100 великих чудес света (с илл.) - Ионина Надежда Алексеевна. Страница 75

Галерею украшали апельсиновые деревья, высаженные в огромные серебряные вазы. Здесь стояла массивная серебряная мебель, сделанная по эскизам Лебрена. Столы из литого серебра украшала настолько тонкая чеканка, что стоимость ее во много раз превышала стоимость самого материала.

Но теперь о большинстве произведений искусства Версаля можно судить лишь по сохранившимся рисункам. В период войн и безденежья (с 1687 года) Людовик XIV стал отправлять в переплавку на монеты все лучшие произведения этого жанра.

В благоустройство и украшение Версаля свой вклад внесла каждая эпоха. После Людовика XIV воспоминания о себе оставил почти каждый монарх. Во дворце, помимо личных апартаментов королей и королев, в XVIII веке появились салоны сменявшихся одна за другою королевских фавориток, тут жили наследники и наследницы престола. Но образ Версаля все же прочно связан с именем Людовика XIV. При нем строительные работы велись здесь почти 40 лет, хотя их и прерывали частые войны и безденежье. В течение всего этого времени король и его двор жили среди строительных лесов, шума и пыли, поскольку дворец бесконечно увеличивали, удлиняли, дополняли различными пристройками, постоянно шли оформительские работы в различных апартаментах. В целом в течение четырех десятилетий тяжелого изнурительного труда в Версале были использованы силы 38 000 рабочих. Они жили на территории строительства, в специально построенных деревянных бараках. Но король по-своему и заботился о тех, кто возвеличивал его славу. Был построен госпиталь, где больных рабочих лечили бесплатно. За увечье, полученное на стройке, король выдавал рабочим пособие, равно как и вдовам погибших.

Парки Версаля раскинулись на площади в 101 гектар. Здесь множество смотровых площадок, аллей и променадов, есть даже свой Большой канал, а вернее, даже целая система каналов, которую назвали «маленькой Венецией». Парки создавались не только как места отдыха и увеселений, но и как декорация для множества скульптур. Прямо напротив Зеркальной галереи расположены два водоема со скульптурами, символизирующими реки Франции – Луару и Луаре, Сону и Рону, Марну и Сену, Гаронну и Дордань.

Среди скульптур Версаля есть несколько великолепных анималистических групп, многочисленные мифологические фигуры (например, Аполлон и Бахус, Меркурий и Силен). Скульптор Тюби изготовил величественную работу свинцового литья: шестерка лошадей, которой правит Аполлон на своей солнечной колеснице, стремительно вылетает из вод бассейна.

Но во сколько обошелся Версаль Людовику XIV и государству? Версаль в целом обошелся в 80 000 ливров, но современный денежный эквивалент этому установить просто невозможно.

Однако Франция ничего не потеряла, наоборот, – приобрела. Версаль – это ее богатство, которое со временем все возрастает. Этим сокровищем Франция гордится, оно составляет ее славу. В 1830 году версальский ансамбль был превращен в Национальный музей Франции, а XX век причислил его к феноменам мировой художественной культуры.

Исаакиевский собор

Почти одновременно с первым камнем, положенным Петром I в основание Петербурга и храма Св. апостолов Петра и Павла, великий преобразователь России захотел увековечить день своего рождения – 30 мая – священным памятником.

На первый раз был сооружен алтарь в честь Исаака Далматского в большом деревянном сарае, служившем чертежной, где составлялись чертежи для кораблей. Сарай располагался близ ворот Адмиралтейства и представлял собой одноэтажное здание в виде амбара. Над ним устроили купол с крестом и поставили колокола. В перерывах между занятиями Петр I приходил сюда помолиться. И в этой же скромнейшей церковке 19 февраля 1712 года был совершен обряд торжественного венчания Императора с Государыней Екатериной Алексеевной. Церковь просуществовала семь лет, но храм был беден, не имел должного вида и не соответствовал своей цели как памятник дня рождения Великого Государя.

В августе 1717 года Петр I заложил новую Исаакиевскую церковь, уже каменную, на видном берегу Невы. Она имела форму креста, была довольно обширна (28 сажень длины и от 9,5 до 15 сажень ширины). Строил ее по плану архитектора Матернови и под его руководством русский мастер Яков Нарпонов. На новом храме был купол, а на куполе – высокий шпиль с вызолоченным крестом. На колокольне храма были поставлены знаменитые часы, специально выписанные из Амстердама. Но болотистый, не обложенный камнем и не укрепленный сваями берег Невы от тяжести каменного храма, стоявшего всего лишь в 10 саженях от воды, осел, и стены храма дали опасные трещины. Для укрепления храма по бокам его построили галереи, а вокруг колокольни – контрфорсы (подпорки). Но все эти пристройки, как и деревянные своды самой церкви, сгорели 25 мая 1735 года от молнии. Предполагали было восстановить храм, но увидели, что грунт оседает все более и более.

Началась переписка, пошли осмотры и наконец решили разобрать церковь и построить совершенно новую, предварительно укрепив невский берег. Архитектором назначили знаменитого Растрелли, но смерть императрицы Елизаветы Петровны (25 декабря 1761 года) остановила все дело.

Императрица Екатерина II, великая почитательница памяти Петра, выбрала новое место для храма преподобного Исаака Далматского (именно то, которое он сейчас занимает) и решила возвести не простую церковь, а величественный собор из мрамора. Архитектор Ринальди составил великолепный план собора в виде креста, в два света, с пятью куполами и легкой двухъярусной колокольней. При жизни Императрицы заложено было только основание храма и возведены его стены до карниза.

Преемник Екатерины Великой, Павел I, был сильно недоволен медленными темпами постройки храма. Чтобы строительные материалы не загромождали Адмиралтейскую площадь, он повелел поспешить со строительством. Для этого уменьшили размеры верхних частей храма, вместо пяти куполов устроили один и притом совсем другой формы. Уменьшили размеры колокольни и тоже совсем изменили ее форму. Сам Павел I не дожил до освящения собора, которое было совершено в 1802 году уже при Александре I.

Однако собор, видимо, не соответствовал всеобщему ожиданию и вкусу: жалели, что был испорчен величественно-изящный план великой Екатерины, что кирпич достройки не соответствовал мраморному основанию собора. И в самом храме обнаружились неисправности: со сводов большими кусками валилась штукатурка, появилась сырость. Недовольство некоторых только искало повод для возмущения, и такой случай представился через 14 лет.

9 апреля 1816 года, в самый день Пасхи, во время литургии оторвавшаяся часть штукатурки упала на клирос, и хотя никому не причинила вреда, но «сделала сильный удар и произвела в народе содрогание».

И тогда император Александр I решил совершенно перестроить собор. Храм предполагалось украсить лучшими произведениями живописи и архитектуры, купола и лепные своды покрыть позолотой, чтобы собор (как изнутри, так и снаружи) «по богатству и благородству архитектуры представлял все, что вызывает удивление в самых великолепных храмах Италии».

В 1817 году он повелел архитектору Огюсту Монферрану составить новые рисунки и план собора. Монферран, француз-эмигрант, приехал в Россию в 1816 году, но до сих пор историки затрудняются ответить на вопрос, почему малоизвестному в России, только что приехавшему иностранцу император поручил спроектировать и построить главное сооружение эпохи. К счастью, он был талантлив.

Монферран, против Екатерининского плана Ринальди, увеличил здание собора на одну треть, а сообразно с этим были увеличены и размеры куполов. Но превосходный рисовальщик, Монферран изображал фасады и интерьеры собора, не очень беспокоясь о соответствии их планам и разрезам. Поэтому строительство собора практически велось без чертежей. Первый проект, утвержденный Александром I в феврале 1818 года, состоял всего из двух чертежных листов – один фасад (из четырех!) да план. Отсутствие разрезов здания и фасадов привело к тому, что Монферран в течение многих лет «увязывал» между собой детали здания, а строительные работы в это время велись по эскизным наброскам. Конечно, такое проектирование приводило к бесконечным недоразумениям и переделкам.