Эрос за китайской стеной - Виногродский Бронислав Брониславович. Страница 10

А теперь опишу два уникальных обычая, касающихся, в частности, вдов, не выходящих снова замуж.

Некоторые вдовы по смерти своих мужей решают не жить без них и приступают к лишению себя жизни. Китайский сатизм отличается от индийского тем, что он никогда не осуществлялся через самосожжение. Способы его осуществления различны. Некоторые принимают опиум, ложатся и умирают у тела своего мужа. Другие морят себя голодом до смерти, топятся или принимают яд. Еще один способ, к которому иногда здесь прибегают, это прилюдное самоубийство путем повешения поблизости от своего дома или в нем. Об этом намерении сообщается предварительно для того, чтобы желающие могли присутствовать и созерцать это деяние.

Истинные причины обращения вдов к сатизму различны. Некоторыми движет преданная привязанность к покойному, другими — чрезвычайная бедность их семей и трудность заработка на честный и уважаемый образ жизни, прочими — факт или перспектива грубого отношения со стороны родственников мужа. Иногда в бедных семьях братья усопшего мужа советуют или настаивают на повторном замужестве молодой вдовы. В одном таком случае, происшедшем здесь около года назад, побудительной причиной к прилюдному самоповешению молодой вдовы стало то, что деверь настаивал на ее повторном замужестве. Когда она ответила отказом, он внушил ей, что единственный для нее способ заработать на жизнь, принимая во внимание царившую в семье нужду, — пойти в проститутки. Такое бессердечие довело ее до исступления, и она решила покончить жизнь самоубийством. Она назначила для этого определенное время. Утром назначенного дня она посетила некий храм, воздвигнутый для хранения табличек [17] и увековечения памяти «добродетельных и почтительных» вдов, расположенный близ южных ворот этого города. Ее носили взад и вперед по улицам в паланкине четыре человека, на ней было яркое платье, в руке она держала букет свежих цветов. После того, как она зажгла в храме ароматические палочки и свечи перед табличками, что сопровождалось обычным коленопреклонением и поклонами, она возвратилась домой и во второй половине дня лишила себя жизни в присутствии огромной толпы зрителей.

Обычно в таких случаях в доме вдовы или на улице перед домом воздвигается помост. В назначенный час женщина восходит на помост и брызгает водой на четыре его стороны. Затем она разбрасывает вокруг несколько видов зерна. Это своего рода залог приумножения и процветания ее семьи. Вдову усаживают в стоящее на помосте кресло, затем обычно к ней подходят ее братья и братья ее мужа, которые поклоняются ей. Часто это сопровождается принесением ей в жертву чая или вина. Когда все готово, она взбирается на табурет и, взявшись за веревку, прочно укрепленную другим концом на возвышенной части помоста или на крыше дома, завязывает ее на шее. Затем она отталкивает табурет и становится таким образом своим собственным убийцей.

Некоторые правительственные чиновники поощряли самоубийства вдов не только своим присутствием при этом, но и участием в поклонении. Говорят, однажды женщина, после того как ей были оказаны почести, вместо того чтобы взойти на табурет, укрепить на шее веревку и повеситься, как ожидалось, вдруг вспомнила, что забыла накормить своих свиней, и заторопилась прочь, обещая вскоре вернуться, какового обещания не выполнила. После этого обмана ни один чиновник не присутствовал на сати в этом городе.

Публичное самоубийство вдовы всегда привлекает толпы зрителей. Общественное мнение поддерживает этот обычай достаточно, чтобы он считался почетным и ставился в заслугу, хотя не настолько, чтобы он стал очень частым явлением. Братья и близкие родственники вдовы, покончившей с собой после смерти мужа, считают это почетным для семьи и нередко испытывают удовлетворение, имея возможность представляться ее братьями и родственниками.

Иногда девушка, помолвленная с умершим до свадьбы человеком, решает скорее покончить с собой, повесившись публично, нежели быть вновь сосватанной или жить незамужней. Если не удается уговорить ее изменить решение, ей разрешают назначить день самоубийства, она посещает вышеупомянутый храм, если он не слишком далеко, взбирается на помост, сооруженный у дома ее нареченного мужа, и уходит в вечность таким же, в основном, образом, как и вдовы, решившие не жить дольше своих мужей. Гроб девушки в подобных случаях зарывают рядом с гробом ее суженого и одновременно с ним.

В Кантоне, где он встречается чаще всего, где лучше всего понимают его природу и способы лечения вследствие общения с европейцами, его называют «цао-битэн», что означает «половые органы мужчины больны», либо «цаоцзи-ба-тэн» — «половые органы женщины больны». В северных провинциях его называют «баомэй», или «тянь-пао-чуан», по различным симптомам этой болезни, соответственно их внешним проявлениям, таким, как нарывы, сыпь, и т. д. Но, кроме этих названий, его часто именуют «кантонской болячкой» — названием, подразумевающим начало распространения болезни по стране из этого города, где она впервые появилась, и куда она, быть может, была первоначально занесена европейцами, торгующими в этом порту. Многие миссионеры решительно придерживаются этой точки зрения, в поддержку чего добавляют: единственный используемый китайцами ртутный препарат попал к ним от одного из миссионеров.