Любовь Эшли - Стрейн Алекс. Страница 19

— О работе все, — непреклонно сказал он, — теперь мы пойдем танцевать.

— Я ведь даже не знаю, умеете ли вы танцевать, Сэт. Вдруг я рискую лишиться ног…

— Обещаю, что с твоими ногами все будет в порядке.

Он встал из-за стола и протянул ей руку. Эшли легко вложила в его ладонь свою ладошку.

Сэт хорошо двигался. А потом зазвучала медленная музыка, и Эшли растерялась. Сейчас она с удовольствием очутилась бы за своим столиком и издали понаблюдала бы за танцующими парами, но Сэт притянул ее к себе. Его руки обняли ее, и Эшли оказалась к нему так близко, что у нее слегка закружилась голова от этой близости, его сильных рук и его неповторимого запаха. Ей захотелось положить голову на грудь Сэта, прильнуть к его сильному телу и забыть обо всем. И даже эта сумасшедшая мысль не смогла ее полностью отрезвить. Все здравомыслие Эшли потонуло в волнах чувственной музыки и объятии Сэта. Они медленно покачивались в танце, а Эшли чувствовала себя утлым суденышком, оказавшимся во власти всесильных волн… Конечно, это выпитое вино, что же еще. Именно от него по всему телу разливается это тепло, слабеют ноги и усиливается головокружение.

— Эшли, смотри, не усни, — тихо проговорил Сэт.

Она вскинула на него глаза.

— Уснуть под Тони Брекстоун? Я никогда бы не позволила себе такого.

— Ты не представляешь, как я рад это слышать. Было бы весьма затруднительно объяснить посетителям ресторана, почему дама заснула в моих объятиях.

— Вы могли бы сказать, что совсем замучили ее работой.

— Звучит еще хуже. В их глазах я буду просто чудовищем. И потом, мои ноги просто не выдержали бы натиска твоих заплетающихся ножек.

Эшли все еще не могла оторвать от него взгляда. Сейчас его глаза казались почти черными, а губы были слегка изогнуты в улыбке. Этими губами он недавно целовал ее! Вздох помимо воли вырвался из ее груди, а ноги еще больше ослабели. Что с ней происходит? Ее словно затягивает в неведомый омут, она тонет, тонет…

— Ты действуешь на меня странным образом, Эшли, — внезапно сказал Сэт, и она недоуменно моргнула.

Она действует на него?.. Его взгляд… Он пылает, и Эшли уже не сомневалась, что освещение тут ни при чем. Она должна прийти в себя, остановить это странное наваждение, пока вновь не совершила какую-нибудь глупость. Ее тело сейчас было ватным и совсем безвольным, она дает Сэту повод думать что…

— И в чем заключается эта странность? — смогла произнести она, приходя в себя и всплывая со дна коварного омута.

— Я пока еще сам не разобрался.

Зазвучала другая мелодия, но у Эшли пропало всякое желание танцевать.

— Я хочу сесть за столик, — пробормотала она, высвобождаясь из его рук, которые он не спешил опускать.

— Что-то не так?

Все, все не так, но как она сможет сказать ему об этом?

— Нет, все хорошо, просто у меня ноги гудят, а в горле пересохло, — выкрутилась Эшли и на подгибающихся ногах направилась к столику.

Сэт последовал за ней. По мере того, как она приходила в себя, ее все больше стала захлестывать паника. Она была на грани того, чтобы растаять в его объятиях. Но они всего лишь танцевали! По всей вероятности, Сэт обладает каким-то непонятным магнетизмом, так катастрофично действующим на нее. Из этого следует только один вывод — она должна держаться от него подальше и достичь этого нужно любым возможным способом!

Эшли, как за спасительную соломинку, схватилась за бокал, сжимая его с такой силой, что грозила переломить ножку, и сделала большой глоток. Сэт рассматривал ее раскрасневшееся лицо.

— С тобой все в порядке? У меня возникло впечатление, что ты немного напугана.

— Вовсе нет. Просто мне немного неловко.

— И что вызвало эту неловкость?

— Не знаю… Просто я чувствую себя гораздо лучше, когда мы говорим о работе, а не танцуем и не переходим на личные темы.

— Я не понимаю твоей обеспокоенности, Эшли, мы просто танцевали.

— Да, сначала мы просто танцевали, но потом вы произнесли эти слова… Я ваша подчиненная и вовсе не должна действовать на вас «странным образом»! — выпалила Эшли.

— Что именно тебя беспокоит?

Ох, как же объяснить ему?!

— Меня не беспокоят наши отношения, пока они начинаются и заканчиваются в офисе. Вы отличный босс, с вами приятно и интересно работать. Но этот ужин выходит за рамки деловых отношений…

— Так-так… — протянул он, и Эшли прорвало.

— Фрэнк рассказал мне, за что вы увольняли молоденьких секретарш.

Она больше не могла смотреть ему в лицо и отвернулась.

— Спасибо старине Фрэнку. — Рука Сэта неожиданно накрыла ее пальцы. Эшли испуганно вздрогнула и взглянула на него. — Ты пытаешься сказать, что влюбляешься в меня?

— Нет, я пытаюсь сказать вам нечто совсем другое! — почти в отчаянии воскликнула она.

— Тогда и волноваться не о чем!

Эшли вдруг поняла, что, видимо, он наслаждается этим разговором, в то время как она безуспешно пытается донести до него свою мысль. К тому же ее лишало самообладания то, что Сэт все еще не отпустил ее руку, и Эшли прикладывала неимоверные усилия к своему освобождению. Совершив это неимоверное по трудоемкости действие, она положила руки на колени и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

— Мне кажется, что я не должна была соглашаться на этот ужин… Я словно балансирую на острие ножа… — Эшли чувствовала, что ее занесло, но никак не могла подобрать нужных слов.

Сэт откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

— Продолжай, Эшли…

Ну хорошо, она выложит ему все, и будь что будет. Сейчас она скажет ему, что у нее есть свои принципы и определенные жизненные приоритеты, что в своей жизни она больше всего ценит свободу и хочет делать то, что ей нравится, и чтобы при этом никто не давил на нее, хочет независимости… И не желает смешивать работу и личную жизнь. Глупо, глупо! По ее словам и панике он сразу догадается, что все не так просто, и уличит ее в том, что она усердно отрицает — в том, что она действительно неравнодушна к нему. Будь она совершенно равнодушна, разве реагировала бы так бурно? Она бы просто приняла все как должное, не зацикливаясь на этом, или холодно расставила точки над «i». Для него-то ведь ничего не произошло! Подумаешь, пофлиртовал с секретаршей, так ведь он и звал ее расслабиться. И он вовсе не виноват, что она восприняла его внимание как жизненную катастрофу!

— Я слушаю, Эшли.

Она чуть не подпрыгнула от неожиданности, поняв, что совсем забыла про Сэта, а он терпеливо ждет продолжения.

— Я не хочу смешивать работу и личную жизнь! — выпалила она и увидела, как брови его чуть приподнялись. Это подтвердило ее опасения: для него этот эпизод ничего не значил.

— А разве ты их смешиваешь? — спросил Сэт.

Эшли почувствовала себя рыбой, выброшенной на берег. Ее жизнь в мгновение ока по совершенно непонятной причине потеряла устойчивость.

— Не хочу показаться грубым, но я ничего не понимаю.

Он не понимает. Она сама уже ничего не понимает! Эшли сжала пальцами виски: у нее неожиданно разболелась голова и весь разговор, и вообще все происходящее вдруг показалось ей каким-то нереальным. Надо срочно выходить из этого немыслимого положения — но как?

Неожиданно ей на выручку пришел Сэт.

— Эшли, мне очень понравилось, как начался наш вечер, но, вполне очевидно, что что-то пошло не так. Если в этом виновен я, то прошу прощения. Но мне бы не хотелось, чтобы это мероприятие закончилось так… плачевно. Надеюсь, ты согласишься со мной?

— Простите меня, Сэт. Сама не знаю, что на меня нашло.

— Может, ты просто устала или перенервничала… — предположил он, и Эшли ухватилась за эти слова.

— Вы правы. Это просто сказывается напряжение последних дней. — Она взяла бокал с вином и осушила его.

— На твоем месте я бы не стал злоупотреблять, — небрежно кивнул на бокал Сэт, — мне бы не хотелось доставить тебя домой в невменяемом состоянии.

— Это сухое вино, — попыталась возразить Эшли. — Оно очень приятное и совсем не пьянит.