Полураспад - Зорич Александр. Страница 18

— Даже не знаю, чем я заслужил… — я потупился. — В конце концов, она дорогая…

Да-да, в переложении на составляющие ее артефакты эта вещь имела цену. И немалую. «Молоко ночи» как-никак!

— Может, я заплачу? У меня вообще-то есть деньги, и довольно много! — проблеял я.

— Никаких заплачу, Владимир! Мне был вещий сон. Надо сделать так. И я сделаю! В конце концов, если бы не вы, если бы я не встретила вас тогда, на Касьяновых топях, я бы, возможно, никогда и не вернулась назад, к своим… Я — ваша должница!

Я утомленно кивнул. Сон так сон. Должница так должница. Собственно, с первых минут знакомства с Лидочкой мне было ясно, что девушка она своеобразная. И что переубедить ее так же сложно, как взойти на Эверест без кислородных баллонов.

Но главное, я давно знал — мы с ней держимся за одну и ту же невидимую ниточку. И идем вдоль нее по одному и тому же зловещему лабиринту.

Что будет там, в конце лабиринта, — я не знал.

Лидочка — тоже.

Мы попрощались очень тепло. Я оставил ей свой адрес и телефон. Чтобы, значит, держать связь. И еще раз поблагодарил за подарок, который хотелось именовать старинным словом «дар».

Нутром я чувствовал: настанет день, когда мне этот шлем, который шапка, очень даже пригодится.

Глава 8. Белый дом на белых песках

Иногда спрашиваешь себя: а не ну ее, эту Зону?

Но нет. Без Зоны человеку, хоть раз видевшему ее, хоть раз вдыхавшему ее воздух, никак нельзя.

За то Зону и любит, что бы он там ни трындел, наш брат-сталкер, что она обыденное — и этой своею обыденностью опостылевшее вкрай — сделала фантастическим, наполнила новыми красками и смыслами.

Обсаженную тополями дорогу, каких сотни и тысячи в одной только Киевской области, она превратила в Аллею Висельников.

Свиней — в смертоносные псевдоплоти.

Куриц — в не менее смертоносных псевдогигантов.

Но одну из самых невероятных метаморфоз пережил безымянный коровник, располагавшийся чуть в сторонке от той самой местной дороги, что стала Аллеей Висельников.

Коровник этот превратился в Белый Замок.

Говорят еще «Белый Дом». Но тогда может показаться, что намекают на сходство с российской резиденцией правительства или с американской резиденцией президента. Но ни первая аналогия, ни вторая не подходят. Потому что не похоже совсем.

— Это что? — спросил Тигрёнок, еле шевеля языком.

— Это Белый Замок.

— Как такое вообще могло?…

— Никто не знает.

Что-то невероятное, совершенно непостижимое случилось в том месте с пространством, с самыми фундаментальными свойствами его, во время Второй Катастрофы.

Коровник и примыкающую к нему встык силосную башню для начала сплющило с боков и вытянуло вверх.

Из-за этого их кряжистые, предельно прозаические формы приобрели готическую возвышенность и заостренность.

Затем материя, из которой состояли коровник и силосная башня, полностью и бесследно исчезла. В смысле: все материалы — кирпич, доски, балки, шифер, кровельная жесть — будто бы провалились в параллельное измерение.

Но прежде чем исчезнуть, коровник с силосной башней послужили как бы формой для отливки.

В них «отлился» тот самый белый песок, которым засыпан весь уровень Дюны. И не просто отлился, но и затвердел, запекся, стал однородной, несокрушимой массой.

Это надо видеть, клянусь удачей! Благоприобретенные готические формы были полностью безупречны, без швов и трещин, сплошь из окаменевшего белого песка.

— Но почему так? — не унимался Тигрёнок. — Это кто-то специально строил?

— Да нет же, само получилось. Обычный коровник. Обычная силосная башня.

— А что это за машина странная? Может, все-таки это она строила?

«Машина странная» была второй достопримечательностью Дюн.

Сбоку от Белого Замка, наполовину утонув в дюне, давненько уже скучал монструозный восьмиосный тягач МАЗ-79221 — подобные возят на себе тезок моего закадычного дружка, стратегические ядерные ракеты «Тополь».

— Нет, Тигрёнок, — ответил я. — Этот МАЗ ничего не строил. Потому что перед тобой самоходная микроволновая пушка.

Да, это был хитрый МАЗ.

Во-первых, он имел на себе внушительное дополнительное бронирование. Во-вторых, у него на спине торчали огромные прямоугольные «уши».

Я бы сказал, что эти «уши» — какой-то радар. Но мой Костя, который в таких вещах получше разбирается, в свое время объяснил мне, что это МКВП — микроволновая пушка.

МКВП — страшная дрянь. Ее лучи, имеющие длину волны порядка нескольких миллиметров, проникают в тело человека, не считаясь ни с какой одеждой. То же относится и к любой другой цели: монстру, мутанту, матрикату. Из-за воздействия этих лучей непосредственно на отдельно взятые молекулы начинают закипать вода и кровь в подкожном слое человека (или любой другой цели).

Разумеется, это вызывает вспышку острой боли.

А кожный покров разогревается до пятидесяти градусов Цельсия. Что, между прочим, уже превышает болевой порог обычного человека.

Дальнейшее зависит от мощности импульса микроволновой пушки. Если импульс не очень мощный, тогда человек (или другая цель), испытывая непереносимую боль, все-таки сохраняет сознание. И может со всех ног улепетывать из зоны действия МКВП.

Если же микроволновая пушка достаточно мощная и работает она на поражение, то — ой-ой-ой…

Судя по размерам «ушей» МКВ-излучателей, установленных на МАЗе, эта пушка была очень мощной и могла испепелить любого монстра на расстоянии в пару сотен метров.

Кто и зачем загнал этого бронированного богатыря сюда, в Дюны, и как это вообще удалось, я не знал.

Знал другое: МАЗ этот — очень плохая вещь.

Трое ребят из клана «Долг» когда-то залезли внутрь этой огромной машины. Залезли обычным способом, через двери кабины.

Полазили по машине, вылезли, чего-то даже там нашли интересное… Пару каких-то артефактов, что ли…

Потом двое из них залезли снова — захотелось им еще пробраться в отсек отдыха экипажа…

И всё. Спустя минуту они бесследно исчезли.

Их товарищ, который осматривал с ними внутренности бронетягача в первый раз, составил достаточно подробный отчет о случившемся и сбросил его мессагой в штаб-квартиру «Долга». Вторая его мессага гласила:

«Иду спасать ребят. Прощайте, если что».

Интуиция его не подвела: он исчез, растворился где-то в таинственном безмолвии бронетягача.

Стоит ли говорить, что с тех пор желающих изучать огромную железную коробку в Дюнах больше не находилось?

И МАЗ, и Белый Замок — несмотря на все свои зловещие особенности — меня совершенно не интересовали и особо не пугали, потому что были хорошо известными мне достопримечательностями этого уровня.

А вот змеистый, пышущий жаром и мощными потоками ионизирующего излучения разлом был чем-то новеньким.

Разлом пролегал как раз посередине между Белым Замком и МАЗом.

В одной из его излучин блестело черным зеркалом мелкое озерцо.

Если где-то и ожидал нас с Тигрёнком наш «подсолнух», то именно на дне этого безобидного на вид водоема.

Что такое «подсолнух», спросите вы? Неужели он настолько ценен, что ради него имеет смысл тащиться в глухомань вроде Дюн, не страшась химер и прочих матрикатов? И ради него действительно стоит шариться по озерцам, образуемым разломами, где фонит так, что 4-й энергоблок ЧАЭС кажется в сравнении с ним средиземноморским курортом?

О да, «подсолнух» — ценная штука.

За него платят бешеные бабки все известные мне барыги зона-индустрии.

Говорят, что для этого артефакта найдены десятки различных применений в авиакосмической и военной промышленности. Ну а мы, сталкеры, ценим «подсолнух» за то, что в пределах Зоны он обладает свойством отклонять вражеские пули. Если, конечно, он свеженький и как следует заряжен.