100 великих казаков - Шишов Алексей Васильевич. Страница 42

Явившись к главнокомандующему Потёмкину, руководитель успешной десантной операции преподнёс генерал-фельдмаршалу с земным поклоном символические ключи от Березаньской полевой крепости. Светлейший князь Таврический в ответ прикрепил к груди войскового судьи белоэмалевый крест Военного ордена Святого великомученика и победоносца Георгия 4-й степени. По тому времени это была очень высокая боевая награда.

…Черноморские казаки участвовали и в знаменитом суворовском штурме Измаила. Полковник Антон Головатый командовал одной из штурмовых колонн, которая на судах гребной флотилии десантировалась внутрь города-крепости с лежащего напротив острова Чатал. Дунайские воды и огонь вражеских батарей с левого (северного) берега не стали неодолимым препятствием для штурмующих войск.

В том броске через Дунай Головатый командовал авангардом штурмовой колонны генерал-майора Н. Д. Арсеньева, которая состояла из Приморского Николаевского гренадерского полка, батальона Лифляндского егерского корпуса и двух тысяч черноморских казаков. Войсковой судья лично начальствовал над тремя казачьими сотнями, которые первые высаживались с дубов на берег в городской черте.

Подвиги участников Измаильского приступа не остались без высоких наград. В победном рапорте императрице Екатерине II генерал-фельдмаршал Г. А. Потёмкин-Таврический (на основании суворовского донесения) сообщал на берега Невы:

«…Полковник Головатый с беспредельною храбростию и неусыпностью не только побеждал, но и, лично действуя, вышел на берег, вступил с неприятелем в бой и разбил оного».

За беспримерный в мировой военной истории штурм крепости Измаил Антон Андреевич Головатый удостоился ордена Святого Владимира 3-й степени, чина армейского полковника, а затем получил ещё и золотой Измаильский крест, который в России приравнивался к Георгиевским наградам.

К этому следует ещё добавить, что по пути к Измаилу гребная флотилия черноморских казаков, шедшая под брейд-вымпелом Головатого, участвовала во взятии турецких крепостей Килия и Тульча, стоявших в дунайском устье.

…Головатый был в числе старшин Черноморского казачьего войска, которые прибыли в Санкт-Петербург просить у императрицы Екатерины II Великой «добавить землицы» к уже пожалованной войску Тамани. В вечное владение они просили прикубанские земли. И одновременно — право на охрану государственной границы по Кубани для защиты пределов России от разбойных набегов горцев.

Государыня с пониманием отнеслась к просьбе и пожаловала за боевые заслуги войску бывших запорожцев ещё и Кубанский край: территорию в треугольнике Тамань — Екатеринодар — Ейск. Таким образом, создавалась надёжная основа для заселения и хозяйственного освоения опустевших после ликвидации Крымского ханства степей севернее Кубани.

Полковник Антон Андреевич Головатый получил от императрицы в подарок большую фарфоровую кружку с её портретом, наполненную золотыми червонцами. На переговорах о «кубанской землице» войсковой судья показал себя искусным дипломатом. Но его на берегах Невы знали ещё и как бесстрашного воина, чей путь был отмечен победами при Измаиле и на острове Березань.

Екатерина II послала с Головатым Черноморскому казачьему войску благодарственные грамоты, большое белое знамя, серебряные литавры, войсковую печать и на новоселье по древнему русскому обычаю — хлеб-соль на блюде из чистого золота с такой же солонкой, а кошевому атаману Захарию Чепеге драгоценную саблю.

Полковник Антон Головатый, тронутый такими дарами черноморскому казачеству, произнёс ответную благодарственную речь. В ней были и такие ко многому обязывающие слова:

«…Тамань — дар твоего благоволения, матушка государыня, будет вечным залогом твоих милостей к нам, верным казакам. Мы воздвигнем грады, заселим сёла и сохраним тебе безопасность русских пределов».

Среди многих привилегий, которое получило Черноморское казачье войско, было и такое. Войсковому начальству предоставлялось право чинить на своей территории суд. То есть это право предоставлялось войсковому судье полковнику А. А. Головатому.

Сам Антон Андреевич переселился на Кубань только на следующий год. Он временно остался на берегах Южного Буга для устройства дел по переселению казачьих семей. На Кубань же прибыл в мае 1793 года. Тогда же началось строительство главного войскового города и одновременно крепости — Екатеринодара.

Когда кошевой атаман З. А. Чепега в 1794 году выступил с двумя полками черноморских казаков в Польский поход, Головатый в течение двух лет исполнял его обязанности. При этом он показал себя умелым администратором переселившегося на новое место весьма многочисленного казачьего войска.

…В 1796 году полковник А. А. Головатый во главе двух казачьих полков (тысяча человек) принял участие в Персидском походе генерал-аншефа Валериана Зубова. Ему было доверено командование гребной флотилией и десантными войсками экспедиционного корпуса.

Под началом Головатого черноморские казаки участвовали во взятии персидских островов на юге Каспия и покорении ханств Северного Азербайджана по течениям рек Кура и Аракс. В походе казаки успешно вели рыбный промысел и ловили каспийских тюленей, пополняя провиантские запасы экспедиционных сил.

Слава умелого командира десантных отрядов и победы в морских боях над персами стали основанием для производства Антона Андреевича Головатого в бригадирский чин.

После смерти кошевого атамана Захария Чепеги казаки на Кубани выбрали новым атаманом Головатого, не зная о том, что он умер в походе по Южному Каспию 28 января 1797 года. Не привелось Антону Андреевичу узнать и о том, что император Павел I подписал указ об утверждении нового атамана Черноморского казачьего войска.

Тот поход по Каспийскому морю был крайне труден для казаков-черноморцев не из-за боевого напряжения и натруженности рук от вёсел. «Скверный» климат ополовинил ряды двух полков, участвовавших в экспедиции. В августе 1797 года полковник Чернышёв, оставшийся за Головатого, привёл из похода в Усть-Лабу домой всего около 500 казаков.

Бригадир А. И. Головатый был последним выборным кошевым атаманом Черноморского казачьего войска. После него эта выборная должность была заменена Павлом I на наказного войскового атамана, назначаемого императором.

…Головатый оставил о себе на Кубани светлую память. Поэтому присвоение его имени в 1904 году, как вечного шефа, 1-му Уманскому полку Кубанского казачьего войска было воспринято как должное.

Александр Андреевич Безбородко

(1747–1799)

Происходил из рода украинской казачьей старшины. Образование получил в Киево-Могилянской академии, где выделялся среди учащихся замечательной «памятью и острым умом». В 1765 году поступил на службу в звании бунчукового товарища, был причислен к канцелярии президента Малороссийской коллегии и генерал-губернатора Малороссии П. А. Румянцева, будущего Задунайского, полководца Российской империи и прославленного генерал-фельдмаршала.

Румянцев покровительствовал молодому человеку из знатной фамилии малороссиян, к которому относился с большой личной симпатией. Уже через два года Александр Безбородко был определён членом Малороссийского генерального суда.

С началом Русско-турецкой войны 1768–1774 годов Безбородко поступает на военную службу. В поход на берега Южного Буга он выступил с Нежинским казачьим полком. Затем командовал полками — Лубенским, Миргородским и Кампанейским.

После перевода П. А. Румянцева на пост командующего 1-й русской армией последовал за ним. Безбородко стал начальником экспедиции его походной канцелярии, вёл секретную переписку. Благодаря этому стал известен в Санкт-Петербурге при дворе.

В «Первой екатерининской турецкой войне» Александру Безбородко довелось участвовать в больших полевых сражениях при Ларге и Кагуле, в штурме дунайской крепости Силистрия. Но во всех этих делах он находился «при главном командовании».