Колдовская компания - Баумгертнер Ольга Гартвиновна. Страница 9

– Ну что ты злишься? – недоуменно произнес Гаст. – Ты так завелся, будто она у тебя единственная.

– Да, единственная!

Гаст переглянулся с Инведнисом и расхохотался.

– Не вижу в этом ничего забавного, – сквозь зубы процедил я и добавил с подозрением. – А не специально ли ты это сделал?

– Нет, честное слово, – Гаст едва сдерживал смех. – Я-то думал, что твоя родительница наверняка положила тебе в котомку замену…

– Положила. Это она и была! – я с досадой сорвал с себя лохмотья.

– А первую рубашку ты, несомненно, забыл на постели принцессы, когда поспешно улепетывал от его величества – ее отца, – съязвил Гаст.

Но тут Инведнис тронул его за руку и выразительно глянул на Гаста.

– Ты видел его спину? – едва слышно спросил он на светлом наречии.

Гаст дернулся посмотреть, став серьезным, но я со злостью попятился от него.

– Ладно, догонишь нас, когда успокоишься.

Едва они ушли, как из-за деревьев выскользнула моя знакомая.

– Это правда?

– Что?

– Что ты «забыл» рубашку у принцессы? Нет, ты не подумай… Я прекрасно знаю, что между расой колдунов и людей не возможны серьезные отношения… Я хочу сказать… неужели после принцессы ты мог быть со мной?

– Мне совершенно безразлично, какое положение занимает среди людей хорошенькая девушка, – отозвался я совершенно искренне и, когда она просияла от «хорошенькой», добавил. – У тебя не найдется рубашки какого-нибудь брата? У тебя есть брат? И потемнее, если можно.

– Можно что-нибудь поискать. Но не думаю, что найдется темнее моего платья. Подожди здесь, я скоро.

Спустя несколько минут она сидела рядом и вплетала в длинные волосы цветы и пару ярких лент, готовясь к празднеству. А я взирал на принесенную девушкой и разложенную передо мной на траве рубашку.

– Она совсем новая, мой младший брат еще ни разу и не надевал ее.

Я отметил, что ее младший брат вероятно пошире меня в плечах. Впрочем, меня больше беспокоил цвет. Честно говоря, я уже был готов плюнуть на все и одеть что угодно, хотя за измену своему цвету полагалось жестокое наказание. Но рубашка, вопреки ожиданиям, оказалась не молочного цвета, а… серого. Темным магам из высших родов позволялось надевать верхнюю одежду одного из цветов родового герба. Ретч, например, мог носить куртку темно-синего цвета, каким только бывает вечернее небо, Нордек, главный советник, носил бардо оттенка переспелой вишни или запекшийся крови, а серый, точнее серебристо-серый… являлся цветом Бэйзела. Я со вздохом натянул рубашку и подумал о Гасте. Он не узнал герба Бэйзела на попоне Шэда. Теперь я подумал, вызовет ли серый цвет у него определенные ассоциации или нет. Что это? Совпадение? Я пристально глянул на нее. Девушка оторвалась от своей прически и ее лицо озарила улыбка.

– Наконец-то! Думала, ты никогда не решишься. Немного большевата, но зато подходит к твоим глазам.

Я только фыркнул. Мы направились к деревенской площади. По ее периметру стояли накрытые, хоть и довольно скромно, столы. В центре, за отдельным столом сидели жених и невеста. Вокруг них танцевали юноши и девушки в праздничных вышитых рубахах и платьях. Еще трое играли на дудках и лютне. Я уселся рядом с Гастом на свободное место. Он уставился на меня.

– Ты смотришь так, потому что не ожидал, что я вообще тут появлюсь? Или из-за чего-то другого?

– Пожалуй, из-за другого, – Гаст внимательно оглядывал меня, словно видел впервые. – Знаешь, если бы я встретил тебя в этой одежде на Шэде, то непременно бы решил…

– Вот если в таком виде я попадусь сородичам… – оборвал я его. – Меня тогда действительно изрежут на кусочки.

– Извини, не думал, что все это может так обернуться. Правда, жаль…

Я лишь дернул плечом. Девушка в душистом венке наполнила мою кружку, я заглянул в нее и обнаружил там вино.

– Надо же! А я-то думал, меня опять будут потчевать молоком!

Гаст воззрился на меня с подозрением.

– У тебя странный блеск в глазах. Надеюсь, ты ничего не задумал? Мне показалось, тебе мало приглянулся старейшина.

– Однако ничего ужасного совершать я не собираюсь.

– Тэрсел, даже и не думай! – зашипел на меня Гаст.

– Сказал же… Может, у меня просто хорошее настроение.

– Хм… совсем недавно оно таковым не являлось…

Гаст все еще сомневался в моих намерениях, когда рядом опустилась знакомая девушка. Я обернулся к ней, быстро поцеловал в губы и принялся шептать всякие глупости на ушко, сделав вид, что совершенно забыл о Гасте. Она тихо посмеивалась, румянец расползся по ее щекам, а глаза засияли. И по мере того, как пустели наши бокалы, ее смех становился громче. Гаст нервно барабанил пальцами по крышке стола, косясь на нас, потом принялся нервно ерзать на своем месте, в итоге его рука легла мне на плечо, когда я вновь собирался поцеловать ее. Я, изобразив досаду, обернулся к нему.

– Тэрсел, веди себя прилично. И не увлекайся вином, пожалуйста!

Я глянул на него с удивлением.

– По-моему, это никого не заботит, кроме тебя. Ведь это праздник. Разве на нем не должно быть весело?

– Да, но…

– Если в моем присутствии ты чувствуешь себя неловко, зачем…

Гаст, нахмурившись, оборвал меня жестом. Я хотел поинтересоваться, что же все-таки делать, но тут заиграла новая мелодия, девушка увлекла меня в круг, куда потянулась из-за столов остальная, уже хмельная молодежь. И через миг все закружились в быстром танце.

– Не думала, что умеешь танцевать наши танцы, – заметила она.

– А я и не умею, но всему быстро учусь. У нас что-нибудь получается?

– Да, он следит за нами! Помрачнел! – в ее шепоте сквозило торжество.

Я покосился на жениха, а потом еще с большей осторожностью глянул в сторону Гаста и напряг слух. Колдуны говорили на своем наречии достаточно громко, чтобы расслышать друг друга за музыкой.

– А если он морочит нам голову? – спрашивал Скит. – Если он сынок кого-нибудь из их колдовского Совета?

– Тогда нам не поздоровится, если встретится кто-нибудь из его родственников, – заметил Инведнис.

– Он? Сомневаюсь, – Гаст качнул головой.

– Почему?! – Скит нахмурился. – Разве принадлежность коня не в счет? А его способности? Да и сам Ретч его родственник!

– Дальний родственник, – поправил Гаст. – Если он только не лжет насчет этого.

– Вот именно!

– Я имел в виду не это, Скит. На самом деле я думаю, что все как раз наоборот – он из низшего колдовского рода, однако у него есть талант и определенные амбиции.

– Где доказательства этому? – не унимался Скит.

– Во-первых, про Ретча он мог ляпнуть только из самозащиты – мол, есть родственник, готовый, если что, заступиться, сами видели – наш новый компаньон малость трусоват. Во-вторых, вряд ли в его сумке не нашлось бы сменное белье, да и не бесился бы он из-за порванной рубашки. К тому же и к своей внешности он относится несколько небрежно – утром даже не подумал причесаться. И последнее – высокородные темные колдуны не выносят людей и уж тем более не станут держать себя с ними на равных. Они не опустятся до обычной девушки, будь та трижды красавицей. Высшие маги любят показывать свое превосходство над людьми и презирают их.

– А если он делает все это им назло?

– Нет, видно же, что он поступает так, как привык.

Я так заслушался Гаста, что едва не забыл о своей партнерше. Ее руки обвили мою шею и потянули к себе.

– Тэрсел! – в ее голосе послышался легкий упрек.

– Извини, – я стряхнул с себя состояние замешательства, в которое меня поверг спор колдунов, склонился к лицу девушки и поцеловал ее, но не так, как мы договаривались.

Я поцеловал ее, словно мы знали друг друга давным-давно, словно уже долго являлись любовниками. Разгоревшаяся и изумленная она отпрянула от меня. Я шагнул к ней, но тут на мое плечо легла довольно тяжелая рука.

– Думаю, тебе не стоит трогать наших девушек!

Я медленно обернулся к жениху.

– Погоди, приятель, – миролюбиво заметил я, чуть попятившись от парня, оказавшегося чуть ли не на две головы выше меня. – Разве я ухаживаю за твоей невестой? Да и пусть девушка сама решает, с кем ей быть.