«Третий пол». Катои – ледибои Таиланда - Тотман Ричард. Страница 37

Большинство катоев отзываются, что некоторое время в своей жизни имели бойфрендов (это не относится к коротким связям проституток). Среди них есть японцы, тайцы, корейцы, сингапурцы, австралийцы или европейцы и среди них преобладают люди, которые считают себе гетеросексуальными. Большая часть этих мужчин имели, или продолжают иметь, отношения с женщинами. Хотя существуют исключения из этого правила, у катоев нет репутации любителей отношений на длительный период времени — несмотря на их постоянные ссылки на «разбитое сердце», которые они изливают в собственных ежедневных сплетнях и в вымышленных рассказах. Редкие случаи ровных отношений возникают в основном с иностранцами, живущими в Таиланде или Сингапуре и очень редко в родных странах тех иностранцев, которые приехали издалека. Среди тех, кто стал звездой на эстраде, более распространено иметь тайского бойфренда — т. е. у тех, кто имеет более высокий статус над остальными. Реакция бойфрендов на их физически раздвоенный пол варьируется от принятия его до настаивания (часто с финансовой помощью) на прохождении полной операции по перемене пола.

Глава 12

История Мали

Жизнь Манат, третьей из трио школьных подруг, пошла совсем другой дорогой чем у Акон и Лек. Манат был самым тихим и в этом смысле наименее амбициозным из троих. Он знал, что он хочет быть девочкой с 10 лет. Когда трое из них подошли к Саовани в раннем детстве, Даенг и Лек обе выразили желание использовать любые техники, какие имеются, чтобы изменить свой физический вид и гормональный фон, чтобы усилить свои женственные черты. Манат никогда не испытывал такого желания, ему было достаточно одеваться как девочка, принимать манеры девочки, отращивать свои волосы до талии и использовать скромные, но эффективные приемы в макияже. Под руководством Саовани и ее двух помощниц, он принял женское имя Мали, и ее новая внешность, хотя на первый взгляд более строгая и умеренная чем у подруг, была поразительной. Мали была высокой и худой. Она не обладала соблазнительными изгибами тел своих подруг и она не пыталась повлиять на скорость возникновения женственных черт, которую другие иногда увеличивали. Но ее впечатляющий рост, волосы до талии и бледный взгляд как у Моны Лизы, заставлял прохожих поворачивать ей вслед головы.

Персонал в школе принял трансформацию Мали с тем же спокойствием, с каким он принял Акон (Даенг) и Лек. Но когда пришло время встретиться со своей семьей, Мали повезло меньше всех. Она была единственным ребенком, а ее отец был вспыльчивым человеком. Как только Мали появилась с Саовани, они обе выглядели вполне очевидно, хотя и не показно, женственно, отец Мали захлопнул перед ними дверь и отозвался об этом эпизоде, как о шутке очень дурного вкуса.

На следующий день Мали снова появилась дома в семье одетая таким же образом. Она оказалась полностью не готовой к насилию, которую в ярости обрушил на нее отец. Ее мать в беспомощности смотрела, как он отпустив злобную тираду, стал оскорблять ее и взял тяжелую бамбуковую палку, чтобы избить ее. Мали, с сильными синяками, двумя сломанными ребрами, пришлось провести десять дней школьных каникул в больнице. Но она сказала мне, что физическая боль, от которой она пострадала, была ничем по сравнению с духовными муками от осознания того, что она неожиданно и по-видимому окончательно стала чужой для отца. Она немного страдала от заикания, которое усиливалось, когда она рассказывала об ужасном времени в ее жизни. Позже, я узнал от других, что заикание впервые появилось после избиения ее отцом.

О том, чтобы возвращаться домой после такого инцидента — не могло быть и речи, если только она не боялась повторения насилия. Так что с этого момента и до конца школы, она жила со своей тетей и дядей в сравнительно бедной деревушке от места ее воспитания, в пяти километрах от ее семейного дома.

Из трех подруг детства Мали оказалась самой умной и менее вычурной. Она получилась диплом специалиста по экономическим наукам и бухгалтерскому учету в университете в Бангкоке и закончила университет с самыми высокими оценками. У ее семьи не было денег и она смогла сделать это только с помощью займа от одного из учителей в школе, который, после избиения ее отцом, взял Мали под свою опеку. Возможно, она была также самой практичной из всех троих. Осознавая трудности, с которыми сталкиваются катои, когда заканчивают обучение и начинают поиски работы, она сознательно выбрала специальность, где спрос на квалифицированных специалистов всегда был высоким. Но ее истинной любовью оставались выделка тканей и дизайн платьев. Она не могла позволить оплачивать ночные классы, так что в свое свободное время она училась этому умению швеи у одной старой женщины в деревне, где у нее был новый дом.

К восхищению и облегчению ее наставника и благотворителя из школы, с отличными рекомендациями от университетских преподавателей, Мали смогла получить работу в банке Чианг Мая, как только закончила обучение. Это была самая низкая позиция — младший клерк — и она едва ли соответствовала тем знаниям и умениям, которые она получила в университете. Но это было началом профессиональной карьеры, которая для катоев было сравнительной редкостью.

Несмотря на то, что энергичная Даенг (Акон) определяла и направляла их в детстве, например при встрече, которую их троица устроила с Саовани, к тому времени, когда я познакомился с ними, уже Мали, будучи интеллектуально и эмоционально выше их, стояла над ними двоими. Это была спокойная и рассудительная Мали, к которой они обращались в трудные времена. Саовани, их прежняя «сестра», переехала в Сингапур и в это время выпала из их жизни.

История Мали, за исключением жестокого эпизода с ее отцом, куда менее наполнена событиями и она менее бурная, чем у Лек и Даенг. Она пришла сразу после университета на свою позицию как клерк и не страдала от «черной полосы» отвержения и разочарований, с которой сталкивались Лек и большинство других катоев, когда их образование подходило к концу и они оказывались выброшенными на негостеприимный рынок труда. Хотя позиция едва ли соответствовала ее квалификации, тем не менее это был шаг вверх для человека с ее социальным происхождением. И, конечно, перед ней стояла карьерная лестница возможных продвижений, если она сможет привлечь внимание ее работодателей своей компетенцией и выносливостью в банке.

Даенг представила меня Мали в Чианг Мае, когда ей было 25 и она работала в банке около трех лет. Ее упорство стало приносить ей плоды. Она все еще оставалась клерком, но занимала позицию на ступеньку выше, по сравнению с ее первоначальной позицией. Мали полностью разбивала стереотип громкого, эксгибиционистского, ветреного катоя. Она не была ни самодовольной, ни расточительной, и ее небольшое, но регулярное жалованье позволяло ей оплачивать все свои расходы на проживание, возвращать деньги взятые в долг и еще оставалось немного, чтобы отдавать своей тете, с которой она все еще жила, и своей маме. Она много жаловалась, что временами она находит свою работу слишком тупой, но ей нравилось защищенное положение, которую она давала и у нее была веселая компания друзей, с которыми она встречалась вечерами и по выходным. Даенг, конечно, была одной из них, так что я мог много наблюдать за Мали на этих встречах. Всегда сдержанная и учтивая, было ясно, что она стала гуру их маленькой группы.

Мать Мали регулярно навещала дом своей сестры, где сейчас жила Мали. В то время, когда я ее встретил, Мали рассказала мне, что она только однажды вернулась в дом своих родителей после скандала со своим отцом. Этим событием стало ее 23-летие. Нет ничего особенного в этом возрасте в Таиланде. Даже после вспышки ее отца, ее мама жила надеждой воссоединения и постоянно страдала от ее отсутствия. К тому времени, когда Мали достигла 23 лет, ее мама почувствовала, что все страсти уже достаточно улеглись и уговорила Мали прийти в семейный дом, сказав что уговорила отца, чтобы он принял свою дочь с теплотой и духом воссоединения.