100 знаменитых судебных процессов - Панкова Мария Александровна. Страница 26

Ранее главе государства пришлось серьезно «надавить» на врачей в связи с обстоятельствами смерти жены, Надежды Аллилуевой. Как известно, в 1932 году женщина пустила себе пулю в висок, но «великий вождь», понятно, такое сообщение обнародовать не спешил. Его больше устраивала версия смерти от аппендицита, выглядевшая неубедительно даже для непосвященных… Тогда знавшие об истинной причине гибели Аллилуевой главный врач кремлевской больницы А. Ю. Канель, Л. Г. Левин и профессор Д. Д. Плетнев отказались подписать фальшивый бюллетень о смерти. Но «липу» подписали другие, менее щепетильные специалисты (а может, обладавшие здоровым инстинктом самосохранения), Сталин же отказа не простил, спустя несколько лет «повесив» на принципиальных медиков «убийство» Горького и Менжинского. Кстати, чтобы скрыть следы пулевого ранения, погибшей Аллилуевой на похоронах спешно сменили прическу, сделав зачес набок (ранее женщина всегда носила одну и ту же прическу), а повреждения на коже скрыли под слоем грима. Благодаря давлению на врачей удалось составить и «благовидный» бюллетень о смерти Орджоникидзе, якобы умершего от паралича сердечной мышцы. На самом деле он покончил жизнь самоубийством.

Что же собирался сделать Сталин, если бы он успел закончить дело «убийц в белых халатах»? Акция «возмездия», безусловно, коснулась бы в этом случае подавляющего большинства евреев. Им грозила депортация в Якутию, в район Верхоянска, где морозы доходят до 68 градусов, а также в другие районы Сибири и Дальнего Востока. Поблизости от Хабаровска уже строились бараки для приема ссыльных… Значительную часть еврейского населения СССР планировалось уничтожить в пути – руками толпы, пышущей «справедливым гневом» в адрес ненавистных «жидов-отравителей». Все партийные и советские учреждения, руководство всех железных дорог ждали только отмашки «сверху»! 6 марта должен был состояться суд над «врачами-убийцами», которых заставили признаться в не совершенных ими преступлениях. Методика «увещевания» заблудших душ была хорошо отработана – из всех обвиняемых не дал необходимых следствию показаний только Шимелиович… Вождь был горазд на выдумки, о чем хорошо знают российские немцы, кавказцы, украинцы, татары и многие другие.

Но как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Сталин неожиданно быстро «оправдал» диагноз, поставленный ему академиком Виноградовым (гипертония, атеросклероз, периодические расстройства мозгового кровообращения). 5 марта 1953 года высокопоставленный пациент опального академика благополучно отбыл на тот свет. Патологоанатомическое вскрытие показало: Сталин умер от обширного кровоизлияния в мозг; налицо были также «множественные мелкие полости (кисты) в ткани мозга, особенно в лобных долях, образовавшиеся после мелких очагов размягчения ткани мозга в результате гипертонии и артеросклероза». Собственно, эти изменения, а также их локализация как раз и вызвали у вождя нарушения в психической сфере, следствия проявления которых на собственной шкуре прочувствовало население Союза. В «деле врачей» наступило некоторое (благоприятное для жертв параноидального психопата с вывернутой логикой) замешательство, после чего мнимых убийц начали в спешном порядке выпускать на свободу, восстанавливать в прежних должностях и даже… выплачивать зарплату за проведенное под следствием время! Одним из первых был освобожден академик Виноградов. Перед ним извинились за доставленные неудобства и пожелали доброго здоровья. Дома ждали жена, дети…Однако Врач (именно с большой буквы, поскольку в данном случае это не специальность, а дар от Бога!) сказал: «Ничего, подождут еще немного. Я еще успею сделать обход. Уж очень долго ждали больные». К сожалению, не все арестованные перенесли следствие. Но этому никто не удивлялся. Ведь в стране шла борьба за светлое будущее, а ни одна борьба без жертв не обходится. Так сказать, издержки производства!

Практически никто из государственных чиновников, занимавшихся «делом врачей», не пострадал. Только один из организаторов скандального процесса, начальник следственной части по особо важным делам Министерства государственной безопасности СССР М. Д. Рюмин, который успел сделать неплохую карьеру еще на разгроме Еврейского антифашистского комитета, был разжалован и расстрелян. Интересно, что по «делу врачей» даже доследований никаких не проводилось – настолько очевидно абсурдными и нелепыми выглядели все обвинения.

А теперь вернемся к личности Тимашук. И сама врач, и ее сын долгое время пытались доказать: ее просто… подставили, выдав за «разоблачителя заговора». А на самом деле не было ни доносов на коллег, ни уверений в причастности их к антисоветской деятельности. Так что же произошло на самом деле?

Н. С. Хрущев, выступая на ХХ съезде партии, откровенно заявил: никакого «дела врачей» не было, все было построено на заявлении Тимашук, негласного сотрудника органов госбезопасности. Она – возможно, под чьим-то влиянием или по прямому указанию – написала Сталину письмо о том, что врачи якобы применяют неправильные методы лечения. Лидия Феодосьевна утверждала: писем она писала много, причем разным должностным лицам. Но в них не было ни антисемитских выпадов, ни обвинений коллег во вредительстве. Речь шла только о проблеме медицинской диагностики, и не более.

Сталин тогда особого значения письму не придал и распорядился сдать его в архив. А непосредственный шеф «бдительного» кардиолога, начальник Лечебно-санитарного управления Кремля Егоров вызвал Тимашук «на ковер», объяснил разницу между компетентностью и ослиным упрямством, после чего перевел женщину во 2ю поликлинику (там лечились государственные деятели рангом пониже). Но врач не успокоилась, продолжая писать «в инстанции» нервные, склочные послания.

О письмах кардиолога вспомнили в начале 50-х годов, когда «режиссеры» нового процесса стали сочинять его сценарий и подыскивать «исполнителей». В августе 1952 года Тимашук дважды вызывали на допросы в качестве свидетеля. А 21 января 1953-го в «Правде» красовался указ Председателя Президиума Верховного Совета: «За помощь, оказанную Правительству в деле разоблачения врачей-убийц, наградить врача Тимашук Лидию Феодосьевну орденом Ленина». За день до этого героиня статьи едва не схлопотала инфаркт: к дому женщины подъехала темная машина, из нее вышел военный и пригласил Тимашук «следовать за ним». Но доставили насмерть перепуганного врача не на Лубянку, а в Кремль, к Маленкову. Тот поблагодарил: мол, вашими стараниями разоблачена группа «убийц в белых халатах». Затем заверил, что женщину скоро переведут на прежнее место работы. «Разоблачительница» только глазами хлопала, силясь понять, что же такого «героического» она совершила.

Едва попав домой, Тимашук снова отправилась по тому же маршруту с теми же провожатыми. На этот раз Маленков сказал: «Только что я разговаривал с Иосифом Виссарионовичем, и он предложил наградить вас орденом Ленина». Возражать Сталину, будучи в здравом уме, никто не спешил, и Тимашук не стала исключением. Положим, она бы отказалась от награды и написала в «Правду» соответствующее письмо-протест против той роли, которую ей навязывали в «деле врачей». И что дальше? Ее вопль души попал бы в корзину для бумаг, а она сама – в лагеря.

Конечно, если бы «советская Жанна д’Арк» публично отказалась от свалившихся на ее голову лавров «спасительницы отечества», замыслы Сталина были бы нарушены. Но… врачу-обличителю быстро бы нашли замену, а ее саму упекли бы туда, куда Макар телят не гонял. Поскольку лавры личности, не поступившейся своими принципами – возможно, посмертные, – Тимашук не прельщали, она отказалась от исповеди и всю оставшуюся жизнь расплачивалась за свое малодушие.

Честно говоря, утверждения женщины о том, что коллеги использовали неправильные методы, весьма сомнительны. Возможно, светила медицины и в самом деле иногда допускали ошибки в назначении лечения сановным пациентам; возможно, они слишком недоверчиво относились к молодой тогда кардиологии. Но столь же правомерным будет утверждение о том, что у самой Тимашук было недостаточно опыта и потому она старательно находила симптомы кардиологических болезней там, где их и в помине не было. Хорошим примером здесь может служить «злодейское убийство» А. Жданова. Ведь этого верного ленинца на протяжении многих лет лечили от множества различных заболеваний, а умер он, в итоге, вовсе не от инфаркта, как утверждала Тимашук, а от… банального цирроза печени, неизменного спутника хронического алкоголизма. Хотя официальное заключение, сделанное после вскрытия, гласило: больного свел в могилу «паралич болезненно измененного сердца при явлениях острого отека легких». Еще бы! Разве могли тот же Виноградов или начальник Лечебно-санитарного управления Кремля профессор Егоров, не говоря уже о менее титулованных специалистах, открыто заявить, что один из приближенных Сталина был законченным алкоголиком?!