомнил разговор почти дословно.

— После большого выброса многое переменилось, — продолжал Лунатик. — На севере открылись проходы в места, где еще никто не шарился, у меня и карта есть.

— Если там никто не шарился, то откуда карта?

Он только дернул плечом. Свет лампочки странным образом отражался в почти прозрачных глазах Лунатика, делая их невероятно честными.

— От парня, который умер в «концлагере».

— Значит, он был в этих местах?

— Получается, что да.

— Первым?

— Может быть, и первым, он умер, я больше ничего не узнал.

— А мне это зачем?

— Я думал, ты согласишься со мной пойти…

Он говорил и говорил про очередной мегаартефакт, такие байки пачками поставляет Зона. Я слушал Лунатика вполуха и уже знал, что никуда с ним не пойду. Некуда было, да и незачем. Он быстро заметил, что момент неподходящий, и отвалил, скрывшись за чужими спинами, — худой, печальный и странный, как всегда. Ко мне тут же подсел уже знакомый «свободовец», тот самый веснушчатый парень, с которым я в самый первый день в Темной долине разговаривал возле блокпоста. Парня звали Экса, в баре он сильно расслабился, а до этого пришел в компании Кости.

В трезвом виде Экса был довольно сдержан, но в нетрезвом любил задирать меня, чем он немедленно и занялся.

— Эй, Моро, а правда, что у вас там, в «Агропроме», прямо в кабинете Крылова висит плакат «Сегодня куришь траву, а завтра служишь „Свободе“»?

— Отвали, — коротко сказал я.

— Смотри не кури, а то Минздрав и расстрельная команда предупреждают…

Он еще нес всякую чушь.

— Не обращай внимания, — сказал мне севший рядом Костя. — Он иногда бывает такой. Тут проблема была с одним мужиком, со Щукиным. Сливал информацию о наших форпостах наемникам на контракте. Экса со своими людьми устал этих наемников гонять, за месяц четыре группы положили. Кстати, не ваша работа?

— Нет. А где теперь этот Щукин?

— Где-где… все там же. Вызван к богу на ковер.

…Я не мог знать наверняка, были ли этот Щукин тем самым информатором Крылова, который бесследно исчез в ту ночь, когда погиб Тихон и начались мои теперешние проблемы. Я вообще ничего о нем не знал и не мог об этом человеке сожалеть. Крысы, вне зависимости от стороны, на которую работали, теперь стали мне противны до гадливости.

Экса, кажется, отчасти протрезвел.

— Кстати, о наемниках, — как ни в чем не бывало начал он. — Я на днях видел двоих. Были они на контракте или нет — не знаю, но один из них прямо у меня на глазах влетел в «жарку» как последний дурак.

— Как это?