Хозяин Янтаря - Шакилов Александр. Страница 5

В разметку прицела я хорошенько рассмотрел фонари кабин, расположенных тандемом. Пальцы нащупали тумблер «ЭМП», затем — «ВЫСТРЕЛ». Вой электромагнитной установки заглушил крики Орфея. Движок заглох, на мгновение вырубилось электричество.

Вертолет дернулся и завалился на бок.

Он не взорвался, не вспух шаром раскаленного металла, а просто потерял управление. Это значит — я промазал. Но заряд прошел рядом с винтокрылой машиной, нарушив ее устойчивость — кажется, это называют «динамическим дисбалансом».

Ми-24 упал где-то за развалинами на дальнем окоеме болота, скрывшись из поля моего зрения. Я все ожидал, что при ударе о землю детонируют топливо и боекомплект, но этого не случилось.

Я взглянул на Орфея, он посмотрел на меня. Мы поняли друг друга без слов: если вертолет не взорвался, есть вероятность, что пилоты выжили. Они нас видели. Вряд ли, будучи в воздухе, они успели сообщить на базу, что засекли танк, — слишком быстро развивались события. А если и успели, то… То что?!

У нас нет ни грамма жратвы. Вторые сутки на водке Орфея и водице из бурдюка Турка. А в каждой вертушке имеется НЗ на случай непредвиденной посадки. Банку тушенки я обменял бы на все винтовки Гаусса вместе взятые, точно говорю.

— Чего сидим?! — Турок нырнул в люк. — Поехали!

Куда именно ехать, уточнять не надо. И так понятно.

Мне хотелось разогнать танк до восьмидесяти кэмэ в час. Но я не сделал этого по двум причинам. Первая: ПА-экраны работали очень нестабильно — любая кочка могла вызвать сбой. Вторая: есть такая примета «Тише едешь — дальше будешь». А я приметам доверяю. К тому же развалины, за которыми упал вертолет, и танк разделяло болото, хоть частично и осушенное Турком, но вряд ли проходимое для бронетехники. Ну, нет у меня желания проверять местные глубины, что ты тут поделаешь?!

Мы двинули в обход, по широкой дуге огибая контур, помеченный камышом. Турок высунулся по пояс из башни. Оттуда он комментировал происходящее в развалинах. Точнее — над ними.

— Вороны. Много ворон. Очень много! — Голос у сталкера был подозрительно задумчивый.

— Что они делают?! — Свой вопрос Орфей прокричал.

— Летают, — вернулся в боевое отделение Турок.

— «Типа они должны водить хороводы и платить кредит за корейскую малолитражку», — хмыкнул я.

Мне бы внимание обратить на эту беседу, спросить, что же так смутило опытных сталкеров, но я был слишком занят прокладкой маршрута. Лужи «холодца», перекати-поле из «ржавых волос», искрящие от переизбытка энергии «электры»… Зона будто не хотела, чтобы мы подобрались к упавшему вертолету.

«Но если долго мучиться, что-нибудь получится», — как говаривал один «дедушка» из Донецка, отправляя меня в наряд на чистку картофеля. Объезжая стремные места — зачем судьбу испытывать? — я привел Бычка к развалинам. Кстати, моему донецкому «родственнику» продырявили пулей пупок, и мучился он после этого очень долго, а потом у него отлично получилось огорчить мать похоронкой.

— Покурим? — Орфей достал пачку папирос и зажигалку.

Намек понял. Я притормозил, чтобы сгоряча не начудить. Собрался сделать шаг вперед — хорошенько посмотри назад, а еще лучше постой на месте.

Папироса Орфея смердела эксгумированной дохлятиной.

— Что, не нравится? — спросил он.

— Да уж не в восторге…

— И я эту вонь терпеть не могу. Потому и курю. Бросить хочу.

Железная логика.

Я смотрел на развалины и все никак не мог понять, что здесь было раньше, в коммунистическом прошлом. Подстанция? А где линия электропередачи? Большая насосная? Вряд ли.

Дача партийного босса? Ни леса рядом, ни воды (болото не в счет).

Загадочный комплекс огораживал бетонный забор. Плиты кое-где перекосило, некоторые упали. Когда-то здесь росли нормальные деревья, но их вытеснили уродцы, кора которых одновременно напоминала сосновую и березовую. Флора Зоны Отчуждения с каждым годом мутирует все активней.

— Чё-то тихо совсем… — пробормотал Турок, который для лучшего обзора вылез на башню. — Думаешь, гробанулись на фиг?

Орфей пристроился рядом с товарищем. Он посмотрел на ворон, кружащих в небе, затянулся и щелчком отбросил папиросу, не истлевшую и до половины:

— А чего тогда «попугаи» в кипеше?

Согласен, черные силуэты пташек слишком высоко расположились. Чуют падаль, но боятся подлететь, не говоря уже о том, чтобы сесть и насладиться пищей? Мне вдруг стало тревожно. Это из-за неба: не внушало оно оптимизма. Новички в Зоне все как один опасаются, что вот-вот пойдет дождь. Но облачно здесь всегда, и без разницы, грядут ли осадки или жди многодневную засуху.

Чует мое сердце, скоро начнется серьезный ливень и будет он алым, как галстук пионера.

— Ну-ка дай мне эту хреновину.

Турок протянул Орфею гауссган.

— На что тут жать?

Турок показал.

Орфею дважды повторять не понадобилось. В результате одно из строений, похожее на трансформаторную будку, превратилось в облако пыли. Если сталкер метил в дом без окон и дверей, то цель он поразил на отлично. Ему бы в тире из воздушки долбить, добывая для девчонок призовых медведей.

Но когда пыль чуток осела, мне стало не до сарказма.

По нам ударили из пулемета.

Турок и Орфей буквально упали внутрь Бычка. Причем Орфей умудрился при этом заехать мне прикладом в ухо. Спорим на сотню еврорублей, он сделал это специально.

Пули замолотили по броне, и мне стало не до обид. Сейчас надо решить: оставляем ли мы вертолет тем, кому он больше нужен, или принимаем бой, цена которому — банка тушенки.

— У нас же гауссганы! — покачал головой Орфей.

Ну-ну. Блажен, кто верует. Я никогда не воспринимал эти винтовки как оружие, способное замочить целую армию и разрушить планету. Гауссганы — легенда, в которую верят сталкеры и военные, мародеры и домохозяйки номерных Чернобылей. И этой легендой, этим рычагом, я переверну весь мир. Ну, или хотя бы ту его часть, что прилегает к Зоне. Вместе с Зоной, конечно.

— И пушка. — Я припал к прицелу. — Не только винтовки. Ладно, воюем.

Вычислить пулеметную точку оказалось очень просто — по вспышкам метрах в ста левее. Там торчал над землей лаз в погреб. Или что-то типа того. Короче говоря, кирпичный прыщ на теле Зоны. Оставалось только навести пушку. Залп — и прыща нет. Прям до обидного быстро и так же просто. Теперь я понимаю девушек, которые из-за торопыг не успевают насладиться процессом.

Вот черт! Накаркал! Обидно тебе, Максимка?! Ну так получай группу в полосатых купальниках, то есть в тельняшках — из-за поваленного забора показались пятеро мужиков, вооруженных натовскими М16. Показались — и тут же открыли огонь по танку. Странные какие-то. Моряки, что ли?.. Боцман или капитан — сиди дома, в Зону не суйся. А то даже в цинк хрящей не соберешь. Родственники сами придумают, что зарыть в могилу.

Вообще мне как бы пофиг, у меня броня и все так А вот ПА-защиту жалко. Не дай боже повредят!

Пока накопители пушки перезаряжались, я прицелился. Как только стрелка датчика установилась в крайнем правом положении, щелкнул тумблерами — и всё, пучина не страшна морякам. Мертвецы не умеют бояться.

А пули как щелкали по броне, так и продолжают. И кто тут балуется? Ага, вижу: сутулый доходяга, кожаная куртка, кепка, респиратор. Желает дышать свежим воздухом Зоны, да так чтобы в темечко радиацией не нажгло. Сто процентов зарядки, залп — кепка взвилась к облакам. Как там у классика насчет неба и чепчиков?..

Справа группа: три тела, вооружены. Слева четверо. Дистанция по двум азимутам метров тридцать. Это максимум два выстрела, между которыми пять секунд на перезарядку. Не успеваю. Атакующие раньше подберутся танку. Но есть же пулемет, спаренный с пушкой!

Очередь в подарок тем, кто справа — упали как подкошенные. Вторая очередь парням слева — да я просто снайпер какой-то! Это не Орфея, это меня надо в тир отправлять за призами! Еще жму на спуск — и ничего..

— Закончились патроны! — орет Орфей.