Черная радуга (ЛП) - МакЭвой Дж. ДЖ.. Страница 42

Игнорируя Тею, я не торопился, чтобы насладиться ощущением ее. Я смаковал то, как она сжала меня, как ощущаются ее груди, как она терлась об меня, как дрожала от потребности и сладкого вкуса ее полных губ. Я люблю каждый момент всего этого.

Приподнявшись, она схватила меня за подбородок и заставила взглянуть на нее. – Прекрати быть эгоистичным и трахни меня.

– Ты мой приз, помнишь? – спросил я, а затем нежно укусил кончик ее большого пальца, прежде чем позволить ей убрать руки.

Прижавшись ко мне со всей своей силой, она вынудила нас перевернуться, пока не оказалась сверху на мне.

– Если ты не заберешь свой приз, то кто-нибудь украдет его, – сказала она и приподнялась вверх по моей длине, а затем опустилась обратно. Она делала это медленно, дразня меня, и это доставляло удовольствие, даже слишком интенсивное, чтобы вынести.

– Боже, – прошипел я, держась за нее, пока она объезжала меня. Я ничего не мог поделать с собой и каждый раз, когда она опускалась, я толкал бедра вверх, вводя себя в нее со всей силой, стараясь соответствовать ее темпу.

Обняв ее, я притянул к себе и крепко вцепился в нее… месяцы поддразнивания и неудовлетворения. Мы отпускаем все, постанывая и сжимая друг друга, словно наши жизни зависят от этого.

– Леви! – выкрикнула она, откинув голову назад и выгнув спину.

Ее пальцы впились в мою кожу, и она стиснула закрытые глаза. Я ощущал ее сокращение мышц по всей своей длине и то, как она достигла своего пика. От пота, стекающего с моих волос, щипало глаза, но перевернув ее обратно на спину, я поднял одну из ее ног на свое плечо, позволив себе тем самым войти глубже, чем я когда-либо думал, возможно. А затем я прикусил свои губы.

– О… мой…Бог, – ее голос дрожал.

– Бог не имеет никакого отношения к этому, – сказал ей, схватив ее грудь и зажав соски между пальцев. Я сжал достаточно сильно, чтобы заставить ее стонать и извиваться подо мной, затем наклонившись вперед, взял один из ее сосков в рот и щелкнул по нему, откинув голову назад и вытянув язык вперед.

– Леви… таааак…хорошо, – простонала она.

Я не могу уже сдерживаться.

Целуя кожу ее шеи, я неслышно проворчал, крепко прижал ее тело к себе и кончил.

Она крепко сжимала меня в своих объятьях, когда мы оба ахнули и тяжело дышали.

– И почему я еще говорила тебе «нет»?

– У тебя был кратковременный момент безумия, но я прощаю тебя, – прошептал я в ответ, прокладывая поцелуи вдоль ее груди.

Я скатился с нее и лег рядом.

– Если бы все занимались сексом вот так, то мир был бы гораздо лучше, – радостно вздохнула она, и я рассмеялся.

– Не могу ни согласиться. Нам следует помолиться о них.

Она рассмеялась, свернулась калачиком напротив меня, и я не мог представить себе любое другое место для нее, кроме своих объятий.

Я покорен ею до глубины души, и уже никогда не избавлюсь от этого чувства.

В полудреме я потянулся к ней. Но там никого не оказалось. Открыв глаза, я прикоснулся к ее стороне кровати, как будто этот жест заставит ее волшебным образом появиться, но она ушла. Место, где она лежала, однако все еще было теплым. Я перевернулся, чтобы посмотреть на часы.

2:23.

Сев, я схватил боксеры и вздрогнул от боли в плече. Подойдя к зеркалу, я увидел темные и синие синяки, а также красные царапины, оставшиеся от ее ногтей.

– Ни хрена себе, – прошептал я, повернувшись так, чтобы разглядеть в полной мере повреждения. Я даже не помню, чтобы она царапала меня так много… Все равно их наличие воспринимается мной, как знак чести. Я отошел от зеркала и отправился вниз, спускаясь по лестнице.

Конечно же, она была там, собирая все ее наработки, одетая лишь в рубашку, мою рубашку. Я улыбнулся.

– Малышка, возвращайся в кровать.

Она подскочила, ошарашенная тем, что обнаружила меня стоящий там, или возможно ее шок был из-за имени, которым я назвал ее. Малышка. Это звучало так естественно, так легко, так… правильно.

– Дай мне минутку, – сказала Тея и продолжила убирать файлы. – Если я оставлю их, то ты проснешься раньше меня и снова все уберешь. Завтра заключительное выступление по делу…

Подхватив Тею, я перебросил ее через плечо.

– Леви!

– Я не могу спать, и завтра у меня тяжелый день в суде. Я нуждаюсь в тебе в постели, – сказал непоколебимо, пока нес ее обратно в свою комнату. Положив ее на кровать, я стянул боксеры и лег рядом.

– Я услышала много «я» в том высказывании, – прошептала она, прижавшись спиной к моей груди и позволив мне обнять ее.

Она пахла, как полевые цветы, а ее кожа ощущалась такой теплой напротив моей.

– Тебе тоже необходимо выспаться, – пробормотал я, закрыв глаза. – Когда ты уже поймешь? Я не просто хочу тебя рядом с собой, я нуждаюсь в тебе.

Я люблю тебя.

Меня никогда не хотел кто-либо так, как Леви. Это странно для меня. Я не понимаю этого, но все же по-дурацки счастлива каждый раз, когда нахожусь рядом с ним. Я не могу объяснить все это, я просто чувствую себя… свободной.

Никто вне моей семьи не знает о моих секретах кроме него. Я совершила ошибку, открывшись нескольким ученикам в старшей школе, но это обернулось мне боком. Несколько недель спустя люди начали шептаться, а слухи – распространяться. Мои учителя встревожились, и дело дошло даже до психолога, требующего встречаться со мной каждый день. Но эта история в прошлом, я уже прошла терапию. Моя бабушка потратила тысячи долларов на Селену и меня, чтобы мы просто смогли поговорить с совершенно незнакомыми людьми о том, что мы чувствовали и как воспринимали мир вокруг нас. Но иногда мы не могли даже говорить. Мы просто не были морально готовы пересечь ту особенную черту наших воспоминаний. Я не знала, что сказать им, и это делало все только хуже.

После шести лет вынужденного общения с людьми, я поклялась, что никогда вновь не подниму эту тему ни с кем…, пока не встретила Леви. С первого дня, как я встретила его, мой мир продолжает меняться.

– Что не так? – спросил Леви, подойдя ко мне сзади и наткнувшись на мой пристальный взгляд в отражении зеркала.

– Ничего. Куда мы поедем на этот раз? – спросила я, обернувшись.

– Мы празднуем и проводим уикенд-свидание, – объявил он с улыбкой.

Он схватил наши сумки и отнес их вниз. Он, конечно, выиграл дело, и все программы новостей показывают на повторе то, как великий Леви Блэк снова добился успеха. Он заставил это выглядеть столь легким, что никто, казалось, не помнил прогнозов о деле миссис Нэш. Однако некоторые люди были в ярости, что убийство мистера Нэш все еще оставалось нерешенным.

– Ты снова затерялась в своих мыслях, – подметил он, протянув мне шапку и шарф.

– Я задумалась о деле…

– Нет, – он поднял руку. – Мы провели месяцы, думая о деле. Сейчас самое время забыть, что у нас когда-либо… – он замолчал и похлопал по своим карманам. – Где мой бумажник?

– На кухне, которая напоминает мне… – я направилась на кухню, и он последовал за мной. Открыв холодильник и шкафы, я начала брать яблоки, чипсы, воду и все остальное, что могло поместиться в мою сумку.

– Что ты делаешь?

– Ты сказал, что нам потребуется час или два, чтобы добраться до места назначения, верно?

– И ты проголодаешься за это время? Я тебя не осуждаю, но…

– Нет! Это для нас обоих, ты видел снег снаружи? Если мы застрянем где-нибудь…

Он рассмеялся от моей реплики. – Ты слишком часто смотришь канал о погоде.

Игнорируя его, я схватила оставшиеся продукты и бросила их в сумку, а затем повернулась и протянула ему бумажник. Он просто усмехнулся мне, и ребенок во мне взял вверх. Скорчив лицо, я показала ему язык и направилась к входной двери.