Первая экспедиция - Первушин Антон Иванович. Страница 11

Когда самолет набрал высоту, друзья смогли отстегнуть страховочные ремни и собрались посередине салона, чтобы обсудить текущую ситуацию. Вел собрание Плюмбум.

– Итак, у нас, как это принято, две новости: хорошая и плохая. Хорошая – к нам присоединился Артур, стажер-физик из Лаборатории трансформации континуума, друг Алины. Он поможет нам проследовать за экспедицией Лаборатории в то, что называется субпространством Зоны. Никто не знает, что нас там ждет, но это не имеет значения: мы все равно туда пойдем. К сожалению, у нас имеется только шесть костюмов высшей защиты, поэтому кому-то придется остаться на Свалке и дожидаться нас там. Кто останется, решим на месте… Новость плохая. На нас уже обратили внимание. И люди там, похоже, серьезные. Михаил, расскажи, пожалуйста.

Болек потер распухшую щеку. И поведал компании следующую историю.

За ним следили от Москва-Сити. На «Патриоте» четырнадцатой модели с затененными стеклами. Таких внедорожников по столице бегает до черта, поэтому он даже не выделил «Патриот» из общего потока. Заметил преследователей, только когда свернул к автостоянке института – в этом закутке Болек знал каждую «тачку», чужие здесь редко парковались. Но снова не придал значения – мало ли кому захотелось нанести визит в научное учреждение. Что-то подозревать он начал после того, как урегулировал все проблемы, связанные с неожиданным отпуском, и возвращался к своему автомобилю. «Патриот» был поставлен так, что лишал Болека всякой возможности выехать со стоянки. Тут профессору и вернуться бы в институт, обратиться за помощью к охране, но вместо этого он совершил последнюю и самую дурацкую ошибку за вчерашний день – воспылал праведным гневом, вразвалку подошел к внедорожнику и требовательно постучал в окно со стороны водителя. Стекло бесшумно опустилось, после чего в лицо Болеку прыснули какой-то гадостью, и он немедленно отключился. Очнулся связанным в лесу – было мокро и холодно, кое-где еще лежали грязные сугробы. На толстом поваленном стволе старого дерева сидели похитители. Их было двое – здоровенные лбы бандитской наружности. Но бандиты то были не простые, из сталкеров. По каким признакам Болек это определил? По очень наглядным. Переговариваясь между собой, бандиты использовали словечки из сталкерского жаргона: «зарница», «барыга», «ксива», «хабар», «приблуда», «тычок». Кроме того, у одного из похитителей на руке имелась характерная и очень модная в среде крадущихся татуировка – знак радиационной опасности. Задавали вопросы. Порой очень странные. Например, спросили, знает ли он Гоголя. Болеку пришлось честно признаться, что знает – со школьной парты. Это почему-то вызвало у похитителей невероятное оживление, они некоторое время обсуждали новость, перемежая специфический жаргон матерными словечками. Потом обратились к более серьезной теме. Разумеется, спрашивали, что Болек делал в Лаборатории трансформации континуума. Болек соврал, что ничего особенного там не делал, устанавливал контакты с коллегами, договаривался о консультации, приглашал принять участие в междисциплинарной конференции. Тут ему не поверили. Начали бить, но без особого энтузиазма – похоже, калечить не собирались. Болек для виду развопился, поклялся всеми святыми, благо неверующий, что говорит правду. Ему снова не поверили. Макнули головой в ближайшую лужу. При этом прозвучала фамилия Плюмбума, что указывало: похитители знают многое о готовящейся экспедиции в Зону, и их очень интересуют подробности. Но им не повезло – Болек и в самом деле не мог раскрыть им какие-то детали, ведь в тот момент он был уверен, что эксперимент физиков полностью провалился и они сидят сейчас на Свалке, собирая материал для отчета. Потом прозвучал и полный бред: бандитствующие сталкеры интересовались, где находится «Звезда Полынь». Болек вполне искренне заверил их, что не знает, о чем идет речь. За что ему тут же досталось по первое число. Отчаявшись вызнать у профессора хоть что-нибудь для себя полезное, похитители профилактически предупредили Болека, чтобы тот в Зону не лез, сидел дома и, как говаривали классики, не изводил цветы своей селезенки. Сказано, конечно, было иначе, но смысл примерно такой. Потом похитители, ругаясь друг с другом, удалились в леса. Бумажник, электронный паспорт и ПДА Болека они забрали: любой крадущийся – мародер по определению. Благоразумно выждав около получаса, профессор отправился по следам похитителей и вскоре добрался до шоссе. Уже совсем стемнело, и ему пришлось попрыгать, потому что никто, гады такие, не захотел брать в попутчики человека в разорванном костюме, с разбитой в кровь физиономией и со связанными руками. В результате его подобрала полицейская машина, и копы проявили законный интерес: кто такой, почему связан, нет ли здесь криминала? Понимая всю шаткость своего положения и учитывая цейтнот, Болеку пришлось придумать целую историю: дескать, это была шутка, розыгрыш, у нас, среди профессуры, хе-хе, приняты подобные розыгрыши, и настоящая ситуация – еще ничего, в прошлый раз мы доцента имярек в мусорном баке закопали. Копы оказались совсем не дураки, в академических шутников не поверили, а Болека отвезли в ближайшее отделение – аж в Томилино, не хухры-мухры, – где сначала продержали четыре часа в клетке с вонючими бомжами, а затем долго оформляли протокол задержания и объяснительную. Пришлось еще раз повторить вымышленную историю о розыгрыше – на этот раз письменно. И письменно же отказаться от претензий в возбуждении уголовного дела. В три часа ночи Болека, обрадованного тем, как он легко отделался, выставили на улицу. Очень резво профессор добежал до ближайшей станции монорельса и вдруг понял, что приключение еще не закончилось: без документов, без средств связи, а главное, без денег он не мог добраться даже до Москвы и по дедлайну явно не успевал присоединиться к экспедиции. Пришлось снова выйти на трассу и на перекладных ехать в аэропорт. Но добрался вовремя – при очевидных минусах хотя бы это очевидный плюс…

Когда Болек закончил свою печальную повесть, Плюмбум взял слово и подвел промежуточный итог. Экспедиция спасения попала в поле зрения некоей «третьей силы». Что это за «сила», мы пока не знаем, но ясно, что она как-то связана с Зоной – похитили Болека не профессионалы, а откровенные дилетанты из числа сталкеров, которые даже провести допрос толком не умеют, не выдав своей жертве больше информации, чем от нее получили. Самое неприятное в этой ситуации то, что «третья сила» располагает сведениями, которые не должны были выйти за узкий круг посвященных. В частности, ей известно, что у нас есть «Звезда Полынь».

– А она у нас есть? – подпрыгнул Привалов.

– Что такое «Звезда Полынь»? – тут же спросил Болек.

Плюмбум не стал рассусоливать, а предоставил слово скромняге Артуру: дескать, покажи моим друзьям, на что ты способен. Тот начал выступление сбивчиво, но быстро втянулся и внятно изложил свою версию недавних событий.

Оказывается, до февраля работы в Лаборатории откровенно пробуксовывали. Несмотря на огромный материал, накопленный по феноменам, связанным с карманами-пузырями и прочими трансформациями континуума, ученые топтались на месте. Количество упорно не желало переходить в качество. Специализированные искины не помогали. И вот однажды утром доктор Серебряков явился радостно-возбужденный и проинформировал сотрудников Лаборатории, что в его руках находится редчайший артефакт, который является «твердотельным топологически-инвариантным генератором квантовых флюктуаций». Звучало бредовато, однако использовать какое-либо другое название для артефакта Серебряков своим сотрудникам запретил. Из сдержанных объяснений доктора следовало, что «генератор» при соответствующей энергетической подпитке способен создавать моментальный пробой в локальной зоне трансформированного пространства, то есть внутри аномалий типа «воронка» или «карусель». Если некоторые частные предположения подтвердятся, заявил Серебряков, «генератор» даст возможность перемешаться между субпространствами Зоны, как на лифте, осуществляя навигацию за счет точно подобранной энергетической накачки этого знатного артефакта.