Пустые земли - Калугин Алексей Александрович. Страница 5

Джагер еще раз посмотрел вокруг. У него еще оставалась слабая надежда на то, что «гонги», уходя, второпях что-то забыли. Но то, что он увидел, ему совсем не понравилось. Не только «гонги» оставили рядом с ним свои следы, но еще и кровососы. Судя по размерам следов, кровососов было двое. Один совсем еще молодой, другой – здоровый, матерый зверюга, и, должно быть, умный. Следы кровососов лежали поверх следов армейских ботинок, а значит, твари побывали тут позже «гонгов». Наверное, шли по следу группы. Но почему в таком случае не тронули безжизненно лежащего на земле проводника?..

Джагер озадаченно прикусил губу и тут же скривился от боли. На языке остался чуть кисловатый вкус крови.

Кровососы, как известно, не брезгуют падалью, но предпочитают свежую, теплую плоть только что убитой жертвы. Сытый кровосос не убивает попавшую ему в лапы жертву, а ломает ей позвоночник. Так она и не умрет сразу, и не убежит никуда. Видно, кровососы решили, что полумертвый Джагер и так никуда от них не денется, и, оставив его на потом, продолжили преследование основной группы. Но, если так, то они вернутся. Непременно вернутся. Даже если завалят всех шестерых. Хотя, скорее всего, от кровососов «гонги» отбиться сумеют. К утру…

Мысль Джагера оборвалась, будто обрубленная острым ножом. Тем самым, что вытащили у него из-за голенища. Он снова посмотрел на затянутое тучами небо. И с ужасом понял, что сейчас не вечер, а утро. Так сколько же он здесь пролежал, то ненадолго приходя в себя, то снова проваливаясь в пучину беспамятства?.. Ночь?.. Сутки?.. Двое?..

Нужно было убираться. Если даже «гонгам» чертовски повезло и они уложили обоих кровососов, это вовсе не означает того, что его никто больше не захочет съесть. В Зоне постоянно кто-то кого-то ест. Если ты не охотник, значит – жертва. Значит, съедят тебя. А если не хочешь быть съеденным – ищи убежище. Люди, по сути, живут по тем же правилам. Только придают им внешнюю благовидность. Культура – это когда нет необходимости собственноручно ломать хребет своей жертве.

Джагер не тешил себя радужными мечтами. И не надеялся на то, что вдруг повезет. Он прекрасно понимал, что у него нет ни единого, пусть даже самого маленького шанса преодолеть Пустые земли ползком, без оружия и провианта. Но, поскольку он был хорошим – так он сам полагал, другие же называли его отличным, а то и лучшим, – проводником, у него всегда имелся про запас еще по крайней мере один резервный маршрут. Если от того самого места, где он сейчас находился, повернуть на запад и пройти краем Пустых земель, то примерно через сутки выйдешь к Старьевщику. Кто, когда и с какого перепугу назвал так широкий, глубокий овраг, заваленный старыми машинами и военной техникой, использовавшимися еще при ликвидации самой первой Чернобыльской аварии, одному Темному сталкеру известно. Да он никому не говорит. К Старьевщику старались близко не подходить – ржавое, искореженное железо фонило старыми, еще советскими рентгенами. Да и делать там, честно говоря, нечего. Джагера как-то раз загнал в Старьевщик контролер. То ли развлекался, то ли всерьез задался целью затащить в свою команду человека при оружии, только травил он Джагера своими зверушками в течение трех дней. Сам при этом на глаза не показывался. Прежде чем спуститься в Старьевщик, Джагер разом заглотил всю тубу противорадиоактивных таблеток и пару усиленных фильтров в противогаз вставил. Следом за ним в овраг только кровососы полезли. Попробовал было еще и здоровенный кабан-мутант вниз спуститься, но оступился и ноги переломал. Пробираясь среди ржавых кабин и кузовов, Джагер долго еще слышал его истошный визг. А с кровососами он быстро разобрался. Первому гранату из подствольника в живот всадил. Живот у кровососа самое уязвимое место, в том смысле что на восстановление после ранения в живот у монстра больше всего времени уходит. Второму, попытавшемуся поиграть в невидимку, Джагер очередью всю ротовую присоску разворотил, так что тому уже не до еды было. А перебравшись на другую сторону оврага, Джагер наткнулся на умело замаскированный схрон. Тот, кто его устраивал, знал свое дело. Все вокруг было так аккуратно прибрано, что, если бы Джагеру не пришло в голову перетащить чуть в сторону дверцу от старенького «Москвича», он бы ни за что не приметил торчащий из стены кирпич, на торце которого чем-то острым была нацарапана витая пружина – знак сталкерского клана «Гнидролог». В тот раз Джагер не стал открывать схрон – особой нужды ни в еде, ни в боеприпасах у него не было, а без необходимости брать чужое нельзя. Сейчас же это было его надеждой на спасение. Если только схрон все еще на месте. Черт с ней, с радиацией – если по дороге удастся нарыть «зеленого воска», глядишь, и обойдется. А с «гнидрологами» он потом договорится. Жив будет – так сам новую закладку в схрон доставит.

Джагер перевернулся на живот. Грудь отдалась болью. Джагер на секунду закрыл глаза, сделал вдох, задержал дыхание и резко оттолкнулся здоровой ногой от земли. Тело чуть продвинулось вперед, но при этом невыносимая боль пронзила сломанную ногу. Джагер уткнулся лбом в сухую траву. Нет, так дело не пойдет. Нужно избрать иную тактику.

Джагер выбросил обе руки вперед, вцепился пальцами в землю и попытался подтянуть тело. Когда он немного помог себе коленом левой ноги, у него это получилось.

Еще раз! Руки вперед, упор на левое колено. Толчок!

Покалеченное тело продвинулось еще на несколько сантиметров.

Джагер усмехнулся.

Он и сам не верил в то, что у него это получится.

Глава 3

Продвинувшись на несколько толчков вперед, Джагер почувствовал ужасную слабость. Голова у него закружилась так, что если бы он стоял на ногах, то непременно бы упал. Сталкер уткнулся лбом в землю. И провалился в беспамятство.

Когда он пришел в себя, все еще был день. Тот ли день, когда он начал свое отчаянное путешествие, или другой? Да какое это имело значение!

Джагер снова пополз вперед.

Он полз до тех пор, пока от усталости и слабости у него опять не начала кружиться голова. Передохнув какое-то время, он снова вцепился руками в землю.

Вскоре Джагер понял, что не стоит выматывать себя до полного изнеможения. Стараясь как можно быстрее и дальше продвинуться вперед, он на самом деле лишь терял время, потому что все быстрее уставал, а паузы для отдыха становились все продолжительнее. Нужно было найти оптимальный ритм движения.

Теперь Джагер делал ровно десять толчков, после чего останавливался, чтобы передохнуть.

Во время отдыха он, случалось, засыпал. И сон его – если это все же был сон, – был скорее похож на беспамятство. Иногда он видел во сне огненную вспышку. Стремительно увеличиваясь в размере, она превращалась в клокочущий адский котел, в котором тонул весь мир. Или это сам мир превращался в адский котел, в центре которого кипело, клокотало отравленное пятно, именуемое Зоной?.. Порой сон – а может, бред? – Джагера вдруг сминался, будто нарисованный на бумаге, ломался, рассыпался на части, превращался в бесконечное мельтешение клочков и обломков, которые, раскручиваясь, как в карусели, разлетались в разные стороны. А в центре этого бешеного вихря, раскинув в стороны руки, стоял он сам и, разинув рот, что-то кричал, но при этом сам не слышал своих слов… Но чаще всего он видел лица «гонгов» – Маркера и Картриджа, тех, кто предал его и бросил умирать. Джагер просыпался – приходил в себя? – со слезами на глазах и с горлом, сдавленным спазмом. Тогда он чувствовал не боль, а злость. И снова полз вперед.

Десять толчков.

Стоп.

Еще десять толчков.

Пауза.

Десять толчков…

Каждый раз перед тем, как снова начать движение, Джагер опирался руками о землю и старался как можно выше поднять голову, чтобы осмотреть путь впереди. Пока это было не так сложно, поскольку местность была открытая и шла под небольшим уклоном вверх. Выгоревшие пятна вокруг жарок, затянутые пленкой лужицы синего студня, пучки травы, завязанные узлами каруселью, вспыхивающие время от времени искорки на невысоких, похожих на выходы старых кротовых нор холмиках разрядников – их не увидел бы разве что слепой. Или один из тех самоуверенных болванов, для кого первая ходка в Зону оказывается последней. А вот для того, чтобы вовремя заметить гравиконцентрат, требовался уже наметанный глаз сталкера. Вон камень слишком глубоко вдавлен в землю. Или один из концов лежащей на земле палки странно приподнят. Если у Джагера возникало подозрение, что впереди находится гравиконцентрат, он кидал туда камешек или просто горсть земли. Но были и такие аномалии, которые без детектора не поймаешь. И здесь уже оставалось полагаться только на чутье проводника, на то, что обычно называют интуицией или шестым чувством. Джагер знал, как это происходит. Идешь себе спокойно вперед, и вдруг – будто легкий толчок в затылок. И сразу понимаешь: что-то тут не так. Сначала понимаешь, а после уже начинаешь анализировать ситуацию, пытаясь понять, что же тебя насторожило. Хотя на самом деле анализ уже проведен на подсознательном уровне, а ты лишь получил на выходе готовый результат.