Черный орден - Чаромская Ирина. Страница 7

Вместе с шумом лопастей вертолета в кабину ворвался студеный ветер. Натянув на голову капюшон парки, Лиза вздохнула и обнаружила, что ледяной сквозняк как будто вытянул из воздуха последние остатки кислорода. Может быть, всему виной ее страх? На словах Лиза храбрилась, однако в глубине души не могла избавиться от дурных предчувствий.

Она оперлась на руку монаха и даже сквозь шерстяные перчатки почувствовала исходящие от него силу и тепло. Анг Гелу ничем не прикрыл свою бритую голову, словно не замечая пронизывающего холода.

Девушка ступила на землю и остановилась, пригнувшись, под вращающимися лопастями. Последним вылез солдат. Пилот остался в кабине. Он посадил вертолет там, где ему приказали, но и не думал выходить.

Анг Гелу захлопнул люк, и все трое поспешили через картофельное поле к каменным строениям.

Вблизи домики с крышами, покрытыми красной черепицей, оказались более высокими, чем выглядели с вертолета. В центральном строении, с кровлей в форме пагоды, было целых три этажа. Все здания поражали искусной отделкой. Каменные наличники украшала разноцветная красочная роспись, переплеты окон и дверей были выложены листовым золотом, а с крыш по углам свешивались каменные драконы и мифические птицы. Здания соединяли между собой крытые галереи, образовавшие небольшие дворики. Повсюду в монастыре красовались ряды деревянных молитвенных мельниц, покрытых причудливой резьбой с сакральными письменами. Многоцветные молитвенные флаги свисали с кровель, хлопая от порывов горного ветра. Монастырь казался воплощением сказки, мифической заоблачной Шангри-Ла, и зачарованная Лиза невольно замедлила шаг.

Однако движения по-прежнему не было заметно. Ставни закрывали бо?льшую часть окон. Монастырь хранил тягостное, зловещее молчание.

Вдруг вместе с потоком холодного чистого воздуха до Лизы долетел запах разложения. Хотя она вела в основном исследовательскую работу, во время медицинской практики ей все же доводилось встречаться со смертью. Миазмы тления не удалось уничтожить даже горному ветру. Девушка взмолилась про себя о том, чтобы смрад исходил только из загона для скота.

Увы, люди так и не вышли к прибывшему вертолету, и надежда на благополучный исход событий быстро таяла.

Анг Гелу шел впереди, солдат следом. Лиза прибавила шагу, чтобы не отстать. Они миновали два здания и направились к высокому строению, стоявшему посередине двора.

На земле в беспорядке валялись сельскохозяйственные орудия, словно их побросали в спешке. Повозка, запряженная яком, опрокинулась набок. Тут же лежало и мертвое животное с раздутым брюхом. Белесые остекленевшие глаза не мигая смотрели на пришедших, из черного провала рта вывалился распухший язык.

Лиза отметила про себя отсутствие вездесущих мух и падальщиков. Да и залетают ли мухи на такую высоту? Она окинула взглядом небеса: ни одной птицы. Даже не слышно ничего, кроме шороха стихшего ветра.

– Идите сюда, – позвал Анг Гелу.

Монах направился к высоким дверям центрального здания, очевидно, главного храма монастыря. Анг Гелу проверил щеколду – не заперто. Он потянул за ручку, и дверь со скрипом отворилась.

С обеих сторон от входа ярко горели светильники величиной с бочку: масляные лампы, заправленные ячьим жиром. Внутри храма запах разложения – предвестник смерти – стал сильнее.

Солдат, не спеша перешагнуть через порог, перекинул автоматическую винтовку с одного плеча на другое, собираясь с духом. Не выдержав, монах отстранил его, вошел в храм первым и громко произнес приветствие. Ответом было только эхо.

Лиза вошла следом за Анг Гелу. Солдат занял пост у входа.

Вдоль стен тянулись ряды молитвенных мельниц, у ног восьмифутовой статуи Будды из тикового дерева горели свечи и дымили ароматические палочки. За плечами изваяния Просветленного теснились многочисленные фигуры божеств тибетского пантеона. С высокого потолка свисали лампы, темные и холодные.

Когда глаза привыкли к полумраку, стали видны бесчисленные настенные росписи и деревянные резные мандалы [7] с изображениями мифологических сцен. В мерцающем свете свечей Лизе они показались чуть ли не демоническими.

Анг Гелу снова окликнул обитателей монастыря.

Высоко над головами что-то скрипнуло.

Неожиданный шум приковал пришельцев к месту. Солдат зажег карманный фонарик и посветил вверх. По стенам метнулись тени, но в храме по-прежнему было пусто.

И вновь раздался скрип деревянных балок: на верхнем ярусе кто-то ходил. Посторонние звуки могли означать лишь одно: в храме есть кто-то живой. Однако по спине Лизы от страха побежали мурашки.

Анг Гелу заговорил:

– Над храмом находится уединенная молитвенная комната, туда ведет лестница. Я все проверю, а вы оставайтесь здесь.

Лиза и не думала ослушаться монаха, но внезапно почувствовала всю тяжесть ответственности. Она все-таки врач. Домашние животные пали не от руки человека, в этом Лиза не сомневалась. Если в монастыре кто-то выжил, возможно, он способен рассказать о том, что здесь произошло. Тогда помощь Лизы будет просто необходима.

Она поправила на плече сумку.

– Я иду с вами.

Несмотря на показную твердость в голосе, девушка испытывала страх перед неизвестностью, поэтому пропустила Анг Гелу вперед.

За статуей Будды обнаружился арочный проход. Монах отодвинул тяжелую завесу из расшитой золотом парчи. В глубину здания вел небольшой коридор. Дымный полумрак наискось разрезали узкие лучи света, пробивавшиеся через щели между ставнями. Ярко-красное пятно на одной из стен не вызывало сомнений: здесь пролилась кровь.

Из дверного проема в конце коридора, посреди расплывшейся черной лужи, виднелась пара безжизненных нагих человеческих ног. Анг Гелу жестом велел Лизе вернуться в храм. Девушка покачала головой и шагнула вперед. Она не надеялась спасти того, кто там лежал. Ей с первого взгляда стало ясно, что человек мертв. Лиза инстинктивно сделала несколько шагов вперед, приблизившись к трупу.

Девушке хватило считанных секунд, чтобы оценить представшую пред ее взором жуткую картину.

От человека не осталось ничего, кроме пары ног, отрубленных на уровне середины бедер. Лиза еще раз опасливо заглянула в глубь комнаты, послужившей, по всей видимости, ареной для кровавой бойни.

Посередине, словно куча хвороста для костра, были сложены человеческие руки и ноги. У одной из стен, образуя ровную линию, лежали отсеченные человеческие головы. Раскосые, расширенные от ужаса, но уже мертвые глаза взирали на картину зверской расправы.

При виде окровавленных расчлененных тел Анг Гелу окаменел и тихо забормотал слова то ли молитвы, то ли проклятия.

Будто услышав его, в дальнем углу комнаты кто-то зашевелился. Из-под груды отрубленных конечностей возник человек, видимо, один из монахов: голый, с обритой головой, омытый кровью, словно новорожденный младенец.

Человек издал нечленораздельный гортанный звук и заковылял в комнату, волоча за собой огромный серп. Тусклый свет упал на его лицо и отразился в почти волчьих зрачках, горящих кровавыми точками.

Лиза торопливо отошла на несколько шагов назад, в коридор. Просительно вытянув вперед раскрытые ладони, Анг Гелу ласково заговорил с окровавленным существом, стараясь его успокоить.

– Релу-На, – повторял он. – Релу-На…

Лиза догадалась, что Анг Гелу узнал несчастного. Наверное, они познакомились во время прежних визитов монаха в монастырь.

Простое обращение по имени лишь на мгновение вернуло незнакомцу человеческие черты. Резко вскрикнув, безумец кинулся на монаха, размахивая серпом. Анг Гелу легко уклонился от удара, обхватил Релу-На руками и прижал его к дверному косяку.

Лиза торопливо бросила сумку на пол, расстегнула молнию, достала металлическую коробочку и открыла крышку. Внутри находился набор пластиковых шприцев, заполненных лекарственными препаратами для экстренной помощи: морфин – для снятия боли, эпинефрин – против анафилактического шока, лазикс – от отека легких. На шприцах имелись этикетки, но Лиза и так помнила, что где находится. В критических ситуациях на счету каждая секунда. Не раздумывая, Лиза схватила последний шприц.