100 великих некрополей - Ионина Надежда Алексеевна. Страница 31

Попутно расскажем, что о бурной истории первых веков ислама напоминают в Дамаске в основном гробницы. Так, например, вне стен старого города, на краю Гуты, расположилось внешне ничем не примечательное приземистое здание, окруженное айваном. Зато внутреннее убранство мечети просто великолепно: рисунок на ее стенах кажется прекрасным кружевом и гармонирует с огромной люстрой, сверкающей хрустальными подвесками. Поражает и пронзительная голубизна купола мечети, заставляющая вспомнить о персидской бирюзе. И на самом деле мечеть строили иранские мастера и на средства Ирана, но эта мечеть особенная — она женская, а таких не так уж много в мусульманском мире.

В мечети находится мавзолей, в котором похоронена Зейнаб — внучка пророка Мухаммеда. Известно о ней немного, но считается, что вместе с братом Хусейном она была в тот трагический день в бою под Кербелой. Зейнаб попала в плен к Зайду Убайдуле, сыну халифа Муавии, и в его обозе была доставлена в Дамаск. А потом мученически скончалась от 99 колотых и резаных ран. В мечеть Зейнаб приходят не только шиитки, но и все женщины, которые хотят попросить заступничества Аллаха.

Среди других знаменитых гробниц Дамаска выделяется захоронение эфиопа Баляля, соратника пророка Мухаммеда и первого в истории мусульманского муэдзина.

«КОЛОДЕЦ СМЕРТИ» В ЧИЧЕН-ИЦЕ

К началу испанского завоевания большая часть полуострова Юкатан была разделена между 16-ю небольшими индейскими государствами. Каждое из них называлось «кучкабаль», что испанцы перевели как «провинция». Между правителями этих государств велись непрерывные войны из-за спорных земель, ради добычи, рабов и т. д. Эти мелкие «кучкабаль» дважды объединялись в более обширное государственное образование, потом и оно распадалось, а к X веку власть на полуострове Юкатан захватили тольтеки. Их столицей стал город Чичен-Ица — самый могущественный в этом районе, и правители его собирали с соседних племен большую дань.

На полуострове Юкатан — плоской равнине, выжженной солнцем, — нет ни рек, ни озер, ни ручьев. Лишь редкие естественные колодцы (сеноты, представляющие собой карстовые воронки) постоянно хранят драгоценную влагу. Там, где были сеноты, там и развивались центры цивилизации майя.

Место, на котором в VI веке был основан Чичен-Ица, [14] в этом отношении было особенно благоприятным. Здесь желтоватая равнина прерывается сразу двумя сенотами, стоявшими друг от друга на расстоянии 800 метров. Один из колодцев был источником питьевой воды для города, на главной площади которого тольтеки построили ступенчатую пирамиду в честь своего бога Кукулькана. На расстоянии трех полетов стрелы от пирамиды располагался священный «Колодец смерти», почти в неизменном виде сохранившийся до нашего времени. В нем жил Юм-Чак — бог дождя и влаги. Если бог будет гневаться, то все на земле погибнет: деревья, растения, птицы, звери. Без дождя погибнут и сами люди, останутся только высокие горы и бездонное небо.

Священный колодец представлял собой омут огромных размеров, с желтовато-белыми стенами, покрытыми зеленью ползучих растений. Почти круглый, словно его специально кто-то выстроил, сенот достигал в диаметре — от одного края до другого — почти 60 метров. Расстояние от верхней кромки сенота до мутной глади воды — около 25 метров, а на дне его живут боги, и среди них могущественный Юм-Чак. Чтобы бог проявлял милость, ему нужны были многочисленные жертвы, особенно красивые девушки, он ждал их на дне священного колодца. Испанский священник Диего де Ланда писал в XVI веке:

«У них был обычай бросать в этот колодец живых людей в жертву богам во время засухи… Ёросали также многие драгоценные вещи из дорогих камней и предметы, которые они считали ценными. И если в эту страну попадало золото, большую часть его должен был получить этот колодец из-за благоговения, которое испытывают к нему индейцы.»

После богослужений в святилищах Чичен-Ицы жрецы укладывали роскошно одетые жертвы на катафалк и несли по священной дороге к «Колодцу смерти». Паломники из окрестных городов собирались на церемониальной площади перед храмом-пирамидой, гремели барабаны, трубили изготовленные из морских раковин трубы и звучали торжественные гимны в честь бога Юм-Чака.

В конце священной дороги до наших дней сохранилось маленькое святилище, в котором жертвы, прежде чем стать невестами бога, проходили обряд ритуального очищения. Перед жертвоприношением им лазурью намазывали сначала грудь и бедра, а потом и все тело, затем на шею девушек надевали дорогие ожерелья, на руки — золотые браслеты с бирюзой, в уши вдевали серьги из горного хрусталя. Взяв жертвенных девушек за руки и за ноги, жрецы раскачивали их и бросали в водяной дворец Юм-Чака. Вслед им паломники кидали золото, нефритовые украшения и шарики благовонной смолы…

Но жертвоприношения были удобным способом и для сведения счетов. Именно так поступил один из правителей майя, Ах Меш Кук, отправив своего военачальника Хунак Кееля в Чичен-Ицу в качестве «посланца к богам», обитавшим на дне колодца. Правитель прекрасно знал, что эти «посланцы» никогда не возвращаются…

Один за другим исчезали в пучине «Колодца смерти» сбрасываемые вниз люди, приближалась очередь Хунак Кееля. Ив этот напряженный момент он принял важное решение: храбрец взбежал на платформу храма и на глазах изумленной толпы сам бросился вниз. Через несколько мгновений зеленая вода сенота вспенилась, и появившийся Хунак Кеелъ объявил, что разговаривал с богами и они повелевают ему стать правителем майя. Отвага молодого военачальника покорила толпу, ему бросили сверху веревку и вытащили из колодца. Ах Меш Кук вынужден был покориться «воле богов» и уступить царский трон.

Многие из завоевателей-конкистадоров слышали о священном «Колодце смерти» и золоте, похороненном на его дне, и многие хотели достать его. Но Юм-Чак и после завоевания Мексики европейцами долго охранял своих невест и свои сокровища, так что алчным кладоискателям приходилось с трудом пробивать себе дорогу. В 1885 году решил попытать счастья и американец Эдвард Томпсон. Он не был легковерным кладоискателем, поэтому сначала отправился в библиотеку и стал изучать литературу о древнем городе Чичен-Ица. А потом нанял двух опытных греческих водолазов, однако позже и ему самому пришлось спускаться в колодец.

Сначала грейфер, погружаясь в илистое дно сенота, вытаскивал одну только грязь, полусгнившие ветки да кости диких животных. Рядом с колодцем постепенно вырастала коричневая гора, и других результатов пока не было. Потом археологи нашли два коричневых яичка, очистили их от грязи, и оказалось, что это шарики копаловой смолы, запах которой сопровождал все обряды и ритуалы народа майя. А затем в сетке появилась и первая хульче — примитивное деревянное оружие, которое часто встречается на изображениях тольтекских воинов.

Однако Э. Томпсон искал на дне колодца доказательства человеческих жертвоприношений, и однажды грейфер поднял прекрасно сохранившийся череп молодой девушки, потом второй, третий… Вот тогда американец вместе с греческими водолазами и начал свое первое погружение на 25-метровую глубину. Первые пять метров воду еще пронизывали лучи солнца, глубже наступала уже полная темнота. Греки привезли с собой подводный прожектор, но и он не мог прорезать шоколадно-коричневую кашу, которой были заполнены две трети сенота.

Изо дня в день водолазы прощупывали вековой ил, чтобы найти то, чего не могла поднять со дна землечерпалка. И надежды Э. Томпсона вскоре стали осуществляться: были найдены десятки индейских предметов — нефритовые статуэтки, 20 золотых колец, золотые фигурки лягушек, скорпионов и других живых существ, прекрасная золотая маска, глаза которой были закрыты, словно она изображала мертвого. День за днем Э. Томпсон и его помощники погружались на дно колодца и нашли еще десятки хульче, а также извлекли из грязи более 100 золотых колокольчиков. У всех у них, еще до того как их бросили в «Колодец смерти», были вырваны язычки. Ведь индейцы верили, что вещи тоже живут, поэтому жрецы убивали жертвенные предметы так же, как приносили в жертву людей. Был найден и жертвенный нож с рукоятью в виде змеи: такими ножами жрецы вырезали у своих жертв сердце.