Искушение поцелуем - Ильина Е. А.. Страница 29

Он прислал розы — две дюжины восхитительных цветков нежного бледно-розового оттенка на длинных ножках. Карточка была подписана размашистым почерком, столь характерным для его личности.

— «В знак признательности за незабываемый вечер», — вслух прочитал Кейд, перегнувшись через плечо Мег. — Хм!..

Подскочив от неожиданности, Мег резко повернулась. Она не слышала, как Кейд вошел в комнату. Несмотря на свое ранение, он ступал мягко и бесшумно, как кошка, когда ему это требовалось..

— О Господи! — произнесла Мег, тут же ощутив, как ее тело отреагировало на близость Кейда и на исходящий от него аромат свежевыглаженной сорочки и мыла для бритья. — Я не знала, что вы здесь.

— Это очевидно, — пробормотал Кейд, а потом произнес уже более громко, чтобы слышали все присутствующие: — Я услышал женский визг и решил выяснить, что тут происходит. Гостиная теперь выглядит как цветочный магазин.

Повернувшись к Кейду спиной, Мег улучила момент, чтобы спрятать среди цветов карточку Грешема и взять себя в руки.

— Иногда тебя совершенно нельзя назвать галантным, — пожурила брата Мэллори. — Мы с Мег вовсе не визжим, как ты изволил выразиться. То же самое я могу сказать и о маме.

— Ты совершенно права, дорогая, — с улыбкой кивнула вдова, — Только я уверена, что твой брат и в мыслях не держал сравнивать нас с семейкой поросят. Просто его слегка раздосадовало то обстоятельство, что вокруг его невесты уже увиваются джентльмены, претендующие на роль близких друзей.

Мэллори рассмеялась, услышав слова матери, а Мег лишь улыбнулась. Она обернулась как раз вовремя, чтобы заметить: Кейд не разделяет общего веселья.

Впрочем, мгновение спустя складки на его лбу разгладились.

— Вы ошиблись, мама. Мег может получать сколько угодно букетов до тех пор, пока помнит, кому обещана в жены.

Нахмурившись, Мег посмотрела на Кейда, Нет, иногда он действительно перегибает палку! Эта игра начала надоедать Мег, и она раздраженно подошла к присланным ей букетам и взяла в руки вазу с подарком лорда Грешема.

— Хорошо, — произнесла она, и цветы закивали своими головками в такт ее шагам; — Стало быть, ты не станешь возражать, если я отнесу эти цветы в свою комнату? На окне букет будет смотреться восхитительно.

Щека Кейда еле заметно дернулась.

— Конечно, нет. Попрошу слуг отнести к тебе в комнату и остальные букеты.

Мег одарила Кейда дерзкой улыбкой.

— О, не стоит беспокоиться, дорогой. Одного вполне достаточно, ты же знаешь, как я люблю розы.

Нет, сказала себе Мег, с достоинством выплывая из гостиной, Кейд этого не знал. Ему вообще не было никакого дела до ее пристрастий. Вот только жаль, что о себе она не может сказать того же.

Дебютный бал Мэллори состоялся неделей позже — величественное, блистательное событие, соответствующее статусу дочери и сестры герцога. В предшествующие балу дни Мег не уставала удивляться суете, царившей в доме. Повсюду сновали слуги, начищая, полируя, проветривая, вытирая пыль и украшая комнаты. На кухне тоже дым стоял коромыслом. Шеф-повар превзошел самого себя. Приготовленные им гастрономические шедевры могли удовлетворить вкус даже самого взыскательного гурмана. На бал были приглашены сливки общества, включая самого принца.

Когда-же решающий момент наконец наступил, бедняжка Мэллори превратилась в комок нервов. Мег чувствовала себя не лучше. Ее желудок то и дело болезненно сжимался, когда Эми пришла помочь ей облачиться в бальное платье из бледно-розового шелка, с рукавами, похожими на колокольчики, и подолом, усыпанным крошечными золотыми звездочками.

Встречая гостей вместе с остальными обитателями дома, Мег не могла не заметить, насколько восхитительно выглядит дебютантка Мэллори — сама невинность и красота, облаченная в напоминающее белоснежное облако платье. Темные волосы девушки были тщательно завиты и собраны на затылке, а ее изящную шею украшала простая нитка жемчуга.

По другую руку от Мег стоял Кейд — как всегда, красивый и изысканный. Гостям он представлял Мег как свою невесту. В отличие от раскрепощенного и спокойного Кейда Мег чувствовала себя настоящей притворщицей. Улыбка получалась натянутой, а руки, затянутые в перчатки, превратились в лед.

Покончив с приветствиями, Эдвард вывел сестру в центр зала на первый танец. Мег тоже могла бы принять предложение какого-нибудь джентльмена, но решила остаться рядом с Кейдом, который не мог танцевать. Рука об руку они прогуливались по залу, время от времени останавливаясь, чтобы побеседовать с гостями, одними из которых оказались весьма забавный пожилой джентльмен с похожими на заячьи хвосты бакенбардами и молодой человек — приятель и сослуживец Кейда.

Вечер продолжался, и Мег ожидала, что Кейд позволит ей станцевать хоть с одним из многочисленных джентльменов, приглашавших ее на танец. Вместо этого он отсылал их прочь добродушным взмахом руки и не отпускал Мег от себя ни на секунду.

К концу бала даже она готова была поверить, что Кейд Байрон безумно в нее влюблен. А уж о гостях и говорить нечего. Все дружески улыбались и желали счастья в будущей семейной жизни.

Упоминание о них встретилось даже в «Таймс» и «Морнинг пост». Репортеры наперебой рассказывали о великолепном бале, устроенном в честь юной леди М., и о страстной любви лорда К. к златовласой красавице, прочно завладевшей его сердцем. Поглощая гренки с яичницей и читая утренние газеты, Кейд только улыбался, в то время как Мег волновалась, убеждаясь в том, что из-за подобных публикаций еще глубже увязнет во всей этой истории.

В последующие три недели беспокойство Мег нисколько не ослабело. В водовороте бесконечных балов и званых вечеров она обнаружила, что оказалась в весьма непростой ситуаций. Встретить подходящего молодого человека легко, а вот завязать серьезные отношения весьма и весьма непросто. Да и как она могла встречаться с молодыми людьми, если Кейд постоянно находился рядом?

Играя роль влюбленного, он сопровождал Мег повсюду. В оперу и театр, на званые обеды и балы, чаепития и завтраки. Он даже поехал с ней и Мэллори в «Олмак», хотя несколько лет назад поклялся, что ноги его больше там не будет.

Но даже когда он предоставлял Мег относительную свободу и отправлялся играть в карты, она не могла ни расслабиться, ни перестать о нем думать. Кейд неизменно присутствовал в мыслях Мег — и когда был рядом, и когда оставлял ее в одиночестве.

Сам же он, судя по всему, не испытывал подобных трудностей. Когда они с Мег оставались наедине, он обращался с ней так же нежно и трепетно, как с собственными сестрами, лишний раз напоминая о том, что его влюбленность являлась лишь видимостью. Он не питал к Мег неприязни, но, как ей казалось, только и ждал момента, когда сможет освободиться от связывавших их обязательств.

И Мег поклялась, что действительно освободит его, чего бы ей это ни стоило. А пока следовало бросить все свои усилия на поиски мужа. Мег убеждала себя, что непременно встретит подходящего молодого человека. И возможно, ждать осталось совсем недолго.

В последних числах апреля она удвоила усилия, с головой окунувшись в водоворот развлечений.

В понедельник она прогуливалась в парке с лордом Лонгсуортом. Во вторник ужинала с мистером Уитроу. В среду каталась в открытом ландо лорда Пичема. В четверг она встречалась с приятелями в Гайд-парке, где позволила себе покататься на лодке по Серпентайну с графом Эстбери. Пятница и суббота пролетели в калейдоскопе завтраков, послеобеденных чаепитий и балов, на которых Мег танцевала до боли в ногах. Неудивительно, что едва добравшись до постели, она падала и тут же засыпала беспробудным сном.

Мег уже подумывала в воскресенье остаться дома, но поднялась рано, чтобы отправиться с семьей в церковь. После службы ей был представлен лейтенант Маккейб — тихий и весьма серьезный морской офицер, приехавший на несколько недель в отпуск. Когда он пригласил Мег покататься в парке верхом, она с готовностью согласилась. Беседа с ним так напомнила ей прежнюю жизнь, что даже защемило сердце.